Эпилог к концу света
Шрифт:
Несерьёзное отношение к вопросу усугублялось и полным отсутствием какого-то ритуала, церемонии. Изменившийся статус отражался только в татуировке мужчины, куда старейшина добавлял определённые символы,и причёске женщины: замужние заплетали косички на висках, на что я прежде не обращала внимания. Вся церемония ограничивалась той полуритуальной фразой про хозяйку дома и сосуд духа.
Последнюю мне так и не сумели объяснить. Нет, они честно пытались ссылаться на то, что для мужчины после такого важного и ответственного шага женщина становится большой частью его жизни, да к тому же служит, так сказать, сосудом для будущих детей. Последнее
Может быть, проблема в том, что мужчины сами не до конца верили в свои слова? Видно было, они не говорят то, что знают, а выдумывают на ходу подходящее объяснение. Почему-то сами инчиры этим вопросом не задавались, а жили как привыкли.
Они вообще очень многими вопросами не задавались, и мне бы хотелось узнать, как такое получилось. Как, сохранив письменность, они могли настолько полно утратить тягу к познанию мира? Единственный возможный ответ опять сводился к той катастрофе, которую инчиры предпочли забыть. К ней привели какие-то опасные исследования? Тайюн? Или твари только следствие, а не причина? Мало, ничтожно мало данных!
Заметила я и ещё одну странность, на которую раньше не обращала внимания: в языке инчиров не существовало слов «муж», «жена» и хотя бы приблизительного аналога «супружества». И Микар,и примкнувший к нему Чингар долго не могли понять, почему это меня не устраивает и почему такое слово должно существовать. Ответить на последний вопрос я внятно не могла, поэтому пришлось закрыть дискуссию, но чувствовался здесь какой-то подвох.
Мою идею с походом в Инкар, как по секрету сказал мой названый отец, пусть и нехотя, но одобрили. Пока еще «неофициально», но старейшины в своём большинстве склонялись к мысли, что большой беды мой визит в священную долину не принесёт. Мол, баба я хоть и вздорная, но очень полезная, можно и пойти навстречу. Тем более с духами явно в родстве, хоть и не признаюсь, так что запрещать мне подобную прогулку – вообще гиблое дело,только риск поссориться с моими «сородичами».
Сам Микар обещал за Сезон Смерти отыскать какие-нибудь сказания и записи об этой долине, а я поняла, что нашла себе занятие на то же время: освоить местную письменность. С вопросом решила для начала пристать к Чингару и стала ждать удобного момента.
Который выдался на четвёртый день нашей совместной жизни. Тайюн сегодня нападали как-то вяло и неудачно, поэтому работы у меня почти не было, и к концу дня голова оставалась совершенно ясной. Мы с вождём сидели у стола, потягивая чай. Сидели удобно, уж я точно: на подушке, между широко расставленных ног мужчины, привалившись спиной к его груди. Да и сам Чингар не выглядел недовольным таким соседством и, кажется, с радостью служил мне опорой.
Никогда не думала, что отсутствие привычных кресел и стульев со спинками настолько сильно утомляет и причиняет столько неудобств.
А ещё не думала, что могу вот так сидеть с кем-то в обнимку, словно парочка влюблённых подростков. Новое, непривычное и неожиданное удовольствие – находить уют и покой в чьих-то объятьях. Вот прильнуть к горячему телу любовника – это понятно и привычно, а тут…
Впрочем, я давно уже разучилась беспокоиться об изменениях собственных вкусов и пристрастий.
– Чингар, а ты читать и писать умеешь? – спросила я не без волнения. Вот если окажется, что нет, придётся опять приставать к Микару, а с ним попробуй выкрои время. С Чингаром удобнее; вон мы как хорошо сидим,и так едва ли не каждый вечер.
– Хуже, чем старейшины, но умею. Это одна из обязанностей вождя, - ответил он.
– Зачем?
– озадачилась я.
– Потому что должен, - вздохнул Чингар, но всё-таки пояснил подробнее, выразительно оттянув собственные бусы из зубов тайюн: – Метки на этих клыках оставляю я. Вождь должен уметь читать, писать и делать татуировки, чтобы заменить старейшину, если вдруг его не окажется поблизости.
– Отлично! Научи меня, а? – я извернулась так, чтобы заглянуть ему в лицо,и добавила: – Пожалуйста!
– Зачем тебе?
– растерялся инчир.
– Ну должна же я как-то развлекаться! – отмахнулась, выпутываясь из его объятий. – Сейчас, погоди, бумагу принесу!
Отбиваться Чингар не стал, предпочёл сдаться и сделать то, что от него требовалось. То ли впрямь не видел в этом желании большой беды, то ли старательно продолжал работать над собой и своим терпением.
С буквами разобрались быстро. Все сразу я не запомнила,трудности возникли в особенности с теми, которые писались похоже на привычные мне, а звучали иначе. Но я составила табличку соответствия и почувствовала себя увереннее, попыталась читать слова – и столкнулась с еще одной проблемой. Я просто не понимала написанного, даже зная буквы и соответствующие им звуки.
Но и тут решение нашлось быстро: стоило произнести слово – и срабатывала магия. Хотя, кажется, не должна была, но... Ладно, в Бездну эти мелочи! Главное, ошибка оказалась в мою пользу.
– Ты так смешно говоришь, – через некоторое время заметил Чингар. За моим обучением он наблюдал со снисходительной насмешкой, словно за ребёнком, с очень серьёзным видом повторяющим какие-то действия взрослых. Но я была слишком увлечена полезным делом, чтобы обращать внимание на его гримасы.
– На себя посмотри. Я же не возмущаюсь, что у вас всё племя глухое, - отмахнулась с подчёркнутым безразличием.
– Как это? – предсказуемо растерялся вождь.
– Моё имя Стеваль. Сталь. А не так, как вы все говорите. Хотя... не все. Шадир вот правильно говорил. Ты его знаешь, наверное: симпатичный такой, я ему плечо лечила.
Чингар тут же умолк, забыв о моём неправильном произношении, только прижал к себе чуть крепче и недовольно запыхтел в ухо. Я будто невзначай скосила взгляд на мужчину и едва не захихикала: он недовольно хмурился и явно прикидывал, как будет разбираться с соперником. Ревнивый дикарь во всей красе, хорошо ещё догадался мне сцену не устраивать!
Несколько секунд я колебалась между желанием сделать гадость Шадиру и пониманием, что нехорошо настраивать друг против друга местных воинов, которым предстоит сражаться плечом к плечу. И дело не в том, что кто-то из них кого-то подставит или сделает гадость – нет, они для этого все слишком правильные. Но в душу могут заползти сомнения, а эти сомнения в бою способны сыграть роковую роль. А смерти я не желала никому из этих славных незамутнённых ребят.
В итоге победил здравый смысл,и я решила вождя немного успокоить. Дотянулась до его уха, чуть прихватила зубами мочку – и тут же оказалась прижата к сильному телу гораздо крепче.