Эльфийский подарок

Сафо Светлана

Аталиса присмотрелась к нему и память властно повлекла её в прошлое.

– О нет, мой ненаглядный! Как же я могу забыть тебя, своего первого мужчину? – воскликнула она и её сердце защемило сладкой болью. – Ведь ты тот таинственный незнакомец, божественный партнёр на моём первом шабаше!

Захваченная воспоминаниями Аталиса будто наяву увидела события той незабываемой ночи, когда ведьмы проводили обряд, посвящённый празднику Весеннего Равноденствия.

– О! Сколько было удивления и растерянности среди нас, когда в ответ на ритуальную Песню Призыва Бога ты внезапно появился на алтаре! Никто не ожидал такого. Твой нечеловеческий рогатый облик внушал такой страх, что ведьмы попадали ниц, даже верховные жрицы. А уж как я тряслась от ужаса,

не передать словами. Когда в качестве жертвы из всех девственниц ты выбрал меня, я не могла сдвинуться с места, и кто-то толкнул меня в спину. По дороге к алтарю я так переживала, что даже не знаю как дошла. Я шла к тебе как осуждённый идёт к эшафоту. Прости, тогда ты виделся мне чудовищем; я была уверена, что как только ты удовлетворишь свою похоть, ты растерзаешь меня на мелкие кусочки. Вот ведь глупая! Но кто же знал, что это будет самая волшебная ночь в моей жизни… В перерывах между страстью мы летали в небесах и плавали в реках и озерах… ты был так добр и нежен… а ещё ты дарил мне разные диковинки. Прости, тот смешной зверёнок недолго протянул. Он отказывался есть и целыми днями с потерянным видом тыркался по углам, будто кого-то искал… Видимо, он, как и я, тосковал в разлуке с тобой, – проговорила Аталиса, глядя на того, кого так долго ждала и уже не надеялась больше увидеть. – Ах, моя радость! Где же ты так долго пропадал? Ведь я столько лет жила одним лишь ожиданием встречи с тобой, – чуть слышно добавила она и из её глаз неудержимым потоком заструились слёзы.

– Ах, Аталиса, моя дорогая ведьма! Почему же ты плачешь? Неужели я опоздал?

– Скажи, ведь это ты сражался с Раэтиэлем? Выходит, вы дрались из-за меня? – спросила она и заплакала ещё горше. – Прости! Если бы я только знала, что ты вернёшься… А теперь уже поздно. Не знаю почему, но я влюбилась в Лесного короля.

– Ну вот, а я так надеялся, что мы ещё поладим!

– Прости!

– Не извиняйся, Аталиса, это моя вина, а не твоя. Увы! Время для нас течёт по-иному, чем для вас смертных. Казалось, прошел миг с того достопамятного шабаша, ан нет, в реальном мире его уже немало утекло. Но всё равно я счастлив, что ты не забывала меня. Извини, что в прошлый раз я не назвал своё имя; не хотел, чтобы ваны злились и своими жалобами донимали отца. Ведь это их привилегия бывать на ваших шабашах, – ас виновато улыбнулся. – Если что, то меня зовут Улльтор.

– Моё сердце, в извинениях нет нужды, как и в представлении. В такой позиции я узнаю тебя в любом обличии.

– Вот и замечательно! – усмехнулся Улльтор и в его глазах вновь вспыхнуло пламя страсти. – Может, не будем терять время и сделаем ещё один заход?

– А куда ты денешься? Так просто я тебя не отпущу! – улыбнулась сквозь слёзы ведовская девчонка.

– Эх, жаль, что в твоей утробе уже растёт семя другого, и я не могу подарить тебе нашего ребёнка, – искренне посетовал Улльтор. – Он навсегда связал бы нас родственными узами.

Аталиса хотела спросить, кто отец ребёнка, но ас не терял времени даром и песня страсти, вспыхнувшая с новой силой, заставила её позабыть обо всём на свете.

Голос Лесного короля, сочащийся ядом, не сразу дошёл до её сознания.

– Эй, Улльтор! Что-то я не помню, чтобы предоставлял в твоё распоряжение свою собственность. Тебе не кажется, что это смахивает на воровство? Старший, ты нарушил своё слово!

– Прости, Младший, но ты сам виноват. Кто же оставляет подружку феям? Аталиса беспробудно спала трое суток. Меня это беспокоило, и я решил её разбудить.

– А что, не было другого способа? – язвительно поинтересовался эльф.

– Был, но этот самый действенный.

– Наглая выдумка, причём только что придуманная!

– Как третьи сутки?! – поразилась Аталиса, когда до неё дошло о чём они говорят, но Улльтор не дал ей вырваться из плена хмельной страсти и вновь довёл её до экстаза.

Делая вид, что ему нет дела до происходящего, Лесной король разжёг давно потухший костёр и швырнул в него принесённый

свёрток. Бумага расползлась и переливающийся синий шёлк охватило жаркое пламя. Тогда он сел и, сгорбившись, уставился в огонь. Наконец он не выдержал и поднял голову.

– Небесный отец! Сколько можно? Вы когда-нибудь закончите или нет?

– А ты иди к нам, Младший, не упрямься. В отличие от тебя я не жадный и всегда готов поделиться.

– О Раэтиэль! – простонала хмельная растрёпанная девчонка и её лучащийся счастьем взгляд нашёл Лесного короля. – Мой хороший! Это зов матери-земли, не отказывай ей!

– Подожди, Аталиса! Словами этого не передать. Станцуй для него Зов Весеннего Равноденствия, как ты танцевала его для меня.

– О да!

Опьянённая любовью Аталиса танцевала так, как ещё никогда не танцевала. Она вложила в танец всю свою душу и сердце и когда стремительно растущий дуб поднял её к небу, она с такой мольбой протянула руки к своему избраннику, что Улльтор вновь пожалел, что это не он.

Зов страсти, вызванный весенним колдовством ведьмы, был неодолим, но Лесной король попятился прочь. Зашипев, он дико сверкнул глазами и сорвался в ночь.

– Чтобы ты сдохла, похотливая мартовская кошка! – донёсся его голос, преисполненный злобы.

– Раэтиэль, вернись! Я люблю тебя!

Раненая в самое сердце синеглазая девчонка издала такой жалобный крик, что у аса пробежал мороз по коже.

– Вот дурак! Не плачь, Аталиса. Никуда ушастый хмырь от тебя не денется, – успокаивающе прогудел Улльтор и вместе со своей ношей плавно опустился на землю. «Чтоб тебя! Мало того, что всё испортил, так ещё такими словами в Междумирье кидается», – огорчённо подумал он. Видя, что несчастную девчонку трясёт как в лихорадке, он как птенца прижал её к груди и до тех пор гладил по голове, пока она не перестала вздрагивать в его руках.

– Прости, Улльтор! – Аталиса подняла на аса заплаканные глаза. – Не так я хотела попрощаться с тобой, моя первая любовь!

– Не расстраивайся, малышка! К тому же ты зря прощаешься. Ведь ты же ведьма. Значит, мы обязательно встретимся на ваших шабашах, и станцуем ещё не раз танец страсти в честь прекрасной богини Сьёфнейг, чтобы она не оставила своими милостями и смертных, и богов.

– Обязательно, – улыбнулась сквозь слёзы Аталиса. – Если только Раэтиэль вернёт мой ведовской амулет.

– Вот поросёнок! Похоже, у нас не будет возможности встретиться, – сказал Улльтор и, поколебавшись, добавил: – Знаешь, малышка, вряд ли Лесной король вернёт тебе амулет. Во всяком случае, в ближайшее время. Не знаю, для каких целей он тащит тебя в Майолиллорн, но слишком уж много сил он приложил, чтобы увести тебя из реального мира, – он с жалостью посмотрел на Аталису, но не стал говорить, что её ждёт участь рабыни, тем не менее счёл нужным предупредить: – Малышка, если тебе придётся жить у эльфов, имей в виду, там твою раскованность никто не оценит. В их семьях царит жуткий домострой. Слово главы семейства – закон и ему никто не смеет перечить. Самое худшее, что женщины в эльфийских семьях на положении рабынь, от порки их не спасает даже высокий титул. Оттого у всех эльфиек в ходу показная скромность; они манерны и фальшивы насквозь. Так что, оказавшись в эльфийском королевстве, сразу же забудь о своей ведовской вольнице, а не то получишь плетей за распущенность. Аталиса, там тебя будет некому защитить, кроме Раэтиэля, так что постарайся вернуть его расположение.

– Пожалуй, я вернусь домой. Что-то у меня пропало всякое желание тащиться в мир фейри, – поникла ведьмочка и Улльтор покачал головой.

– Вынужден тебя огорчить, малышка. Ведь ты при Свидетелях обещала стать гостьей Майолиллорна. Верно? К сожалению, так устроено Междумирье, хочешь или нет, но пока ты не побываешь в мире фейри, назад пути тебе нет. Лучше иди вместе с эльфом, а то погибнешь.

– Улльтор, а ты не можешь вернуть меня домой?

– Рад бы, но не могу. Богам нельзя нарушать законы мироздания, иначе это приведёт к вселенскому хаосу.