Эндана
Шрифт:
– Спасибо, уважаемый.
Мужчина широко улыбнулся и подстегнул коня, снова заняв место во главе каравана. Этот же проводник на днях сделал девушке другой подарок: маленькие соленые шарики сушеного творога из овечьего молока, которые утоляли не только голод, но и жажду. Медорец всячески старался оберегать принцессу, считая себя ее должником. Ее и Арзилы – жрица сумела избавить несчастного от владевшей им Тени. После долгого ритуала воин вспомнил, где находился, когда его накрыло гибельное колдовство, и в благодарность вызвался стать проводником.
Леа снова как наяву увидела перед
Леа приняла весть об очередном странствии спокойно. Ей даже в голову не пришло отказаться и остаться в стороне от опасного путешествия. Ее высочество слишком насмотрелась на темную изнанку мира, чтобы выбрать роль стороннего наблюдателя. Особенно если учесть, что слуги чужих богов появились в родной Эндане.
И все-таки иногда принцесса задумывалась, что, если бы она могла стать такой, как сестры, жизнь была бы намного проще. Вон Кэтлин наконец выбрала себе мужа. И похоже, ее совсем не смущает, что жених ей почти незнаком. Достаточно того, что он король, недурен собой, умен и не склонен к сумасбродным поступкам. А может, Кэтлин подкупило то, что он прибыл взглянуть на принцессу лично и весь бал не сводил с будущей невесты глаз?
Что бы ни повлияло на решение Кэтлин, но выглядела она вполне счастливой, проводя все время с Энн и фрейлинами за обсуждением жениха, его подарков, приданого и новых нарядов. Свадьбу запланировали на весну следующего года.
Лошадь забралась на очередной бархан, и девушка привстала в стременах, чтобы как следует оглядеться. Впереди расстилался все тот же однообразный пейзаж: желтые волны песка, кое-где украшенные высохшими злаками или кривыми чахлыми кустами пустынных растений. Если верить проводнику, скоро они доберутся до очередного оазиса. А там останется всего ничего, какой-то день пути до нужного места. И это хорошо, жара так изнуряла, что принцесса хотела одного – лишь бы скорее все это закончилось.
Леа взболтнула фляжку, раздумывая – не сделать ли еще один глоток, но потом решительно убрала ее под одежду и снова вернулась к мыслям о предстоящей миссии.
Надежды Арзилы имели все основания сбыться – жрица разгадала природу бесплотного поработителя медорца. Это была часть души одного из пришлых богов.
Заключенная в человеческую плоть, она проникла за границы заключения, потеряв при этом большую часть своего могущества. Но если бы «раба» уничтожили… справиться с нею стало бы гораздо, гораздо сложнее.
Именно это и случилось в Оснирии, когда жители селения убили пришлого чужака, посягнувшего на их жизни. Восставшая из праха Тень оказалась гораздо страшнее – пастухи, не успев испугаться, умерли, превратившись в одно мгновенье из людей в кровожадную нежить.
Хвала богам, что медорца решили взять пленным, иначе без жертв не обошлось бы. У Арзилы и Леа не хватило бы сил быстро справиться с Тенью.
Девушка заткнула невесть откуда появившийся противный шепоток о том, что раз справиться с крохотной частью бога было так тяжело, что же она станет делать, когда окажется с пришлыми богами лицом к лицу, и толкнула ногами лошадиные бока, заставляя прибавить шагу.
Леа оглядела соратников. Его светлость Рикквед был увлечен беседой с проводником, рядом с ними ехала главная помощница Арзилы, старшая жрица Нэру. За нею молча следовали два воина из «невидимых», хвост каравана замыкали старые приятели северяне – Марк и Траес. Леа категорически возражала против их участия: кенлирцы слишком выделялись ростом и нездешними лицами, привлекая ненужное внимание, но отец оказался солидарен в этом вопросе с Тиаром и настоял на своем.
Впрочем, властители были правы. То место, куда путники надеялись попасть, походило на Кенлир. Так что попутчики, способные выжить в холоде, совсем не были лишними. И пусть сейчас в самом разгаре лето, лучше приготовиться заранее к возможным сюрпризам погоды. К тому же только у Тиара сохранились древние карты Ураста, а властитель Кенлира настаивал на дополнительной охране.
Леа фыркнула: такая забота со стороны предателя только раздражала ее.
Хорошо хоть сам не напрашивался. Хотя хотел. Видно было – хотел. Вот только тяжесть короны не позволила, ответственность за страну.
Гуалата с интересом глянула на Леа:
– О чем задумалась, подруга?
Ее высочество неопределенно пожала плечами. Она не могла объяснить свое плохое настроение. Ну не навязчивое же внимание Тиара тому причиной! Наверное, всему виной жара и противный, всепроникающий песок.
Леа, прикрыв глаза, сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, стараясь избавиться от раздражения.
Царевна тут же хмыкнула – уж она-то хорошо помнила этот прием, помогающий восстановить душевное равновесие:
– Ну и на кого мы злимся?
– Знала бы, вызвала бы на поединок, – честно призналась девушка, не открывая глаз.
Гуалата весело рассмеялась:
– Ничего, скоро доберемся до оазиса. Там есть озеро с небольшим водопадом. Искупаемся, сразу станет лучше.
– Откуда водопад в пустыне? – спросила принцесса.
Как часто бывало, после общения с подругой злость бесследно растворилась.
Царевна, хитро прищурившись, напустила на себя таинственность и заявила:
– Увидишь.
Песчаные барханы вскоре сменила каменистая пустыня – мертвая, раскаленная. И в тот момент, когда жара стала совсем невыносимой, каменная твердь раздвинулась в стороны, образовав постепенно углубляющееся ущелье. Проводник уверенно направил к нему коня, указывая дорогу остальным, и через некоторое время караван въехал под спасительную тень деревьев. Воздух разом наполнился громкими криками ярких хохлатых птиц, перед усталыми путниками сверкнула долгожданная водная гладь. Небольшое, неправильной формы озерцо в многоводной Эндане назвали бы лужей, в пустыне радовало и такое. К тому же оно оказалось глубоким, а вода в нем – чистой и прохладной.