Энциклопедический словарь крылатых слов и выражений

Серов Вадим Васильевич

У самовара я и моя Маша. Как хорошо нам быть с тобой вдвоем! И пироги, и гречневая каша! Сегодня вдосталь мы чайку попьем.

Благодаря Л. О. Утесову, который включил эту песню в свой репертуар, она стала очень популярной в 1930— 1940-е гг., и даже родилось несколько ее анонимных фольклорных вариантов.

Фраза-символ домашнего уюта, простых человеческих радостей (шутл.).

У самого синего

моря

Из начала «Сказки о рыбаке и рыбке» (1833) А. С. Пушкина (1799—1837):

Жил старик со своею старухой У самого синего моря; Они жили в ветхой землянке Ровно тридцать лет и три года...

У сильного всегда бессильный виноват

Начальная строка басни «Волк и Ягненок» (1808) И. А. Крылова (1769—1844):

У сильного всегда бессильный виноват, Тому в истории мы тьму примеров слышим, Но мы истории не пишем, А вот о том, как в баснях говорят...

Иронический комментарий к незаслуженным обвинениям старшими младших (по возрасту или по должности).

У советских собственная гордость

Из стихотворения «Бродвей» (1925) Владимира Владимировича Маяковского (1893-1930):

Я в восторге от Нью-Йорка города. Но кепчонку не сдеру с виска. У советских собственная гордость: На буржуев смотрим свысока.

У чекиста должна быть холодная голова, горячее сердце и чистые руки

Как предполагают исследователи, впервые эта фраза появилась в книге Н. И. Зубова (гл. 6) «Феликс Эдмундович Дзержинский: Краткая биография» (1941). В книге это прямая речь Ф. Э. Дзержинского (1877— 1926): «Чекистом может быть лишь человек с холодной головой, горячим сердцем и чистыми руками».

Убийцы в белых халатах

Название редакционной статьи в газете «Правда» (13 января 1953 г.) о так называемом «деле врачей».

Шутливо-иронически о горе-лекарях.

Убояся бездны премудрости

Из комедии «Недоросль» (1783) Дениса Ивановича Фонвизина (1744— 1792). Один из учителей Митрофанушки дьячок Кутейкин говорит (действ. 2, явл. 5): «Подавал в консисторию челобитье, в котором прописал: «Такой-то де семинарист, из церковничьих детей, убояся бездны премудрости, просит от нее об увольнении».

Первоисточник — Библия, Новый Завет, Послание апостола Павла к Римлянам (гл. 11, ст. 33), где говорится о «бездне премудрости».

Уважение и преданность — преданность и уважение

Из комедии «Ревизор» (1836) И.

В. Гоголя (1809—1852). Так Хлестаков описывает требования, которые он предъявляет к своим мифическим подчиненным в Петербурге. 

Увидеть Неаполь и умереть

С латинского: Videre Napoli et Mori [видэрэ наполи эт мори].

Традиционно переводится ошибочно из-за игры слов, поскольку mori на латинском языке — это и Мори, деревушка близ Неаполя, и глагол «умереть».

В оригинале: Видеть Неаполь и Мори, то есть видеть всё — и город Неаполь, и деревню Мори.

Выражение служит основой для создания однотипных фраз — «Увидеть Париж и умереть» и т. д.

Увы! он счастия не ищет / И не от счастия бежит!

Из стихотворения «Парус» (1832) М. Ю. Лермонтова (1814— 1841).

Угрюм-Бурчеев

Один из градоначальников из «Истории одного города» (1870) Михаила Евграфовича Салтыкова-Щедрина (1826—1889) — «чистейший тип идиота, принявшего какое-то мрачное решение и давшего себе клятву привести его в исполнение...». И далее о нем сообщается: «Бывый прохвост. Разрушил старый город и построил другой на новом месте».

«Бывый» с архаичного русского — «бывший»; «прохвост» — искаженное «профос», то есть полковой палач.

Имя нарицательное для деятельного администратора-самодура.

Удар в спину

С немецкого: Dolchstoss.

Слова фельдмаршала и начальника генерального штаба германской армии (с августа 1916 г.) Пауля фон Гинденбурга (1847—1934) о Ноябрьской революции 1918 г. в Германии.

В России 20—30-х гг. это выражение часто цитировалось по-немецки, в русской транслитерации — дольштосс.

Иносказательно о коварном, неожиданном враждебном поступке.

Ударим автопробегом по бездорожью и разгильдяйству

Из романа (гл. 6 «Антилопа-Гну») «Золотой теленок» (1931) советских писателей Ильи Ильфа (1897—1937) и Евгения Петрова (1903—1942). Из речи, которую произнес Остап Бендер в городе Удоеве на митинге, устроенном в честь участников автопробега, за которых местные жители приняли экипаж «Антилопы-Гну». Остап здесь просто повторил призыв, который он сам написал на транспаранте, укрепленном на машине Адама Козлевича:

«— Машину, которая идет в голове пробега, нужно украсить хотя бы одним лозунгом, — сказал Остап.

И на длинной полоске желтоватой бязи, извлеченной из того же саквояжа, он вывел печатными буквами коричневую надпись:

Автопробегом — по бездорожью

и разгильдяйству!

...Как только машина тронулась, плакат выгнулся под напором ветра и приобрел такой лихой вид, что не могло быть больше сомнений в необходимости грохнуть автопробегом по бездорожью, разгильдяйству, а заодно, может быть, даже по бюрократизму».