Энциклопедический словарь истории советской повседневной жизни
Шрифт:
ДУХ – 1) на морском жаргоне – кочегар или машинист, работавший в «низах» судна, в «преисподней»; 2) на армейском жаргоне периода расцвета дедовщины – молодой, сынок, солдат-новобранец, служивший первые полгода, от призыва в армию до первого приказа об увольнении старослужащих; затем, после довольно жестокого обряда (несколько ударов пряжкой ремня по заду) переходил в разряд «старших сынов» (шнурков, помазков, карасей, гусей); 3) на жаргоне солдат, воевавших в Афганистане в 1977–87 гг. – душман.
ДУХАРИТЬСЯ – демонстрировать смелость, отчаянность, задираться, лезть в драку. Духарик – тот, кто духарится. Духарной – забияка, драчун.
ДУХИ – в СССР использовались наряду с одеколонами для придания приятного запаха телу, волосам, одежде; «душились» преимущ. женщины. Наиболее широко использовались недорогие «цветочные» духи с довольно резким запахом: «Сирень», «Ландыш», «Черемуха» и т.д. Имелись и комбинированные, более дорогие духи, напр. «Кармен». Наиболее дорогим и престижным был набор духов «Красная Москва» в красной коробочке, с флаконами матового стекла, имевшими форму кремлевских башен. В 1970-х гг. в СССР стали попадать французские духи, напр. «Диор». Во многих семьях небольшого достатка флаконы из-под духов с яркими этикетками использовались как украшение интерьера.
ДУХОВЕНСТВО – социальная группа, ввиду длительной и ожесточенной
ДУШЕГУБКА – бытовое название немецкого газвагена, автомобиля для умерщвления «врагов Рейха» (мирного населения) автомобильными выхлопными газами. Такие автомашины состояли на вооружении айнзацгрупп и зондеркоманд. Это был грузовой автомобиль-фургон с герметически закрывавшимся кузовом. Фургон плотно заполняли обреченными на казнь и гофрированной трубкой выхлопную трубу соединяли с кузовом. По прибытии к месту захоронения машину задом подавали к рву, двери открывали, и полицаи – сотрудники айнзацгрупп и зондеркоманд разгружали кузов. Немцы такой грязной работой не занимались: трупы часто слипались, залитые рвотой и испражнениями; к тому же полицаи нередко получали отравления от невыветрившихся полностью газов. Есть сведения, что душегубка изобретена в 1936 г. начальником административно-хозяйственного отдела Управления НКВД по Москве и Московской обл. И. Бергом.
ДУШМАН – во время войны в Афганистане в 1978–88 гг. неофициальное название афганских партизан, боровшихся против Советской армии.
ДЭЗ – аббревиатура – дирекция по эксплуатации зданий; местное учреждение, наблюдавшее за состоянием коммунального хозяйства в городской застройке и на прилегающей территории (тротуарах). Очередная бюрократическая и бесплодная надстройка, формально имевшая целью улучшение бытовых условий ввиду неспособности жэков успешно справиться с работой. Дэзы появились в 1970-х гг.
ДЯТЕЛ – бытовой эвфемизм, обозначавший стукача, доносчика: птица дятел стучит, и стукач «стучит».
Е, Ё
ЕГЕРСКОЕ БЕЛЬЕ (правильнее – егеровское) – предложенное в кон. XIX в. немецким врачом-гигиенистом В. Егером мужское трикотажное шерстяное белье, эластичное, теплое, но тонкое. Считалось предметом роскоши, в основном поступало в виде импорта из-за границы и преимущ. исчезло в 1930-х гг., хотя попадалось в быту еще в кон. 1940-х – нач. 50-х гг.
ЕГЕРЬ – штатный работник в системе Охотсоюза, проживающий и работающий в охотхозяйстве, где охотники-любители, купившие путевку, разрешающую охоту на данного зверя или птицу в данный период времени, получали место для сна и могли охотиться на определенном участке. Егери, получавшие очень небольшую зарплату (в 60-х гг. – 22 руб.) и форменную одежду, должны были заниматься подкормкой зверя, не допускать браконьерства, помогать приехавшим с путевками охотникам, заготавливать корма и под руководством охотоведа заниматься воспроизведением зверя и птицы, расселением новых пород и пр. Нередко спивались, поскольку приезжие охотники считали необходимостью угостить егеря спиртным.
ЕДИНЫЙ – проездной билет на все виды городского транспорта. В больших городах, прежде всего в Москве с ее огромными расстояниями, которые приходится преодолевать горожанину до места учебы или работы на нескольких видах транспорта, пользовался определенной популярностью благодаря удобству применения и существенной скидке при приобретении. Появился в 1970-х гг.
ЕДИНОЛИЧНИК – крестьянин, не вступивший в колхоз и ведущий индивидуальное сельское хозяйство на выделенном ему земельном наделе. Поскольку существовал жесткий курс на коллективизацию сельского хозяйства, единоличники постоянно находились под сильным давлением местных и центральных властей: им выделялись самые плохие и отдаленные земли, их облагали высокими налогами, а приобретение ими техники не допускалось. Постепенно число единоличных хозяйств сокращалось, и они полностью исчезли после войны.
ЕЖОВЩИНА – политические репрессии в 1936–38 гг., связанные с именем «железного сталинского наркома» НКВД Н. Ежова. В период ежовщины репрессии, последовавшие после ликвидации различных партийных оппозиций, обрушились, прежде всего, на партийных функционеров, военных всех уровней и рядовых членов коммунистической партии и комсомола, активно участвовавших в революции, Гражданской войне, репрессиях против бывших в 20–30-х гг., в коллективизации, раскулачивании и в борьбе с оппозициями, – на т.наз. «ленинскую гвардию» и сложившийся в 20-х – нач. 30-х гг. основной костяк партии, советского, экономического и военного аппарата. Репрессировано было огромное количество командного состава РККА, включая почти все высшее военное руководство; всего из армии за 37–38-й гг. было уволено по разным причинам 36 761 чел. командного и политического состава, в т.ч. арестовано 10 868 чел (естественно, не все арестованные были расстреляны и не все уволенные арестованы: часть уволена по состоянию здоровья, по возрасту и т.д.); около 3 тыс. было уволено из РККФ. Частично ликвидировался и предыдущий кадровый состав карательных органов: с 1 окт. 1936 г. по сент. 1938 г. было арестовано «за контрреволюционные преступления» 1862 сотрудника, причем из руководящего состава центрального, республиканского и областного уровней с июля 1934 г. по сент. 1938 г. арестован 241 чел. из 322. В воспоминаниях переживших ежовщину говорится о том, как ночами люди прислушивались к гулу лифта, стуку шагов на лестницах, как по утрам проходили мимо опечатанных накануне квартир. Но основная масса населения жила не в многоэтажных домах с лифтами и в отдельных квартирах, а в коммуналках, полуподвалах, бараках и крестьянских избах: лифтами и отдельными квартирами пользовались преимущ. те, кто заслужил их у режима предыдущей активной деятельностью. В сознании «простого» народа, напр. крестьянства, 37–38-й гг. не отпечатались как нечто особое, особенно на фоне предыдущего периода 29–33 гг., когда только от голода умерли миллионы людей и столько же было сослано на Урал и в Сибирь в спецпоселения без шансов на выживание; только по РСФСР и только в 1933 г. было осуждено более 1,4 млн чел. После убийства С. Кирова, в 34–36 гг. подверглись казни, заключению и ссылке не менее 4 млн, в т.ч. из Ленинграда и Москвы высланы массы бывших дворян, чиновников, интеллигенции – т.наз. «кировский поток». Что касается ежовщины, то по данным, приведенным Н. Хрущевым на июньском пленуме партии в 1957 г., в 37–38 гг. было арестовано 1,345 млн чел., из коих более 681 тыс. расстреляно. В янв. 1934 г. в партии состояло около 1, 875 млн членов и более 935 тыс. кандидатов, которые в последующие годы должны были бы стать полноправными членами партии, т.е. к 1939 г. суммарная численность членов партии по некоторым расчетам составила бы более 2,8 млн; однако в марте 1939 г. их было всего около 1,589 млн, т.е. удар в значительной мере обрушился на партию (разумеется, не все оказавшиеся вне партии были посажены или расстреляны). Существует мнение, что ежовщина – это своеобразное возмездие истории за насилие против народа: палачи казнили палачей и убийцы убивали убийц, змея начала пожирать сама себя. Однако в указанные цифры явно не попали огромные и неучтенные массы расстрелянных или депортированных «кулаков» и ссыльных: к сожалению, ежовщина захватила и огромное количество людей, непричастных к политическим коллизиям предыдущего периода, рядовых граждан из всех слоев населения, включая и остатки «бывших»: репрессивная машина набрала такие обороты, что захватывала и тех, кто не представлял никакой опасности для сталинского режима. Достаточно сказать, что ежовщина началась по инициативе секретаря Сибирского крайкома Р. Эйхе (позже также расстрелянного) как «антикулацкая акция». 2 июля 1937 г. на места была направлена телеграмма ЦК партии, приказывающая взять на учет «бывших кулаков и уголовников, высланных одно время из разных областей в северные и сибирские районы, а потом по истечении срока высылки вернувшихся в свои области» и «наиболее враждебных» из них немедленно арестовать и расстрелять в порядке административного проведения дел через тройки, а менее активных – выслать. Предписывалось в пятидневный срок представить состав троек и количество подлежащих расстрелу и высылке. 30 июля на утверждение Политбюро был направлен приказ наркома внутренних дел «Об операции по репрессированию…», предписывавший начать ее с 5 по 15 авг. и закончить в 4-месячный срок. Всем краям и областям спускались лимиты по обеим категориям; всего предписывалось арестовать 259 450 чел., из них расстрелять 72 950; цифры эти неполны, т.к. отсутствовали данные по ряду территорий. В тройки, решавшие судьбы людей во внесудебном порядке, входили местный начальник НКВД, секретарь соответствующего партийного комитета и прокурор. С конца авг. с мест стали поступать просьбы об увеличении лимита на репрессируемых, и по дек. Политбюро санкционировало увеличение по первой категории (расстрел) на 22,5 тыс. и по второй – на 16,8 тыс. Кроме общей операции было организовано несколько специальных акций: арест всех немцев, работавших на оборонных заводах, ликвидация польских «шпионов и диверсантов», «японской агентуры», т.е. бывших работников КВЖД, вернувшихся в СССР после ее продажи в 1935 г., массовая высылка «неблагонадежных элементов» из приграничных районов, из коих самой крупной была депортация из Дальневосточного края всех корейцев в Казахстан и Узбекистан, и т.д. В янв. 1938 г. Политбюро утвердило предложение НКВД о дополнительном количестве «подлежащих репрессии бывших кулаков, уголовников и активного антисоветского элемента»; только по Дальнему Востоку предлагалось дополнительно репрессировать 57 тыс. чел., из них 48 тыс. расстрелять. В тот же день разрешалось продлить операцию по разгрому национальных контингентов – поляков, латышей, эстонцев, немцев, финнов, греков, иранцев, китайцев, румын, а затем было поручено провести аналогичную операцию против болгар и македонцев; поголовно репрессированы были и харбинцы. Местные руководители вновь начали просить об увеличении лимитов, и в авг. 1938 г. дополнительно к январским лимитам были утверждены разнарядки еще на 90 тыс. чел. Рассмотрение дел тройками было запрещено 15 нояб. 1938 г., проведение массовых операций – 17 нояб. А 24 нояб. Н. Ежов был освобожден от должности наркома внутренних дел, назначен наркомом водного транспорта и затем тихо исчез, потянув за собой «хвост» из сотрудников карательных органов: в 1939 г. было уволено 7372 сотрудника органов (22,9%), из которых 973 было расстреляно.
Естественно, как и в любой кампании, в ежовщине присутствовала и стихийность, вызванная активностью местных органов и типичным соцсоревнованием и перевыполнением планов. К этим «перегибам» можно отнести слишком большое количество погибших на допросах и превышение лимитов; так, по неполным данным, тройка НКВД Туркмении при лимите в 6277 чел. осудила 13 359 чел.
Помимо дел, решавшихся во внесудебном порядке тройками и ОСО, проводились и осуждения судами, в т.ч. показательные. Все обвинения шли по стандартной пятьдесят восьмой статье Уголовного кодекса. Разрешено было проведение пыток во время следствия. Репрессиям, преимущ. ссылке, подвергались и члены семей репрессированных (т.наз. чесиры), тем более что по указу 7 апр. 1935 г. «О мерах борьбы с преступностью среди несовершеннолетних» уголовная ответственность вплоть до расстрела наступала с 12 лет.