Эмиль и трое близнецов
Шрифт:
– Вот зверюга!
– сказал Вторник, тяжело дыша.
– Еле убежали. Я чуть не потерял пакет с бутербродами.
В это время Профессор на острове глядел на часы.
– Сейчас пароход отходит из Грааля, - сказал он.
– С ума сойти можно!
У Ганса, лежавшего на песке под пальмой, глаза наполнились слезами.
– Я во всем виноват! Делайте со мной, что хотите.
– Высказался! Несет невесть что!
– воскликнул Густав.
– Господа, только в беде познается величие души!
– заговорил
– Не беспокойтесь, Эмиль и без нас покажет этому мистеру Пашульке, где раки зимуют. У Эмиля и Вторника котелки еще варят.
– Без нас у них с погоней ничего не выйдет, - сказал Профессор.
– Эмиль и Вторник - всего двое сыщиков - это мало. К тому же они наверняка все еще стоят на причале в Корлсбюттеле и ждут нас. Может, они как раз в эту минуту заявляют в полицию, что наша лодка пропала.
Густав был другого мнения:
– С чего это Эмиль будет обращаться в полицию? Что с нами может здесь случиться? Мы переспим ночь в каюте. Еды у нас тоже хватит. Ну, а завтра пройдет какое-нибудь суденышко мимо этого идиотского острова.
– Ты рассуждаешь по-своему, - возразил Профессор.
– Но Эмиль ведь не знает, что мы сели на мель. Откуда ему знать?
Густав растерялся:
– Ты прав. Конечно, он этого не знает. Я иногда бываю таким дураком!
– Эмиль, наверное, думает, что мы перевернулись, - печально сказал Ганс.
– Что мы уже едва держимся на поверхности, цепляясь за киль лодки, что мы вот-вот потонем.
– Он так расстроился, что даже высморкался.
– А завтра утром дядя возвращается из Швеции.
– Да, старик, без пощечины дело не обойдется, - задумчиво сказал Густав.
– Может, нам лучше навсегда остаться на этом островке? Мы здесь вполне прокормимся рыбой. Не верите? А из паруса соорудим кибитку, как у кочевников. Может, на этом идиотском архипелаге есть и кремень. Тогда мы будем вылавливать бревна и доски, сушить их и жарить на костре рыбу. Утром, в обед и вечером - рыбу. Как вам нравится мое предложение?
– Достойное тебя, - с насмешкой сказал Профессор.
– Может, в один прекрасный день на этой пальме вырастут кокосовые орехи, да? В их скорлупе будем запекать яйца чаек. А кокосовое молоко лить в кофе.
– А разве у нас есть кофе?
– удивился Густав.
– Столько же, сколько у тебя ума в башке!
– заорал Профессор.
– Ганс, а воды у нас надолго хватит?
– Если будем экономить, примерно на сутки.
– Уж будем экономить, не сомневайтесь, - строго сказал Профессор.
– Нам должно хватить этой воды на два дня. Есть надежда, что завтра пойдет дождь. Тогда мы расставим пустые консервные банки и соберем дождевую воду.
– Вот здорово!
– воскликнул Густав.
– Профессор, ты, как всегда, отличный стратег.
– А продукты я запру, - сказал Профессор.
– Я сам буду их
Густав зажал себе уши:
– Прошу вас, не говорите о еде. А то я сразу захочу есть.
Профессор подошел к берегу и стал смотреть на море. Густав ткнул Ганса в бок и тихо спросил:
– Знаешь, как он стоит?
– Нет.
– Как Наполеон на острове Святой Елены, - прошептал Густав и захихикал.
Когда пароход причалил в Корлсбюттеле, Эмиль и Вторник, сидевшие в каюте, кинулись к иллюминатору.
– А вдруг Байрон не сядет, что тогда?
– спросил Вторник.
– Тогда мы с быстротой молнии выскочим на палубу и спрыгнем прежде, чем они успеют убрать чалку, - объяснил Эмиль.
– Но ты зря волнуешься: вот он идет.
Мистер Байрон и Макки поднялись по трапу. У них было несколько больших чемоданов. Акробат подошел к перилам,
Макки сел на скамью. Отдали концы, заработал мотор. Пароход медленно отчаливал.
Мальчики в каюте глядели в иллюминатор на берег. Освещенные окна домов становились все меньше и меньше. За бортом плескалась вода.
– Пахнет нефтью, - прошептал Вторник, - мне плохо.
Эмиль открыл иллюминатор - в каюту ворвался холодный ночной воздух. До них долетали соленые брызги. Вторник высунул голову и глубоко вздохнул, потом сел на диванчик, улыбнулся Эмилю и сказал:
– Если бы мои родители знали, где я!
Эмиль тоже подумал о своей маме в Нейштадте и о бабушке в Копенгагене. Потом он взял себя в руки и похлопал Вторника по коленке:
– Ничего, малыш, все будет в порядке. Не унывай. И смотри в оба. В Хайдекруге должен сесть Ганс. Тогда мы будем знать, что все на своих постах. А остальное - пустяки!
Но Эмиль ошибся: Ганс Шмаух не сел на пароход в Хайдекруге! Еще больше Эмиля этому удивился господин Байрон. Он устроился рядом с Макки и почесал затылок. Они плыли мимо темнеющего в ночи леса.
Эмиль встал. Вторник испуганно вскочил вслед за ним.
– Куда ты?
– прошептал он.
– Время действовать, - сказал Эмиль.
– Ребята почему-то задержались. Значит, мы должны сами все проделать. Пошли!
Они поднялись по лестнице и стали бродить по палубе.
Под дымящей трубой за чемоданами сидели мужчина и мальчик.
Эмиль подошел к ним. Вторник, который все еще держал в руке пакет с бутербродами, стал рядом.
– Мистер Байрон, мне надо с вами поговорить, - сказал Эмиль.
Байрон удивленно поднял глаза:
– В чем дело?
– Я пришел по поручению моего друга, - сказал Эмиль.
– Мы знаем, что вы ждете Ганса Шмауха, который должен был сесть на пароход в Хайдекруге. Мы знаем также, что вы хотите с ним бежать.
У мистера Байрона глаза засверкали от злости.
– А почему он не пришел? Это твоя работа, гаденыш?