Элрик: Лунные дороги
Шрифт:
– Но я не больна, – сказала я. – Со мной все в порядке, я никого не заразила. Даже моя белая крыса не подхватила от меня простуду в этом году!
– Они предупредили нас, что именно так вы и скажете. Лично у вас нет симптомов чумы, но вы можете заражать других.
Я вспомнила рассказ по радио о Тифозной Мэри и даже на секунду задумалась: а вдруг я и в самом деле являюсь носителем какого-то смертельного вируса?
– Чушь! – резко воскликнула Уна. – Мы с девочкой совершенно здоровы. Так же, как Лобковиц и Фроменталь, которые видели ее несколько дней назад. И лорд Реньяр, если уж на то пошло, тоже здоров.
– Я бы поступил безответственно, если бы не посадил ваших друзей в изолятор. Наш город очень древний. Я не могу допустить, чтобы его жители заразились. Поэтому нам пришлось действовать быстро и захватить Глубокий город. Никто не знает, с какой скоростью распространяется чума.
– Тогда почему никто из моих друзей в «Распациане» не заразился? – возразила я. – Никто из них не болен!
– Требуется время, чтобы болезнь проявилась.
– Это смешно, – покачала головой Уна. – Пара злодеев обвела вас вокруг пальца, и вы запаниковали. Они несут ответственность за неисчислимое количество смертей. Если потребуется и им выпадет такая возможность, эти негодяи, скорее всего, убьют девочку.
Севастократора ее слова, похоже, не слишком убедили. Он смотрел то на меня, то на лучницу, то на своих поданных и музыкантов.
– Доктор Клостергейм заверил меня…
– Доктор Клостергейм! – хмыкнула она. – Он не доктор, а скорее мясник!
– Что вы знаете об этом великом врачевателе? Он рискнул своей жизнью, чтобы предупредить нас об опасности.
– Какой еще опасности?
В этот миг в зал вошли двое мужчин и остановились в тени под мерцающим факелом на стене. Я сразу же их узнала. Разглядела тяжелое, но красивое немецкое лицо фон Минкта с холодными голубыми глазами и тонкими губами. Он был весь в черном со стальным нагрудником. Рядом с ним стоял худой мрачный старый «доктор» Клостергейм, глубоко сидящие глаза его сверкали. Голова напоминала бесплотный череп, узкий и зловещий. Я бы никогда не приняла их за пару героев.
– Которая исходит от ребенка. – Клостергейм ткнул в меня длинным костлявым пальцем.
– И каким образом маленькая девочка может представлять опасность? – Уна натянула тетиву.
– Она представляет жуткую опасность для всего мира, – хрипло и жестко ответил Гейнор фон Минкт.
– Я никого не обижала в Йоркшире. – Разговоры начали меня раздражать. – Я никому не причинила зла в Лондоне. Я была счастлива у себя дома в Инглетоне, пока не появились вы и не взяли наш дом в осаду!
– Мы лишь пытались предотвратить опасность, которую предвидели, – перебил Клостергейм. – Чуму, которая опустошит полстраны.
Эта ложь привела меня в ярость.
– Чума? Когда я уходила, Англия была в порядке.
– Бедная девочка. Лондон уничтожен, и твоих бабушку с дедушкой унесла чума. Ты об этом не знала?
Волна ужаса и отчаяния захлестнула меня.
– Что? – Я посмотрела на Уну.
– Это мерзкая ложь, князь Гейнор. Как же вы низко пали. И ради чего? – Уна вновь положила стрелу на тетиву, готовясь выстрелить в него.
Севастократор смотрел на меня с тревогой и поднес к лицу платок, пахнущий чесноком. Только теперь я догадалась, почему на шеях стражников висели связки чеснока. Они думали, что чеснок защитит их от чумы! Ну и от вампиров, конечно.
Я решила, что Уна и мои арестованные друзья обязательно рассказали бы мне правду.
– Я совершенно здорова, – сказала я, – и мои бабушка с дедом тоже.
Уна с широкой усмешкой глядела на двух злодеев.
– Именно так, – сказала она. – Я это гарантирую.
Севастократор нахмурился:
– Кому мне верить? Я отвечаю за жителей Миренбурга. Зачем доктору Клостергейму и князю Гейнору фон Минкту приходить ко мне с такой ужасной ложью?
– Потому что они хотят похитить меня, – ответила я. – Они уже пытались сделать это раз или два. Поэтому я нахожусь так далеко от дома… и хочу поскорее вернуться назад.
– Не нужно лжесвидетельствовать, – пробормотал Клостергейм. – Это не подходит столь юной особе.
– Согласна, – кивнула Уна. – Хотя вы это делаете по привычке, герр Клостергейм. Вы знаете меня, знаете мою силу. Вы ищете то, чем обладает девочка. Полагаю, вы уже заполучили второй предмет для заклинания. И совсем недавно, не так ли? Но половина заклинания хуже, чем полное его отсутствие. В любом случае есть вероятность, что вы собираетесь ее убить.
Прекрасное лицо севастократора затуманилось, он пробежался пальцами по золотистым кудрям. Ему не хотелось нести ответственность за мою смерть.
– Мои родители предупреждали меня насчет этих людей, – сказала я. – Это правда, ваша честь. Добра они мне точно не желают.
– Но они говорили так убедительно.
– Они умные слуги самого Мастера обмана, – сказала Уна. – Они служат лишь Князю Лжи.
– Это ты лжешь, а не я! – вскричал Клостергейм.
Но Уна попала в цель. Она запрокинула голову и снова рассмеялась.
– Ага! Лжец! Лжец! Вы даже не можете отличить истину от лжи!
– Что от меня требуется? – увиденное произвело на севастократора огромное впечатление.
– Отпустите моих друзей и воинов, и мы уйдем из Миренбурга, – пообещала Уна. – Кроме лорда Реньяра – он по традиции вернется в Глубокий город, как и всегда.
– А если у нас разразится эпидемия?
– Не разразится. Я же сказала вам. Клостергейм и фон Минкт солгали.
– Возможно, вы просто хотите спасти своих друзей. У девочки нет симптомов чумы. Так мы этого и не утверждали. Мы сказали, что она носитель, – шагнул ко мне князь Гейнор. – Доктор Клостергейм все вам объяснил. Он служил лекарем при множестве королевских дворов.
– И, без сомнения, отравил не одну чашку королевского какао, – заметила я, «доктор» же бросал на меня полные ненависти взгляды. – Я вам сказала. Он – лжец!
– Но ведь и ты можешь лгать.
Уне все уже надоело. Она еще сильнее натянула тетиву.
– У нас нет причин делать это. Если вы отдадите девочку Клостергейму и фон Минкту, то фактически приговорите невинное дитя к ужасной смерти.
Я верила ей, и у меня слегка кружилась голова. Я смотрела на двух злодеев. Они смотрели на меня, ничего не отрицая. Холодные глаза Клостергейма светились злобой. Фон Минкт прятал лицо под капюшоном.