Энциклопедия русских суеверий
Шрифт:
Тем не менее от оспы все же пытались и уберечься, и вылечиться. Во время эпидемии навешивали замки на дверные скобы. «При входе в избу, где есть больные оспой, корью, зудихой (чесоткой) и т. п., во избежание заразы признается полезным смотреть, первым делом, под матицу, а при выходе из избы, чтобы не унести с собой болезни, рекомендуется не просто шагать через порог, а непременно вставать на него» (Волог.). В Костромской губернии, «по понятию народа, больных корью, оспой, скарлатиной надо парить. Коревых и скарлатинных завертывают после „пару“ непременно в синюю ткань [холст], так как думают, что красная сыпь охотнее всего выходит наружу на синий цвет. В Вятской губернии, для предохранения маленького ребенка от заразительных болезней, на гайтан, на котором висит крестик, подвешивали зашитый в тряпочку клок козлиной шерсти, скатанный шариком. Такая ладанка приготовляется еще до рождения и навешивается на ребенка после крестин». <Демич, 1891>.
При оспе берется земля со свиного логова, натирается ею рубашка и надевается на больного (Орл.).
По поверьям, от оспы помогал и особый счет: «три горошины перебирать счетом трижды по девяти раз, считая — ни раз, ни два, ни три…» <Даль, 1984>.
В Вологодской губернии при эпидемиях детям давали деготь с молоком (по стольку капель дегтя, сколько детям лет). О способах лечения детей от оспы повествуется в сочинении «Преосвященного Афанасия архиепископа Холмогорского реестр из дохтурских наук 1696 года»: «Состав на оспу детям. Смотреть оспы, чтобы не зазнобить, на двор не носить и холодного есть не давать; поутру пить семя репное, также и ввечеру, истопя в молоке, и оттого скоро высыплет оспа. А как вся нальется, и тогда мазати утячьим салом или миндальным маслом, и станет скоро засыхать» <Демич, 1891>.
ОТВОРОТНИК — знахарь; колдун.
Знающего «отвороты» и «привороты» человека в Оренбургской губернии называли отворотником (отворот — магические действия, заговоры и т. п., уничтожающие болезнь, порчу, сглаз, а также любовь, привязанность — Арх., Твер., Брян., Ю. Сиб.).
ОТЯТЫЙ — черт (Перм.) (см. НЕЧИСТЫЙ ДУХ).
Наименование отятый характеризует черта как проклятого, негодного, никчемного, ср.: отять — «отъявленная лень, безделье»; отсюда ругательное выражение отятый в смысле «отверженный, проклятый» (Арх., Нижегор., Вятск., Перм., Урал).
ОТПАДШАЯ СИЛА — нечистая сила.
Отпадшей силой крестьяне именовали чертей, бесов, прочих нечистых духов, которые, по поверьям, некогда были ангелами, но отпали от Бога, воспротивились Ему и буквально «упали», были свергнуты с неба. «Ангелы думали быть выше Бога и перешли на другое небо. Бог поднялся выше их на третье небо. Когда ангелы не удовольствовались по своей гордости вторым небом, захотели еще перевысить Бога, то Он не стерпел этого и приказал Архангелу Михаилу свергнуть возмутившихся с неба. <…> Михаил сбросил их всех на землю, и кто куда из чертей упал на земле, тот там и остался. Черти, упавшие на дома, сделались домовыми, хозяевами; упавшие на воду — водяными; на бани — баннушками; на овины — овиннушками; на леса — лесовыми, лесовиками, лешими; на амбары — амбарниками; на гумна — гуменниками; на погреба — погребниками и т. п.» (Волог.).
П
ПАВПА — водяной дух, получеловек-полурыба (см. ВОДЯНОЙ, НАВПА).
ПАМЖА, ПАНЖА, ПАМХА — беда, напасть; нечистый дух, черт; леший.
«Зачем меня туда памжа понесет, нечистая сила» (Пск.); «Памхи носят, так это ругаются: чтоб тебя памхи унесли. А идолы это» (Новг.); «Что за памжа такая приключилась!» (Пск.); «Памха какая-то нашла» (Новг.); «Ну тебя к памже!» (Пск.); «Памха тя побери!» (Новг.); «Нет тебе памхи-то!» (Олон.).
На Псковщине и Новгородчине памжей, памхой называют нежданно свалившуюся на человека напасть, болезнь: «А памжа — это случай нехороший, неприятность значит» (Пск); ср.: «Эка, братец, памха пришла, что у нас было, все сплыло» (Новг.). Кроме того, памха — «эпидемия» (Твер.); смерть (Пск., Великол.).
Так же именуют и нечистую силу: памха, памжа — это и неприятная неожиданность и, по-видимому, неуловимое, неопределенного облика существо (иногда отождествляемое с чертом, лешим). Ср.: памха, памжа — «черт, леший» (Твер.). Такое существо приносит беды и представляет собой персонифицированную напасть.
ПАНЧУТКА — черт (Ряз.).
ПАНЫ, ПАНЫ, ПАНКИ — разбойники; иноземцы-грабители; помещики; предки-первонасельники; мифические великаны; курганы.
«Соберется бывало шайка, а один над ней — „пан“, но и вся деревня Пановы, Паны зовется» (Олон.); «Давно панов у нас не рыли» (Костр.).
Пан — «барин, иноземец» (Олон.); панок — «поляк» (Костр.). В поверьях XIX-XX вв. панами нередко именуются иноземцы — литовцы, поляки, шайки которых разбойничали, грабили (порою и зарывали награбленные сокровища) в период Смутного времени. «Панские клады» («панские могилы, жилища») привлекали особое внимание жителей многих губерний России. «Это клады все от Литвы. Семь годиков она у нас стояла. <…> Одни оселочки остались после Литвы, все погубила; лес жгла, народ в нем губила, что бежал от нее. Паны выстроили церковь Деулинскую, но Бог их наказал, что погубили всю Россию, — они ослепли» (Влад.) <Смирнов, 1879>.
По сообщению из Вологодской губернии, недалеко от села Ольхово «есть „Маленькое озерко“; около него растет старая, кривая береза со вколоченным в нее „бороньим зубом“ (от бороны). Здесь очень давно найден был клад, состоящий из золота и серебра. <…> один крестьянин из села Ольхова был по делам в Нижнем Новгороде на ярмарке. В то время там поймали пана и присудили его к казни. Перед казнью пан сознался во всеуслышанье, что он укажет зарытый клад близ села Ольхова у Кривой Березы с „бороньим зубом“» <Герасимов, 1898>.
В поверьях XIX–XX вв. образ пана может быть размыт и неоднозначен. Некоторые из жителей Ярославщины полагали, что паны — враждебно относившиеся к людям великаны, некогда обитавшие на городищах.
По преданию, записанному в районе реки Онеги, паны приплывают на паруснике и строят стекольный завод. Предания Каргопольского района Карелии повествуют о панах — разбойниках, которые «давным-давно» бродили по лесам, с топорами и кожаными, наполненными золотом сумками <Северные предания, 1978>.