Эпоха Мира и Милосердия
Шрифт:
Убийца уже наверняка понял, что покушение не удалось, и теперь будет всячески пытаться скрыться и замести следы. Ремонтный ангар, склад запчастей… К черту лифты, по лестнице быстрее. Оружие обнаружилось на крыше ангара, там, где он и предполагал — линейный излучатель дальнего действия, армейского образца. Убийцы, разумеется, и след простыл, но ничего… Втянув ноздрями воздух, Стив сузил глаза, обшаривая взглядом каждый квадратный сантиметр крыши. Взгляд зацепился за две зазубрины на бетонном козырьке с южной стороны. След от приспособления для спуска, ясно. Он без колебаний шагнул вниз с десятиметровой высоты, на мгновение перенаправив ментальную энергию
Спустя какое-то время в лабиринтах улочек примыкающего к парку густонаселенного района замелькал словно бы оранжевый сполох — гибкая женская фигурка в черном, увенчанная огненно-рыжей гривой волос, двигалась стремительными зигзагами, уходя вглубь, туда, где можно было бы без труда скрыться в толпе. Стив поднажал и настиг её, к счастью, в квартале от людной улицы, пригнулся, избегая выстрелов, и продолжал неумолимо продвигался вперед, эффективно используя любое укрытие. В какой-то момент ей надоела эта игра в кошки-мышки — пропав из виду буквально секунд на десять, она стремительно, как пантера, атаковала откуда-то сверху, сбив Роджерса с ног и оказавшись верхом на его груди. Он едва успел перехватить её руку с вибролезвием, способным одним прикосновением нанести тяжелую рану, хотел перевернуться, подмяв её под себя, но так и замер, просипев на полувздохе:
— Наташа…
Она вмиг обмякла, услышав его голос; вибролезвие, выскользнув из её руки, оставило на поверхности мостовой глубокую зазубрину.
Спустя пару минут они стояли друг напротив друга; Стив неверяще разглядывал застывшее, будто маска, лицо рыжеволосой девушки, потом поднял руку, провел кончиками пальцев по её вымазанной чем-то черным щеке, будто желая убедиться, что перед ним не призрак.
— Это на самом деле ты… Ты жива. Господи, я думал… — Сглотнув здоровенный комок в горле, он помотал головой. — Почему ты скрывалась всё это время? Почему не разыскала меня, не дала знать, что жива? Ты и Баки… Вы — всё, что у меня оставалось. Вы были моей семьей.
Застывшая маска как будто дала трещину — у девушки дрогнула нижняя губа, болезненная гримаса промелькнула на лице.
— У меня теперь другая семья, Стив. А ты работаешь на людей, виновных в смерти Баки. Они просто использовали нас, всех нас. Улучшенный геном… Мы были детьми, всего лишь детьми, разве мы всё это заслужили?
Стив дернул уголком рта, опустил голову.
— Конечно, нет. То, что с нами случилось, ужасно несправедливо. Жизнь вообще полна несправедливостей. Но лишь от тебя зависит, проживешь ли ты её достойно или будешь до самой смерти лелеять свои обиды. На кого ты работаешь? На спецслужбы Федерации? На калсидийцев? Разве эти люди тебя не используют в своих целях?
Наташа отступила на шаг, скрестив руки на груди.
— По крайней мере, это мой выбор. А ты… Ты теперь большая шишка. Легендарный капитан Роджерс, герой битвы при Дариусе-3, личный адъютант главнокомандующего. Что же ты сделаешь, а? Как поступишь? Сдашь меня мясникам из спецотдела?
Стив решительно мотнул головой.
— Нет. Я не для того нашел тебя, чтобы вновь потерять. Но ты должна пообещать мне кое-что. Во-первых, убеди своих нанимателей, чтобы они перестали устраивать покушения на герцога Горгана. Он единственный из приближенных короля, кто не хочет войны. Во-вторых, ты должна свести меня с теми, на кого работаешь. На их условиях, разумеется. Обещаешь?
Она сморщила лоб, задумчиво прикусила нижнюю губу,
— Зачем тебе это?
— Затем, что я не хочу сдаваться. Я хочу сражаться и победить. Но сражаться не с калсидийцами, Федерацией, или кем-либо еще. Я хочу победить войну.
Спустя четверть часа капитан Роджерс остался один. Обессилено прислонился к стене, уперся затылком о прохладную гладкую поверхность, прерывисто вздохнул, прикрыл глаза. Будто наяву услышал детские голоса, увидел голенастую, вечно лохматую рыжую девчонку, заботливо прячущую за пазуху полосатого свитера подобранного где-то темно-бурого, похожего на белку зверька, с перебитой лапой, и темноволосого пацана со сбитыми коленками, упрямым подбородком и царапиной на переносице. Под опущенными веками ощутимо защипало, и Стив не то прошептал, не то выдохнул:
— Баки…
========== 2. Глобалист ==========
— Итак, — Обадайя Стейн оглядел по очереди всех акционеров, сидящих за большим, овальной формы столом в конферец-зале головного офиса «Старк Индастриз», — давайте голосовать, время не ждет.
— Может, стоит всё же дождаться мистера Старка? — неуверенно произнес сухощавый седовласый Крейг Малари, чье место по левую руку от директорского кресла указывало на высокий статус занимавшей его персоны.
— Ради Бога, Крейг! — Обадайя досадливо поморщился. — Все знают, что я люблю Энтони как собственного сына, но все также прекрасно осведомлены о его характере и причудах. Я предупредил его о совещании, но он благополучно проигнорировал мои слова, как уже случалось множество раз. Он как был, так и остался гениальным ребенком, презирающим условности и обязательства. Именно поэтому свой пакет акций я собираюсь передать…
— Собираться и осуществить — разные вещи. Тебе ли этого не знать. — Все собравшиеся синхронно повернули голову в сторону открывшейся двери. Тони Старк, что стоял у входа, вынул руки из карманов и поправил галстук. — Я слегка опоздал, прошу меня простить.
Как ни в чем не бывало прошествовал к своему месту, уселся, откинувшись на спинку кресла, и закинул ногу на ногу. Побарабанил пальцами по столу, по очереди оглядел всех присутствующих, задержавшись глазами на лице Стейна, выражавшем откровенную досаду, что тщетно пыталась спрятаться за любезной улыбкой.
— Кстати, я так и не поздравил тебя с назначением на пост заместителя министра обороны, Обадайя. Поздравляю. Правда, теперь тебе, согласно закону, придется отказаться от участия в бизнесе, что крайне досадно. Насколько я понимаю, мы собрались здесь именно по этому поводу.
— Верно. — Стейн уже полностью овладел своими эмоциями и глядел на Тони с истинно отеческим добродушием. — Я решил, что будет справедливым распределить мой пакет акций между самыми заслуженными акционерами и управленцами, чей вклад в общее дело сложно переоценить.
— Сомневаюсь, что у тебя получится.
Вставив микрочип в приборную панель, Тони включил проектор, представив взорам присутствующих голографическое изображение составленного на бумаге документа. Поймал хмуро-недоуменный взгляд Обадайи, улыбнулся уголком рта.
— Это договор между тобой и моим отцом. Там сказано, что в случае, если кто-то из вас двоих решит по каким-либо причинам выйти из бизнеса, он обязуется свою долю акций продать второму партнеру по рыночной стоимости на текущий момент. Или его прямым наследникам, — добавил Тони, многозначительно качнув бровями.