Энциклопедия русских суеверий

Власова Марина

«Говорят, ночью мне поглумило сегодня, полуночь показалась» (Волог.); «Чу, полуночник прошел!»; «Его полуночница гнетет» <Даль, 1882>; «Заметивши, что ребенок просыпается в полночь, говорили: „У него полуночница“» <Авдеева, 1842>; «Ночная, полуночная, полуночная баба, полуночная тетка, Ироду сестра, не тешься над младенцем» [из заговора] (Арх.); «В полночь подымаются ото сна все домашние… и из всех углов гонят полуночницу криком „Шу-гу!“» (Арх.); «Полуночница берет» [о бессоннице] (Арх.).

Сведения о полуночнике

и полуночи немногочисленны. Полуночь — это дух полуночи не вполне определенного облика, «растворенный» в полночном времени: «А в полночь полуночь ходит» (Волог.). В. Даль сообщает, что полуночник — род домового, который в полночь обходит всю деревню и возится по задворкам <Даль, 1882>. По поверьям Вологодчины, полуночь сродни домовому, глумице: она появляется и беспокоит людей, «глумится» ночью.

На Орловщине полуночник — усиливающийся к ночи кашель или персонификация этого заболевания (а также ангины, чахотки); он может насылаться домовым (или отождествляться с ним). «Бывает также особый кашель, который напускает на человека, не перекрестившего свой рот перед отходом ко сну, полуночник, дух вроде домового» — он «пользуется малейшей оплошностью позабывшего закрестить свой рот, и с этого момента человек закашляет» [кашель-полуночник с вечера сильнее, чем утром или днем]. «Это ему нечистик надыхал, — с видом серьезного убеждения говорят про ребенка, — видно, ты положила спать его, постель не закрестила, а он, недобрик, тут как тут» <Попов, 1903>.

Полуночная баба (тетка) — и бессонница, и болезнь (кашель); полуночница — дух, вызывающий продолжительный ночной кашель (так же именуется и сам кашель) (Арх.).

Полуночница, полуношница — бессонница (Свердл., Тюмен., Пск., Твер.); олицетворенная бессонница (Амур.).

Полуношник, полуношница — существа, вызывающие детскую бессонницу (или ее персонификации): «Когда ребенок долго и сильно кричит, это в него вселилась крикса, а если он беспокоится и не спит по ночам, значит, к нему пристала полуношница или полуношник» (Арх., Волог., Сев. Дв., Новг.) <Попов, 1903>; полунощница — бессонница, начинающаяся обыкновенно около полуночи (и при зуде в ногах у детей) <Демич, 1891>.

В рассказах крестьян Череповецкого уезда Вологодской губернии полунощница схожа с кикиморой (пустодомкой): это нечистый дух, живущий в пустых хоромах, тревожащий исключительно детей, не дающий им спать.

Когда дитя не спит по ночам и плачет, жители Архангельской губернии обращались к полуношнице Анне Ивановне, «полуночной хозяйке», призывая ее оставить малыша в покое: «Взяв дитя на руки, поднять его вверх, трижды ногами его коснуться матицы, причем трижды плюнуть и произнести: „Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Полуношница Анна Ивановна, по ночам не ходи, рабы Божьей [имя] не буди! Вот тебе работа: днем играй пестом да ступой, а ночью матицей. Во веки веков. Аминь“». Упоминается в заговорах и сходная с полуночницей, полуночью «матенка-полуноченка», «матер ночная и полуночная» (см. МАТЕНКА-ПОЛУНОЧЕНКА).

Полуночница, полуночник, таким образом, — и домовой дух, и персонифицированное время (полуночный «рубеж», опасный для человека), и болезнь, бессонница, которая может угрожать взрослым, но прежде всего — детям. От крикс, плакс, ночниц и прочих тревожащих младенца существ полуночниц и полуночников отличает, в основном, более определенная временная характеристика (см. КРИКСА, НОЧНИЦА).

По поверьям многих народов, временные «рубежи» (полночь, полдень, закат) порождают и активизируют опасных духов — или предстают в их обличье. В заговорах и те и другие «воплощения времени» часто упоминаются одновременно и даже «слитно». «Полуночница

полуденная бывает, утренняя и вечерняя» (Перм.).

С принятием христианства неизбежно проявляющиеся и действующие ночью «ночные силы» становятся исключительно нечистыми и вредоносными. Ср.: «В полночь нечистый по земле прошелся» <Даль, 1882>.

Крестьяне Архангельской губернии считали, что полуночниц двенадцать сестер. В заговорах упоминаются «полуденные и полуночные криксы и плаксы», «бессонье» — вредоносные существа, порожденные полдневным и полуночным временем, которых должны забрать, «увести к себе» утренняя (вечерняя) Заря, Звезда, Земля, Вода: «Встану я, раб Божий [имя], благословясь, пойду перекрестясь, из избы в избу, из дверей в двери, из ворот в ворота, под восток, под восточну сторону; под восточной стороной ходит матушка утренняя заря Мария, вечерняя заря Маремьяна, мать сыра земля Пелагея и сине море Елена. Я к ним приду поближе, поклонюсь им пониже: „Вояси ты матушка заря утренняя Мария и вечерняя Маремьяна, приди к нему, рабу Божьему, ко младенцу, возьми ты у него полунощника и щекотуна из белого тела, из горячей крови, из ретивого сердца, изо всей плоти…“» (Енис.).

«Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Заря-заряница, заря, красная девица, возьми криксы и плаксы, денны и полуденны, нощны и полунощны, часовы, получасовы, минуты и полуминуты от раба Божьего [имя]» (Новг.)

Стремление как можно полнее поименовать опасные, чреватые появлением болезней и несчастий отрезки времени (или их воплощения) прослеживается в целом ряде заговоров. Ср.: перечисление их «от денницы до секундницы» (Забайк.).

Кроме заговоров, от полуночников и полуночниц оберегались с помощью различных магических действий, предметов: «От бессонницы клали в люльку ребенка краюшку хлеба, цветок чертополоха, косточку из головы поросенка или рыбы, которую в просторечии называют „сон“; эта косточка имеет фигуру старинной серебряной копейки. Клали еще в люльку девочке пряслицу, а мальчику лук и стрелу» <Авдеева, 1842>. Последний обычай был, по-видимому, общераспространенным. Жители Забайкалья, предназначая полуночным духам лук и стрелу (прялку и веретено), приговаривали: «Стану я благословясь, пойду перекрестясь — из двери в двери, из ворот в ворота. Три зари: ты, заря Мария, ты, заря Марина, ты, заря Маримьяна. По этим зарям не хаживати, моего раба Божьего [имя] не буживати. Не тобою оно положено, не тобою оно разбудится. Хотя прийдешь — вот тебе лук и стрела (прялка и веретено) и забавляйся с ними».

Были и другие способы изгнать (отвлечь) тревожащих ребенка существ. «При полуношнице приносят ребенка в нежилое помещение, стучат его пятками о стену и говорят при этом: „Во имя Отца и Сына и Святого духа, полуношница, полуношница, не декуйся над младенцем, а декуйся над пустой хороминой, аминь“» (Волог.). Костромичи обращали просьбу об излечении к порогу дома и сору: «Сор-пересор, исцели его (имя младенца) болезнь»; «кутинька-кутя (порог. — М. В.), приди к моему сыну, прогони его болезнь, болезнь лютую, неисцельную».

«Полуношника отгоняют в бане. Мать ребенка остается в предбаннике, а знахарка с ребенком входит в самую баню и начинает парить его, приговаривая: „Парю, парю“. — „Кого ты паришь?“ — спрашивает из-за двери мать. „Полуношника“, — отвечает бабка. „Парь его горазже, чтобы прочь отошел, да век не пришел“» (Волог.).

Практиковалось и «снятие» детских недугов. «„От младенческого“ расстилают на столе, мехом вверх, овчинную шубу, на нее кладут навзничь ребенка и суровой ниткой измеряют его рост, отрезывая из шубы, у ног и у головы ребенка, по клочку шерсти (то же проделывают от одной руки до другой). Потом обматывают шерсть суровой ниткой, идут к речке, становятся к ней спиной, бросают сверток левой рукой через правое плечо и, плюнув три раза, идут домой и ни с кем не говорят» (Орл.) <Попов, 1903>.