Эпидемия
Шрифт:
— Да вроде нормально. Кормят хорошо. Меня к команде «рейдеров» приписали. Ездим по складам, магазинам, таскаем всё, что может быть полезным. Ларису выходили, завтра уже выпустят из медблока, острый пиелонефрит был. Вера под присмотром, с другими детьми занимается. Лера как раз в команде педагогов, она до «Пурпурного» вожатой в лагере была. Вроде все нормально, если бы не стычки ночные.
— Стычки? — Переспросил Стив.
— Ага. Вы еще не слышали? Рядом какая-то банда есть, не знаю, кто они и откуда. Но регулярно на базу нападают. Я как-то ночью в патруле застал перестрелку, их на подъезде перехватили. Утром притянули расстрелянные машины. Люди после эпидемии совсем помешались. Все говно из них полезло. Здесь, в «Рассвете», работают, стараются что-то воссоздать, выращивать. А этим только бы грабить, самим работать не охота.
— Чем дальше в лес, тем грибы веселее. Они там случайно не на постапокалиптических машинах ездят в кожаной броне с черепами [47] ? — Джавид закинул руки за голову и продолжал расхаживать по беседке.
— Нет, самые простые машины. Ну завтра сами услышите на утреннем построении.
— Тут еще и утренние построения? Велкам ту зе армия, мать вашу. Ладно, потопал я спать, мне впечатлений на сегодня хватит. Рубит уже. Марк, ты как, пойдешь? — Кочарян зевнул.
47
Отсылка к бандам из постапокалптического боевика «Безумный Макс».
— Ага, ребра до сих пор ноют и не спали почти. — Сахаров поднялся и направился вслед за другом.
— Я тоже пойду. Действительно глаза слипаются. — Стив встал, потянулся и махнув оставшимся догнал друзей.
В жилом блоке разбрелись по комнатам. Князева и Воеводова не было. Не включая свет, Стив опустился на стул перед ноутбуком и откинул голову назад. День выдался слишком насыщенным и мозг не справлялся с объемом полученной информации. Надо заканчивать базу, но нет никакого желания садиться за компьютер. Да и не пойдет работа, слишком рассеян и не сосредоточен. Вспомнил истории Тимура и Юли. Каждый, кто прибыл в «Рассвет» успел хлебнуть после начала эпидемии по полной. И собственные злоключения уже не казались из ряда вон выходящими. Вера в то, что сможет добраться до дома таяла с каждой минутой. Почти полностью отбросил вариант морского перехода. Оставался путь по суше, но пока доберётся до Берингова пролива — начнется зима, а климат в тех местах — суровый. Да и кто вообще знает, как там обстоят дела с транспортом и дорогами. Та еще затея. С другой стороны, община «Рассвет». Люди, питание, защита и новые друзья. Уезжать в неизвестность никак не хотелось. Спасательных служб больше нет, и если что-то случится в дороге, то он просто сгинет в глухомани, никто даже не узнает.
От раздумий разболелась голова. Стянув обувь и футболку, улегся на прохладное постельное белье. Потолок в комнате ровный и белый, глазу не за что зацепиться. Усталость быстро дала о себе знать, затягиваю в пучину вязкого и беспокойного сна, в котором опять переживал крушение яхты.
Кто-то теребил за плечо. Продрал слипшиеся глаза, выбираясь из остатков сна, до конца не понимая, будят его в реальности или нет. Над ним навис Воеводов.
— Стив, вставай.
— Что? Что случилось?
— Ничего. Ночной караул, тебя не предупредили?
— Да говорили, забыл совсем.
— Ясно, вставай, кофту накинь, там ветер.
Прайс поднялся с постели, на автомате добрался до шкафа, вспомнил, что вещи еще в джипе на парковке яхт-клуба. Тяжело вздохнул, мерзнуть точно не хотелось. Князев сопел во сне, на стуле рядом с кроватью висела его кофта, сначала чуть не поддался искушению одолжить, но в последний момент передумал. Еще раз посмотрел на Сашу и увидел необычный горб под одеялом, словно спящий обнимал подушку. Подошел ближе присмотрелся и увидел Женю, маленькую девочку, которая везде ходила за Князевым, как хвост. Она спала, свернувшись клубком и прижимая к груди черную сумку из кожзама. Эта картина пробрала почти до слез. Он не знал, кем приходились они друг другу, какая история их связывала, но знал, что Саша готов умереть за этого ребенка. А сейчас она спит у него под боком. Не удержался, сделал фото на телефон, как напоминание для себя, что осталась еще человечность в этом мире и вышел из комнаты.
Вадим не соврал, ветер довольно сильный, и не смотря на летнюю ночь, пробирающий до костей. Прайс быстро замерз и успел пожалеть о том, что не взял кофту.
— Я же тебе говорил, оденься. — Встретил упреком Воеводов, осматривая продрогшего американца. Вздохнув, Вадим снял теплую жилетку и протянул. — На надень, а то продует еще.
— А ты как?
— Я привычный, не замерзну. Давай, надевай, а то передумаю.
Застегнув молнию под самое горло, ощутил приятное тепло и запах другого человека, грубый, мужской с древесными нотками. Ефрем, с неизменной зубочисткой в зубах, начал инструктаж и стоящие подтянулись ближе. Отправили на угловую вышку, где просидел холодный и скучный час. Поселок вокруг базы лежал темным покрывалом, если бы не знал, что за двухметровой бетонной стеной сотни жилых домов, не догадался бы. Сплошная темнота и тишина. Вдалеке воют шакалы, изредка стрекочут шальные цикады. Сидишь, стараешься не уснуть, отвечаешь по рации и больше ничего. Пожалел, что не успел сходить в туалет, так как через пол часа низ живота начали сводить позывы отлить. Еле дождался смены и почти бегом отправился в жилой блок. Уже у дверей вспомнил про спящего ребенка и зашел на цыпочках, чтобы не разбудить.
Завтракали втроем, с Марком и Джавидом. Держаться вместе выходило на инстинктивном уровне, не сговариваясь приходили в любое место в одно и тоже время. Стив даже не удивлялся. Казалось, что вообще разучился удивляться, на фоне происходящего вокруг. Это чувство просто отмерло, как ненужный атавизм.
После еды, вся людская масса двинулась к площади перед зданиями, напоминающей воинский плац. Прячась в тени раскидистых акаций, Пимон встречал членов общины в привычной позе «руки за спиной». Рядом с ним верной свитой стояли Ефрем и двое бойцов в серой форме. Прайс уже был готов, к тому что народ построится по ранжиру, но люди просто обступили кольцом, ожидая слов начальника. Стив обвел глазами собравшихся. Никак не меньше сотни. Мужчин больше, при чем прилично, соотношение два к одному. Детей немного, и те держатся кучкой возле двух женщин и девушки Тимура. Людей в форме чуть больше двадцати. Судя по рассказу Дмитрия — высокого брюнета с бородой-испанкой, в форме — основатели общины, бывшие военные, сотрудники спецслужб, выжившие в ближайших районах и откликнувшиеся на радио-клич Эксархидиса. Держатся особняком, вооружены, взгляд холодный, оценивающий.
Пимон начал говорить. Спокойно, размеренно, голосом, внушающим уверенность и, одновременно, уважение. Сразу угадывалось, что до «Пурпурного Рассвета» он занимал далеко не последнюю должность и привык командовать. Народ разделили по группам: на сельхоз работы, группа инженеров на восстановление ГЭС, рейдеры на выезды, работники АХО для работы на базе, повара и педагоги без команды отделились в отдельную группу. Вадима отправили в тренировочный центр, что вызвало у Стива удивление. Джавида предсказуемо приписали к складским рабочим, почти ни у кого не было столько опыта в управление погрузчиком. Князев не скрывал своего раздражение — ему «посчастливилось» угодить в сельхоз рабочих, отправят на ферму, пополнять запасы продовольствия. Масла в огонь подливала Женя, которая даже сейчас стояла, прячась за ногу Саши и с опаской осматриваясь по сторонам. Прайс понимал, что она не останется одна на базе. Юлю отправили в штаб, вести документацию учета провизии и запасов. Марку дали время прийти в себя после крушения, но все прекрасно понимали, что просто не могут определиться, куда его засунуть, что бы не доставлял проблем.
После распределения, Эксархидис отчитался о проделанной работе по обустройству, как заправский политик. За относительно короткий срок после эпидемии успели сделать поразительно много. На продуктовую базу притянули с дюжину цистерн топлива и запитали холодильные установки, куда свозили сохранившуюся заморозку со всей округи. Рыболовецкий траулер радовал уловами. Рыба, которую теперь не спугивали двигателя кораблей и яхт, вернулась к берегу. Восстановили три фермы, с лихвой перекрывающие нужды в молоке, яйцах и мясе. Завезли оборудование для производства творога, сыра и других молочных продуктов. Привели в порядок несколько садово-огородных хозяйств, обеспечив общину свежими овощами и фруктами. База пока что снабжалась энергией от генераторов, благо топлива с избытком, но в скором времени запустят часть турбин Белореченской ГЭС, что обеспечит электричеством любой необходимый объект. Руководство знало свое дело, и прикладывало все силы для возвращения к нормальной, на сколько это возможно, жизни.
После хороших новостей, перешли к плохим. Слово взял Ефрем, рассказав о самой насущной проблеме — банде. Что это за люди, никто толком не знал, так как отследить их дислокацию, или взять одного из членов живым, пока не удавалось. Но стычки происходили регулярно. Были потери. Двоих человек застрелили во время ночных нападений, и пятеро погибли на ферме, еще в самом начале, когда выезжали на работу без охраны. Сейчас меры по безопасности усилили. Два броневика патрулировали поселок вокруг общины в темное время суток, все выездные группы сопровождались вооруженной охраной. Но угроза не исчезла. Начальник безопасности просил всех быть бдительными, не терять самообладание, усерднее работать и обещал справиться с врагом. Взбодрившиеся было люди, при упоминании банды, сразу сникли. На лицах читался страх и смятение. Прайс пока угрозы не чувствовал, но это спокойствие — обманчиво, и он это понимал. Человек всегда предпочитает просто не думать о негативе, пока не столкнётся с ним лицом к лицу. Один Воеводов оставался спокоен, Стив вообще редко видел эмоции на его каменном лице.