Энциклопедия спецслужб
Шрифт:
В двадцатые-тридцатые годы прошлого века у Эстонии было две компактные структуры, сотрудники которых активно участвовали в тайной войне против СССР и стран антигитлеровской коалиции. В XXI век республика вступила с четырьмя спецслужбами и многочисленным ополчением «рыцарей плаща и кинжала». Есть еще и координационное бюро служб государственной безопасности при Госканцелярии. Основные задачи этого органа, по словам пресс-секретаря Госканцелярии Эстонии, – «организация работы госкомиссии по безопасности, охрана государственных тайн и обеспечение внутренней защиты». По его утверждению, «координационное бюро не организует работу учреждений системы безопасности, а директор-координатор не является руководителем государственной разведки» [454] .
До 1 марта 2001 года все эстонские спецслужбы действовали незаконно из-за отсутствия правовой базы. Хотя разведкой, кроме КАПО и разведцентра вооруженных сил, активно занимались Госканцелярия и служба информации при Министерстве вооруженных сил. В последних числах декабря 2000 года парламент страны принял, наконец, закон, регламентирующий разведывательную деятельность различных ведомств. С 1 марта 2001 года внутриэстонские дела должна была вести КАПО, а сформированная при Министерстве иностранных дел Служба информации (СИМО) занялась внешней разведкой [455] .
Среди спецслужб следует выделить уже упоминавшуюся Полицию безопасности, являющуюся самостоятельной управленческой структурой в составе МВД. Главные ее задачи, если верить различным источникам, – противодействие разведывательной деятельности российских спецслужб, разработка сотрудников российских дипломатических учреждений в Эстонии, изучение лиц эстонской национальности, проживающих на территории РФ, а также контроль за служащими силовых структур бывшего СССР, вышедшими на пенсию и оставшимися на постоянное жительство в Эстонии, священниками Русской православной церкви. Значительные силы Полиции безопасности брошены на наблюдение за лицами, чья деятельность финансируется Россией, за движением финансовых средств и на сбор информации о бывших оборонных объектах РФ, предприятиях, имеющих бизнес в Эстонии или созданных русскоязычными эстонцами, а также о любых правовых, общественных и религиозных организациях и движениях, чья деятельность «дестабилизирует» государственный конституционный порядок [456] .
Трудно оценить эффективность этой деятельности. В «открытой» печати сообщалось всего лишь о трех эпизодах высылки российских дипломатов, которых обвинили в шпионаже против Эстонии.
Таллин против МосквыВ апреле 1996 года МИД Эстонии приняло решение о высылке из страны экономического советника посольства России в Эстонии Сергея Андреева – за «деятельность, не совместимую со статусом дипломата». По словам министра иностранных дел Эстонии Сийма Калласа, эстонская Полиция безопасности давно следила за дипломатом, ранее высланным из Финляндии за подобную деятельность. Как только КАПО зафиксировала на видеопленку факт передачи секретной документации от агента, завербованного российскими спецслужбами еще год назад, МИД Эстонии приняло решение о его высылке.
Тогда не хотели раздувать скандала и собирались выслать «бойца незримого фронта» без огласки. Как сообщил канцлер эстонского Министерства иностранных дел Индре Таранд, МИДы двух стран договорились об отправке «проколовшегося» дипломата домой в первых числах мая 1996 года. Однако сразу после этого российское внешнеполитическое ведомство неожиданно изменило позицию и «сыграло на опережение», громогласно заявив о высылке из Москвы второго секретаря консульского отдела посольства Эстонии Арго Кююнемяэ. По такой схеме развивается большинство шпионских скандалов, где фигурируют дипломаты. В годы «холодной войны» численность тех, кто был вынужден покинуть страну, иногда превышала несколько десятков человек. Сейчас обычно высылают не больше двух-трех.
В деле Сергея Андреева есть факты, которые позволяют говорить о том, что дипломат стал жертвой грубой провокации эстонских спецслужб. Например, он получил документы, содержащие «военно-политическую тайну», от советника председателя парламентской комиссии по иностранным делам Тыну Рандла. «Изменник», однако, не был арестован, и более того, заявляет, что действовал по заданию КАПО. Понятно, что все его встречи с российским дипломатом фиксировались на пленку.
По словам «агента», «операцией по выявлению офицера российской разведки» лично руководил заместитель директора Полиции безопасности Мати Ээрик. Политик не сомневался, что КАПО снимет с него обвинения в измене, однако не тут-то было. Вместо этого разработчик и руководитель операции порекомендовал ему на время выехать из страны, чем «агент и не преминул воспользоваться, перебравшись с семьей в Финляндию». Удрученный всем происшедшим, Тыну Рандла полагает, что эстонская контрразведка цинично использовала его для разоблачения российского шпиона, а затем бросила на произвол судьбы [457] .
Второй инцидент произошел в конце августа 2000 года. Все началось с того, что эстонские власти официально обвинили двух российских дипломатов «в деятельности, не совместимой с их статусом», и предложили им в 48 часов покинуть республику. В тот же день Россия сделала ответный шаг. В здание на Смоленской площади (МИД) был вызван посол Эстонии, которому заявили о том, что в качестве ответной меры из России выдворяются в течение 48 часов два эстонских дипломата, деятельность которых не совместима с их дипломатическим статусом. Кроме того, в МИД России заявили, что «речь идет о преднамеренной провокации, которой наносится серьезный ущерб российско-эстонским отношениям».
Высылка дипломатов – политическая акция. Окончательное решение о проведении этой процедуры принимают в МИДе или в правительстве, а не в контрразведке. Тем более что «пострадавшие» российские дипломаты не были задержаны с поличным (например, при изъятии или закладке секретных материалов в тайник, встрече с агентом и т. п.). Возможно, что основная причина – аппаратные игры внутри самого правительства Эстонии.
Дело в том, что в тот же день, когда эстонские власти обвинили двух российских дипломатов в шпионаже, министры внутренних дел России Владимир Рушайло и Эстонии Тармо Лоодус подписали в Пскове протокол о взаимодействии МВД РФ и Эстонии на 2001–2002 годы. И тут – обмен дипломатическими ударами… Шаг эстонского МИД трудно расценить иначе чем как подножку министру внутренних дел Эстонии. Дело в том, что контрразведкой в республике занимается Департамент полиции безопасности КАПО, который входит в структуру МВД республики. Вряд ли Тармо Лоодус поехал бы подписывать документы с Владимиром Рушайло, зная о предстоящей высылке… [458]
Очередной инцидент произошел весной 2004 года. Таллин 17 марта объявил персонами нон грата двух российских дипломатов. В Эстонии предполагают, что высланные дипломаты, чьи имена не разглашаются, «активно добывали информацию по расширению НАТО и Евросоюза». Реакция из здания на Смоленской площади последовала незамедлительно. МИД РФ 23 марта 2004 года заявил, что два сотрудника посольства Эстонии в Москве объявлены персонами нон грата «за деятельность, не совместимую со статусом дипломата и наносящую ущерб интересам РФ». Они должны покинуть территорию страны в течение двух недель [459] .
В фокусе внимания – РоссияЕсть еще одна организация, занимающиеся сбором информации о России. Служба информации Госканцелярии разрабатывает и представляет высшему политическому руководству Эстонии обобщенные сведения особой важности. Координирует деятельность всех разведывательных систем.
Главный интерес службы – российские коллеги, их тактика, стратегия, устремления в странах Балтии, аналитические центры и политическая роль российских спецслужб в самой России. Отдельные подразделения работают по разведорганам России и МИДа РФ. Собирают информацию о российских общественных движениях, действующих в поддержку русскоязычных бывших граждан СССР, о готовящихся экономических санкциях против стран Балтии и новых «вредных» для Эстонии экономических программах. Особое внимание занимает военно-политическая информация о противодействии расширению НАТО, работе Совета безопасности РФ, о боевой учебе 76-й воздушно-десантной дивизии Ленинградского военного округа в Пскове и спецназе в Печорах.
Военная разведка ЭстонииСвои специальные структуры имеет и Министерство обороны Эстонской Республики. Если отдел информации и планирования МО Эстонии занимается анализом и обобщением разведывательной информации и подготовкой на их основе военно-политических рекомендаций, то 2-й отдел главного штаба собирает разведывательную информацию о Вооруженных силах России и обеспечивает сохранность военной тайны. В качестве приоритетных перед ним ставятся задачи организации разведки в российских войсковых частях и создание разведывательной агентурной сети в Ленинградской и Псковской областях.
Это не значит, что эстонские военные разведчики работают только за пределами своей страны. В марте 2007 года разразился громкий политический скандал. Государственная прокуратура на основании заявления Министерства обороны Эстонии возбудила уголовное дело для расследования возможной противозаконной деятельности военной разведки страны. Журналисты выяснили, что уголовное дело возбуждено по статье Уложения о наказаниях, которая предусматривает ответственность за незаконную оперативно-розыскную деятельность. В самом обвинении нет ничего сенсационного. Периодически спецслужбы той или другой страны обвиняют в превышении власти и незаконной слежке за отдельными политиками или политическими партиями. Ну вот кого обвинили в Эстонии!? Местные СМИ утверждали, что в «случае возбуждения уголовного дела под следствием могут оказаться бывший командующий Силами обороны Тармо Кыутс и начальник Главного штаба Сил обороны Алар Ланеман, которым подчинялись военная разведка и разведбатальон». Журналисты выяснили, что военные разведчики отслеживали все контакты ряда высокопоставленных государственных чиновников и журналистов [460] .
Скандал постарались замять. Министр обороны сохранил свой пост. Командир разведбатальона, которого назначили «стрелочником», больше не командует этим подразделением, но продолжает служить в армии. А расследованием занялся высокопоставленный правительственный чиновник – канцлер права Аллар Йыкс [461] .
Спецслужбу имеет и военизированное ополчение «Кайтселийт», так называемый «2-й отдел информации». Он руководит разведдеятельностью, обрабатывает поступающую информацию по пограничным районам России и пресекает деятельность иностранных разведок в собственных рядах. Упоминают также специальное подразделение «К» Департамента полиции. В мирное время сотрудники подразделения охраняют государственные объекты, борются с террористами. В военное время переключаются на диверсионно-террористическую деятельность против командного состава армии противника… [462] Подразумевается, что это Россия.
Кадровый голод Одна из проблем, о которой предпочитают не говорить представители местных спецслужб, – кадры. Дело в том, что в советское время половина сотрудников КГБ была, как сейчас принято говорить, «русскоязычными», а не местными. Мера вынужденная. Многие местные жители просто не проходили спецпроверку (родственники за границей или высланные и осужденные за борьбу против советской власти (а может, и просто репрессированные). А эстонцы, прошедшие проверку и работавшие в КГБ, определенно не подходили для службы в подразделениях госбезопасности. Массовое увольнение сотрудников КГБ создало множество проблем руководству республики. И дело не только в отсутствии профессионально подготовленных кадров, но и в «надзоре» за отставниками. Вдруг они начнут активно сотрудничать с Москвой или решат занять важные посты в системе управления страной?С кадрами для создаваемых подразделений госбезопасности поступили просто. На работу принимали только бывших сотрудников оперативно-технических управлений (ОТУ). Причина проста – техника советская, и никто, кроме этих людей, ее не умел эксплуатировать. Постепенно ее заменили на американскую, английскую и германскую. Соответственно, новых сотрудников (которые раньше не работали в КГБ) обучали работать непосредственно на ней. И постепенно потребность в чекистах исчезла.
С разведкой и контрразведкой произошла похожая история. Работа этих подразделений организовывалась по американскому и английскому образцу. Если раньше в каждом крупном городе было здание КГБ, куда его сотрудники ходили на работу как обычные клерки, то после обретения независимости спецслужбы страны «ушли в тень». Отныне легализованы лишь руководители местных подразделений госбезопасности. Рядовые сотрудники работают под прикрытием коммерческих фирм. Хотя говорить об эффективности еще рано. По мнению многих экспертов, пока спецслужбы стран Балтии способны работать в качестве младшего партнера у западных разведок. А вот с контрразведкой еще хуже. Об «успехах» в этой сфере было рассказано выше.
Судьба «бывших» в Эстонии
Ситуация с советскими чекистами, оставшимися после распада СССР на территории республики, сложная и запутанная. Дело в том, что в декабре 1991 года в Таллине был заключен договор о защите бывших офицеров КГБ в Эстонии между правительством Эдгара Сависаара и органами госбезопасности России.
Этот документ в московском архиве случайно обнаружил эстонский адвокат Свен Силлар в конце 2000 года. В нем, в частности, указано, что «правительство Эстонской Республики обязуется не допускать ограничения прав и свобод бывших сотрудников КГБ и членов их семей». В обмен на это обязательство эстонская сторона получила в свое распоряжение несколько тысяч дел из архива местного КГБ, оружие и спецтехнику [463] .
Поясним, что речь идет об архивах местного управления КГБ. По утверждению последнего председателя КГБ Вадима Бакатина, «они хранили в себе не только бесценные исторические материалы, но и документы текущей работы, агентурные досье, способные взорвать любое общество. Я не считал допустимым передачу агентурных дел и картотек в распоряжение местных органов власти. Но, коль скоро они на этом настаивали, вопрос мог быть решен только на межгосударственном уровне, при достаточных законодательных гарантиях их неразглашения» [464] . Часть архива была уничтожена на месте или вывезена в Россию. А остальным активно пользовались и пользуются местные спецслужбы.
Со спецтехникой, в первую очередь шифровальной и дешифровальной, поступили проще. Ее просто вывезли из Эстонии. Если бы она осталась на территории иностранного государства, то это бы нанесло большой урон отечественной Специальной (шифровальной) службе. Другие виды специальной техники, автотранспорта, оргтехвооружения передавались безвозмездно или за плату, хотя отдельные виды доставили на территорию СНГ [465] .
С трудоустройством и социальными гарантиями бывшим сотрудникам КГБ, проживавшим на территории Эстонии, особых проблем летом – осенью 1991 года не возникло. Премьер-министр этой страны Эдгар Сависаар регулярно встречался с председателем КГБ Вадимом Бакатиным [466] . По итогам этих встреч в декабре 1991 года был подписан соответствующий документ.
Копия «охранной грамоты», данной эстонским правительством всем живущим здесь бывшим кадровым сотрудникам КГБ и членам их семей, неожиданно всплыла в административном суде Таллина, где рассматривался иск отставного офицера КГБ Сергея Бучиловского против эстонского правительства, отказывающегося предоставить ему и его семье вид на жительство в Эстонии. Адвокат Сергея Бучиловского Свен Силлар сумел найти в России этот документ.
До октября 2000 года широкой общественности об этом соглашении ничего не было известно, тем более что хранившиеся в правительственной канцелярии оригиналы на эстонском и русском языках бесследно исчезли во время передачи дел при смене правительства в начале 1992 года.
Выигранный адвокатом и его клиентом процесс чуть было не создал прецедент, чреватый пересмотром положений закона об иностранцах. Поясним, что, согласно этому правовому акту, вид на жительство в Эстонии не может быть предоставлен лицам, находившимся на службе в армиях и спецслужбах других государств. Этот запрет распространяется и на членов их семей. Однако, согласно общепринятой практике, внутренние законы государства не могут противоречить международным соглашениям и договорам, заключенным этим государством. К таковым относится и соглашение о неограничении прав и свобод бывших сотрудников КГБ и членов их семей, поскольку оно было подписано до принятия закона об иностранцах и никем не отменено. Обязаны ли власти республики руководствоваться положениями межгосударственного договора? Этим вопросом эстонские парламентарии и министры задались тотчас же, как только пришли в себя от шока, в который их повергло появление в зале суда копии текста соглашения.
Юрист Юри Райдла, занимавший в 1991 году пост министра юстиции, считает, что эстонское законодательство за эти годы «претерпело столько существенных изменений, что соглашение практически утратило свою юридическую силу». Несколько осмотрительнее высказался на сей счет тогдашний министр юстиции Мярт Раск. Он не исключил, что «это соглашение может оказать существенное влияние на формирование миграционной политики эстонского государства. В условиях четкой правопреемственности», считает министр, «обязательства, взятые страной при одном правительстве, остаются в силе и десять лет спустя». Именно его слова о преемственности пыталась опровергнуть срочно созданная парламентская комиссия.