Эмигрант с Анзоры
Шрифт:
Да нет, не старик и старуха. Еще вполне крепкие пожилые люди.
– Ну как дела? – спросила она, – болит что-нибудь? Пить хочешь?
– Нет… хорошо, – сказал я.
– Тебе бы надо вымыться…
– За мной могут прийти, – напомнил я. Что же, они до сих пор не сообщили в Охрану? Что за легкомыслие?
– А они уже приходили за тобой, – легко ответила женщина. Я молча уставился на нее.
– Ну, это ведь дипломатическая территория, сюда они войти не могут. Все по закону, – объяснила женщина, – но было бы лучше, если бы ты
– Вы правда с Квирина? – спросил я. В этот момент сзади снова возник звук, и я опять вздрогнул – совершенно непроизвольно. Женщина положила руку мне на грудь, словно пытаясь удержать, и в глазах ее в этот миг я уловил боль.
– Мы правда с Квирина, – сказал мужчина, подойдя ко мне. Он подвинул стул и сел рядом со своей женой – наверняка, это его жена. – Я наблюдатель на вашей планете, меня зовут Леско Рин. Это моя жена, Нилле Рин. Как нам называть тебя?
– Меня зовут Ландзо. Я… мне сказал о вас один человек. Он погиб. Его звали Таро Энгиро, – я четко выговорил непривычную фамилию Таро. Нилле и Леско переглянулись.
– Энгиро, – тихо проговорила женщина, – но это было давно…
– Он же оставил сына, ты знаешь. Мы его не могли найти. В этом бардаке…
– Да, – сказал я. – Отец Таро с Квирина. Так он сказал.
– Так ты говоришь, он погиб? – перебила женщина. Я хотел ответить, но что-то пережало мне горло, я не мог говорить… на глаза покатились слезы.
– Успокойся, успокойся, – женщина потрепала меня по волосам, – все будет хорошо, малыш… Ландзо? Успокойся, Ландзо.
– Попробуй рассказать все по порядку, – предложил мужчина. Я кивнул. И начал рассказывать все по порядку.
Я им все рассказал. Они были ко мне добры, и я рассказывал все, что мог – да и что мне было скрывать? Я рассказал о нашей дружбе и о Зай-Зае. И о предложении Таро рассказал. И о безумном нашем побеге, в осень, в холод, в почти полную безнадежность… о том, как мы ехали, и шли. О гибели Таро. О том, как Арни взяли в плен и били, а он молчал, чтобы меня не выдать. И как он задыхался, тоже рассказал. О том, как нам удалось бежать снова. Только об одном я молчал – о том, что все это время не верил и даже не допускал такой возможности, что мне поверят и помогут.
Я рассказал и о том, как оставил Арни этой ночью, в яме.
– Это же совсем недалеко, – женщина взглянула на наблюдателя, – мы могли бы найти… похоронить.
– Да, возможно, стоит это сделать, – согласился Леско, – и значит, ты пришел все-таки… ты дошел.
– Да, – ответил я покорно, – я дошел. Вы… если вам это опасно, вы можете меня отдать. Мне уже, честно говоря, все равно. Арни, если вы похороните… спасибо вам большое.
– Мы это сделаем обязательно, – пообещала Нилле. Она посмотрела на мужа и вышла. Мне показалось, что Леско сгорбился и как бы постарел на глазах.
– Я знал Лина Энгиро, – сказал он. – Немного сумасшедший, но… я его знал. Хорошо. И Таро я видел – маленьким. Потом я одно время был на Квирине, а когда вернулся, он уже… а Таро я не смог найти. Так до сих пор и не мог. Имя распространенное, а номер – кто же мне скажет.
Я молча смотрел на него. У меня щипало в носу.
– Так вот, Ландзо. – Леско взглянул на меня. – Таро был прав. Я действительно могу отправить тебя на Квирин. Жаль, конечно, что Таро не дошел. У него родственники остались на Квирине. Они тебе помогут, я думаю.
– А у вас… вы… ну – неприятностей из-за меня не будет? – спросил я. Леско печально улыбнулся.
– Малыш… вся наша жизнь здесь – это одна большая сплошная неприятность. Но мы это выбрали. Какая разница, одной проблемой больше или меньше. Да и какая ты проблема… ну, мальчишка сбежал. Неважно это все, Ландзо, и не думай об этом.
– Но… – я помолчал, – отца Таро – его же разоблачили и убили. А вы…
– Это совсем другое, – сказал Леско неохотно. – Лин женился и жил просто так здесь, понимаешь? У его и защиты-то никакой не было. А меня они не тронут. Не бойся, все будет хорошо.
Нилле вошла в комнату.
– Ландзо… имя у тебя такое неудобное! Есть же, наверное, какое-то сокращение? Как тебя родители называли?
– Родители – не помню, – сказал я, – а друзья называли Ланс.
– Ланс… хорошо. Послушай, ты грязный, как черт. Тебе помыться надо. Пулю я уже извлекла, с рукой все будет в порядке. У тебя двустороннее воспаление легких, так что придется несколько дней полежать. Постель я тебе в спальне приготовила. Но в душ, хочешь или не хочешь, я тебя загоню!
– Пойдем, Ланс. – Леско стал меня поднимать, – я помогу тебе вымыться.
Люди, люди, что случилось со мной? Великий Цхарн!
Какие здесь звезды! Когда стоишь на Палубе, смотришь в прозрачную ксиоровую стенку, это же просто умереть можно от восторга. Я даже не думал, что такие звезды на самом деле бывают… вообще похоже на картинку. На плакат – черное небо с неправдоподобно яркими, крупными немигающими бриллиантами звезд, и с мелкой сияющей пылью, разбросанной горстями по черни, и на фоне этого неба – орлиное лицо Цхарна. «Пробудим космическое сознание!»
Да нет, не плакат это. Если бы я такое небо увидел на картинке, сказал бы – безвкусица, аляповато, примитив. В том-то и вся красота этого неба, что оно – настоящее.
Я хочу видеть небо,Настоящее небо, от которого это – лишь малая часть…Так поет один квиринский сочинитель. Может, конечно, есть еще и другое небо, но и это тоже – гораздо более настоящее, чем то, что можно увидеть с Анзоры.
Странно думать о своем мире – Анзора… я жил в Лойге. Лойг – моя родина. Моя страна – Лервена. Беши – наши враги. Но теперь все это – Лойг, Балларега, Лервена, Беши – слилось воедино. Все это – Анзора.