Эпоха Мары
Шрифт:
— Стоять, бояться! — русский коммандос отлично понимал. Он попытался что-то промычать в ответ, помешала гримаса боли, но руки растопырил. Жить хотелось. Диверсанты знали, что обмен «специалистами» несмотря на все продолжался. Или придется сдохнуть на глазах всего мира в проклятом колодце. Главное там: не обосраться напоследок. Росичи не были злыми, но зло помнили.
— Это что такое?
— Перевозочный контейнер, командир.
— Достаньте из него человека. Видать, важная птица, раз так старались.
— Да быть не может, это же…
— Помалкивай! — седобородый командир отряда кивнул связному. — Сохатого сюда! Пацан ранен. И оборудование заберите.
— Да этот блондинчик и кого-то нашли во второй. По виду матерый. Никак их шеф.
— Забирай всех и сваливаем. Скоро их разведчик появится. Флот маякнул, что уходит. Прикрытия больше не будет.
— Вот черти полосатые! Опять нам разгребать.
— Помалкивай, Малый. У них своя задача.
Командир взвода разведки легендарных «Парсов» под позывным «Седобородый» и на самом деле был бел как лунь. Короткостриженые волосы на голове и короткая бородка белели во тьме заглубленного хода, в бункер, где они прятались. Никакими сканерами он не просматривался снаружи, имел много выходов и стал чем-то вроде базы для глубинной разведки Корпуса. И что самое ценное — они смогли восстановить старую засекреченную линию связи с древней столицей Жемайтии. Неизвестно, кто присматривал за ней, но она работала. И сие обстоятельство существенно помогало наступлению.
— Блондинчик?
— Сука он! — Тихий был зол. — Из наших переметнувшихся. В этих краях жил в детстве, затем с родителями уехали в Скандию.
— То-то они так смело тут шастали.
— Технику я снял. Мы с такой еще не сталкивались.
— Даны хитры на выдумки. Но добивать было зачем?
Тихий, густая черная щетина, у которого никогда не сходила с узкого лица, развел руками:
— Это же росич в душе, хрен чего от него добьешься. Сердце не выдержало. А вот второй знает много, но его надо в спецуру.
— Скоро доставим. «Ночник» прилетит к третьему выходу.
— Опа. Их же всего несколько на весь фронт?
— Ради Митяя, да и дана полезно допросить. Стримовскую группу они не просто так выбили. Идет большая игра, брат.
— Понятно.
— Сохатый, что там с Митяем?
— Переломы ребер и ключицы. Я шины наложил, перебинтовал, вколол. Пусть спит. Его пытали, похоже.
— Повезло пацану.
Их штатный фельдшер покачал головой:
— Малой. Ты вроде боец опытный, но как ребенок. Во время удара Митяй находился в полном снаряжении, как и положено по Уставу. Если бы не это обстоятельство, то разорвало парня к чертям. И так еще легко отделался. Шлем классный, так бы башку поломало. Там такая отметина осталась! Начинка внутри вкусная. Надо будет себе купить. Считай, проверено в бою. Лучше рекламы не придумаешь!
— Что за модель?
— Боярка.
— Ох ты. Всю зарплату отдать придется.
Сохатый немигающее уставился на разведчика:
— Ты вот только не говори, что не натрофеил ничего на продажу? С данов, сколько всего сняли?
— Так две трети в общий котел.
— Вот как раз сдачи тебе и хватит на покупки. Сколько можно повторять — на защите не экономь. Живой и целый вернешься. Как этот журналист.
Дороги на теплом майском солнышке окончательно подсохли. Не было той знаменитой фронтовой грязи, в которой буквально тонули целые колонны. Наступ шел второстепенными трассами, зачастую по полевым дорогам. Но зато появилась вездесущая пыль. Поэтому на стратегическом перекрестке трасс, где можно было передохнуть и перекусить в подвалах разгромленных зданий, народ туда входил в масках или «палестинках», бедуинских платках от пыли. Поэтому знакомцы не сразу разглядывали друг друга. Да и всем хотелось сделать
— Быть не может! Митяй! Тебя же похоронили!
— Бирка, дорогой!
Перевязанный стримовец попытался обнять старых друзей, но охнул от боли. Надо же встретить в тылу тех бойцов, у кого он взял первое интервью в новой конторе.
— Да не дергайся! Хорошо тебя задело. Ты тут чего?
— Жду транспорта в Новогродок. Неделю назад вывезли… оттуда. Но плохо стало, в полевом госпитале неделю валялся.
— Понятно. Пойдем, перекусим? Чего зря время терять?
Они перешли под низкими сводами в соседнее помещение, откуда наружу текли вкусные ароматы пищи и напитков. Здесь можно было получить положенное горячее довольствие. Её, конечно, готовили не в подвале, привозили в больших термосах. Усатый прапорщик дотошно проверил ПК, пищевые карточки, выдаваемые вместо сухпая, пробил их, затем уставился на Митяя. Его безразличное лицо внезапно озарила искренняя улыбка:
— Это вы? Да быть не может! Мы ваши стримы всем батальоном смотрим, — затем прапорщик заметил перевязь, на которой висел рука стримовца. — А что случилось?
Бирка одернул тыловика:
— Много будешь знать, бабушкой станешь.
— Понял, не дурак. Пшенный, сделай товарищам по полному разряду. Кофе еще осталось?
Хмурый раздатчик поправил подобие белого фартука и буркнул:
— Кофий для господ офицеров.
— Ты поговори мне еще! Братцы, вон туда в угол садитесь. Сейчас все будет.
Повеселевшие бойцы «Медведя» устроились на угловом столике. Вскоре перед каждым появилась плошка горячей каши с мясом, упаковка гусиного паштета, свежий хлеб и по чашке настоящего кофе. Герман потянул носом:
— С самого Новогродка хорошей кавы не пил. Тут откель?
— Трофеи, вестимо.
Митяй отхлебнул кофе и уставился на Германа:
— Ты же вроде в полиции служил?
Сеня поправил казачью папаху, не изменял своей традиции до сих пор и ощерился:
— Как Гераша такой праздник пропустит?
Все засмеялись. Разведчик же воровато оглянулся и вынул из внутреннего кармана плоскую фляжку:
— Может, сделаем кофе по-ирландски?
Митяй покачал головой:
— Мне нельзя ни в коем разе. И так башка временами кружится. Шлем спас.
Бирка понизил голос:
— Чё случилось? Мы в последнее время больше по чужим тылам шаримся, новостей не видим.
Лицо стримовца помрачнело. Он знал, что сейчас нарушает. Но этим парням быть в курсе даже полезно:
— Сволочь одна на нашу команду охотилась. Всех убили, меня утащили, но ребята из «Парсов» по пути попались, выручили. Так бы вы лишь мою сгоревшую тушку увидали.
Сеня скривился:
— Опять эти коты нас опередили!
Но шутку никто не поддержал. Бирка задумчиво жевал кашу:
— Сканды могут. Но раз на вас охотились, значит, большое дело провернули. Им поперек горла встали.
— Мы самый рейтинговый стрим в мире, — подтвердил Митяй, затем его лицо перекосило. — Ребят жалко. Сколько наших осталось там, ужас.
Все молча заканчивали обед, а затем двинулись к выходу. Кто покурить, кто подышать свежим воздухом. Дорога находилась в стороне, и пыль от проходящего транспорта сюда не долетала. Было даже странно наблюдать такое количество машин и бронетехники разом. Еще год назад можно было передвигаться по ночам и малыми подразделениями с огромными интервалами. Силам Альянса пришлось привыкать к новым реалиям, когда господство в воздухе оказалось напрочь утеряно.