Чтение онлайн

на главную - закладки

Жанры

Эпоха единства Древней Руси. От Владимира Святого до Ярослава Мудрого
Шрифт:

Иными словами, вступив в Херсон, Владимир не повел себя как завоеватель, и это лишний раз подтверждает, что в то время он находился в дружественных отношениях с Василием II. Чтобы окончательно закрыть тему мнимого обмана Василием II русского князя в деле с женитьбой, добавлю еще, что до примирения с Вардой Склиром, то есть до октября 989 г., император не мог позволить себе никаких враждебных поступков по отношению к Владимиру (вроде намеренного затягивания отъезда Анны в Киев), так как полностью зависел от верности русских воинов, которые одним своим присутствием в византийской армии надежно гарантировали выполнение Василием II брачного обязательства. Начиная с этого времени война с Русью сделалась для Византии невозможной без предварительной нейтрализации русских наемников в Царьграде. В этом отношении показательны действия византийских властей в 1043 г., когда Константинополю угрожал флот другого Владимира, сына Ярослава I. В качестве меры предосторожности император Константин IX Мономах первым делом арестовал и выслал из столицы русских купцов и наемных «варягов», расквартированных в пределах города. То же самое, безусловно, должен был сделать и Василий II, находись он в 989 г. в состоянии войны с Владимиром, но поскольку

этого не произошло, то и говорить в связи с корсунеким походом о русско-византийской войне не приходится.

Брак Владимира с Анной и поход на крымских готов

После подавления восстания обоих Вард и капитуляции Херсона все помехи к браку Владимира и Анны были устранены. Вероятно, в конце лета — начале осени 989 г. Анна в сопровождении большой свиты, состоявшей из светских и духовных лиц, прибыла в Херсон, где, по свидетельству Повести временных лет, и состоялось ее бракосочетание с Владимиром. В честь этого события была отчеканена медная монета — на ее лицевой стороне значится большая греческая буква «В» и другая, поменьше, «А» (инициалы супругов), на обороте читается надпись: «Владимирос»{95}. Усмиренный Херсон, согласно летописи, был преподнесен счастливым женихом Василию II в качестве свадебного вена — платы за невесту.

Приложение к Житию Стефана Сурожского содержит сведения, что в Корсуни на Анну напала некая болезнь, заставившая ее ради исцеления предпринять поездку в Керчь{96}.

Вид христианской базилики Херсона. Раскопки графа Уварова 

Поэтому не исключено, что на обратном пути в Киев Владимир посетил Тмуторокань. На это у него были по крайней мере две серьезные причины. Первая имела отношение к вопросам церковной организации. Поездка Владимира в Тмуторокань могла быть вызвана необходимостью переговоров с местным духовенством первой «Русской митрополии», образованной еще в 860-х гг., о переносе резиденции русского первоиерарха с берегов Понта на берега Днепра.

Вторая причина была военно-политического свойства. Оказавшись на некоторое время полным господином Крыма, Владимир не упустил случая примерно наказать собственных бунтовщиков — таврических готов, прекративших после гибели Святослава выплачивать дань киевским князьям. Но начинать новый поход в том же 989 г. было, по-видимому, уже поздно ввиду приближавшейся зимы, а еще раз ходить в Крым следующим летом вряд ли представлялось Владимиру целесообразным, так как в Киеве его ждали гораздо более важные государственные заботы. Тмуторокань же была отличной военной базой, где Владимир мог разместить на зимовку свой карательный отряд и заодно договориться о поддержке предстоящей экспедиции силами черноморской руси и, возможно, подданных ему крымско-таманских хазар.

С наступлением военного сезона 990 г. русы принялись за дело. Кое-какие подробности этой кампании известны по «Записке греческого топарха». Три ее разрозненных фрагмента представляют собой нечто вроде отчета или мемуара, написанного очевидцем и участником событий, вероятно, по горячим следам. По словам топарха, русы учинили дикую расправу над подвластными им «варварами», которые самонадеянно нарушили клятву верности: «Ведь им [русам] было чуждо какое-либо чувство пощады к самым близким, и без какого-либо рассуждения или справедливого решения они постановили не прекращать убийств и стремились во зло и ущерб себе сделать землю их пресловутой добычей мисян [это крылатое выражение означает: предать землю полному опустошению]. Ведь погибла прежняя их бесстрастность и справедливость: ранее почитавшие более всего трофеи, они воздвигали величайшее, и города и народы добровольно присоединялись к ним. Теперь же, напротив, возникла у них несправедливость и неумеренность по отношению к подданным, они решили обратить в рабство и уничтожить подвластные им города вместо того, чтобы заботиться о них и с пользой управлять ими…»

Из этого описания видно, что поход русов был не войной в собственном смысле слова, а беспощадной карательной акцией, имевшей целью заставить провинившихся оцепенеть от ужаса.

Размеры опустошения были велики. Топарх пишет, что, не довольствуясь наказанием виновных перед ними «варваров», русы разорили и все соседние области, которые «как бы охватила буря; ни в чем не повинные оказались во власти мечей» (он уточняет, что русы «сделали безлюдными более десяти городов, деревень же было совершенно разорено не менее пятисот», но верить круглым цифрам в средневековых сочинениях, вообще говоря, нельзя). Наконец, опасность повального грабежа нависла над владениями самого топарха. Некоторое время ему еще удавалось удерживать русов вдали от своих границ, благодаря тому, что он ввел солдат в одну из разоренных областей, создав буферную зону между подчиненной ему страной и захватчиками. Но затем враги перестали отвечать на мирные предложения топарха, и война с ними сделалась неизбежной.

Поздней осенью большое количество пеших и конных «варваров» внезапно вторглось в занятую топархом область. Войско топарха состояло из 300 пращников и лучников и 100 всадников, с которыми он поджидал неприятеля в разрушенном городе, где его люди успели наскоро поправить старые укрепления и возвести новые. Нападение было неудачно для русов; потеряв во время штурма многих своих, они со стыдом удалились ночью. Когда утром отряд топарха совершил вылазку, противника поблизости уже не было.

Топарх использовал короткую передышку, чтобы пополнить свои силы. Для этого он отправил гонцов к вождям соседних областей, предложив им сообща противостоять нашествию. Однако жесткость русов достигла своей цели — никто из местной знати и не помышлял о сопротивлении. На состоявшемся собрании с участием топарха и представителей знатных «варварских» родов последние, «или потому, что будто бы никогда не пользовались императорскими милостями и не заботились о том, чтобы освоиться с более цивилизованной жизнью, а прежде всего стремились к независимости, или потому, что были соседями царствующего к северу от Дуная [то есть Владимира], который могуч большим войском и гордится силой в боях, или потому, наконец, что не отличались по обычаям от тамошних жителей в своем собственном быту, — так или иначе решили заключить с ним договор и предаться ему…». Причем сообща было решено, что ходатаем в этом деле выступит топарх — видимо, как представитель византийского императора, союзника и родственника русского князя.

«И я отправился, — пишет топарх, — чтобы наше положение было спасено, и был принят в высшей степени гостеприимно» [87] . Владимир поспешил замять неприятный инцидент с нападением его воинов на византийские владения: «И он [Владимир], когда я, насколько возможно, в более кратких словах рассказал ему обо всем… отдал мне охотно снова всю область Климатов, прибавил целую сатрапию и подарил в той земле достаточные ежегодные доходы». Эти слова свидетельствуют, что Владимир чувствовал себя полновластным хозяином значительной части Таврики. Была ли удовлетворена просьба крымских «варваров», топарх не сообщает, но, вероятно, Владимир милостиво принял их под свою руку на условиях возобновления выплаты ими дани [88] .

87

Посольство топарха в Киев имело место летом—осенью 991 г., судя по некоторым датирующим деталям в его «Записке». Так, на обратном пути, находясь в низовьях Днепра, топарх и его спутники наблюдали Сатурн в «началах Водолея». В конце X в. подобная астрономическая комбинация в этой части Северного Причерноморья могла быть видима в период с 15 декабря 991 г. по 15 января 992 г. (см.: Литаврин Г.Г. Записка греческого топарха (документ о русско-византийских отношениях в конце X в.) // Из истории средневековой Европы (X—XVII вв.). М., 1957. С. 117). Уточняющей подробностью к этому известию служит замечание топарха о начавшемся ледоставе на Днепре, который в нижнем своем течении замерзает обычно в конце декабря.

88

В литературе можно встретить и другие мнения о месте действия военного конфликта, описанного в «Записке греческого топарха». Разночтение возникло по причине фрагментарности этого источника и туманного стиля его автора, который постоянно оставляет читателя в недоумении среди расплывчатых этнических формулировок и географических ориентиров. Больше всего споров вызвало указание топарха на то, что, совершив на обратном пути из Киева переправу через Днепр в низовьях реки, он двинулся по направлению к селению Маврокастрон («Черный город»). Но куда — на запад или на восток? В.Г. Васильевский полагал, что его путь лежал к устью Днестра, где итальянские карты XIV в. фиксируют город Маврокастр (см.: Васильевский В.Г. Труды. Т. I. Ч. II. С. 193). Однако более ранних упоминаний об этом населенном пункте нет; в то же время на побережье Черного моря встречается еще немало географических названий, образованных от греческого слова «маврон» (см.: Литаврин Г.Г. Записка греческого топарха. С. 119), а термин «Климаты» Константин Багрянородный прочно увязывает с Херсоном и Крымом. Кроме того, если бы топарх взял курс от низовьев Днепра к Днестру, то ему незачем было бы переправляться через Днепр, ведь Киев лежит на правобережье этой реки. Другое возражение против крымской локализации владений топарха заключается в том, что именование Владимира «царствующим к северу от Дуная» плохо вяжется с местонахождением владений топарха в Крыму. Но именно Дунай, а не Крым считался официальной северной границей Византии, и, например, Константин Багрянородный постоянно пользуется этим ориентиром, говоря о «варварских» народах Северного Причерноморья, в том числе о печенегах и хазарах, хотя для определения их местоположения, как и в случае с Русью, гораздо точнее было бы назвать другие реки — Днестр, Днепр, Дон и т. д. («Об управлении империей», гл. 25, 40, 42).

Глава 6.

РАСПРОСТРАНЕНИЕ ХРИСТИАНСТВА НА РУСИ В КОНЦЕ X — НАЧАЛЕ XI в.

Этапы христианизации при князе Владимире

Крещение Киева и династический союз с Византией обеспечили Русской земле de jure место в ряду христианских стран Европы. Однако de facto ее официальный статус христианской державы находился в разительном несоответствии с реальным положением вещей. Вне Киева языческая стихия господствовала повсюду, решительно и безраздельно, и Владимиру предстояло обеспечить христианству если не количественный, то, по крайней мере, качественный перевес над «поганьством». С этого времени дальнейшее становление древнерусской государственности было поставлено в самую тесную связь с миссионерскими усилиями Русской церкви и княжеской власти по обращению в христианство основных этнических групп древнерусского населения — руси, словен и «языков» (финно-угорских и балтских народностей).

К великому сожалению, сохранившиеся письменные памятники проливают весьма слабый свет на раннюю историю христианизации восточнославянских земель. Примечательнее всего молчание Повести временных лет, которая лишь одними своими заметками о построении храмов в периферийных русских городах дает понять о свершившемся факте крещения. В этой ситуации особую важность приобретают результаты археологических наблюдений над эволюцией погребальной обрядности (переход от языческой кремации к христианской ингумации) на различных племенных территориях — зачастую только так можно получить более или менее объективную картину смены верований у жителей той или иной местности. В целом исторические и археологические свидетельства не оставляют сомнений в широком размахе миссионерской деятельности во времена Владимира, как, впрочем, и в том, что далеко не везде ей сопутствовал быстрый и ощутимый успех — слишком разным был тот этнографический материал, которому христианство стремилось придать единую культурную форму.

Поделиться:
Популярные книги

Дядя самых честных правил 7

Горбов Александр Михайлович
7. Дядя самых честных правил
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Дядя самых честных правил 7

Хозяйка старой усадьбы

Скор Элен
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
8.07
рейтинг книги
Хозяйка старой усадьбы

Кодекс Охотника. Книга X

Винокуров Юрий
10. Кодекс Охотника
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
6.25
рейтинг книги
Кодекс Охотника. Книга X

Шатун. Лесной гамбит

Трофимов Ерофей
2. Шатун
Фантастика:
боевая фантастика
7.43
рейтинг книги
Шатун. Лесной гамбит

Proxy bellum

Ланцов Михаил Алексеевич
5. Фрунзе
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
4.25
рейтинг книги
Proxy bellum

Последний попаданец 2

Зубов Константин
2. Последний попаданец
Фантастика:
юмористическая фантастика
попаданцы
рпг
7.50
рейтинг книги
Последний попаданец 2

Средневековая история. Тетралогия

Гончарова Галина Дмитриевна
Средневековая история
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
9.16
рейтинг книги
Средневековая история. Тетралогия

Дворянская кровь

Седой Василий
1. Дворянская кровь
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
7.00
рейтинг книги
Дворянская кровь

Дайте поспать! Том IV

Матисов Павел
4. Вечный Сон
Фантастика:
городское фэнтези
постапокалипсис
рпг
5.00
рейтинг книги
Дайте поспать! Том IV

Запределье

Михайлов Дем Алексеевич
6. Мир Вальдиры
Фантастика:
фэнтези
рпг
9.06
рейтинг книги
Запределье

Совок 4

Агарев Вадим
4. Совок
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
6.29
рейтинг книги
Совок 4

Идеальный мир для Лекаря 8

Сапфир Олег
8. Лекарь
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
7.00
рейтинг книги
Идеальный мир для Лекаря 8

Жандарм 3

Семин Никита
3. Жандарм
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Жандарм 3

Мастер 3

Чащин Валерий
3. Мастер
Фантастика:
героическая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Мастер 3