Эра разлома
Шрифт:
— Погоди-ка, — положил я ему руку на плечо. У меня перехватило дыхание, ведь я только что осознал, что именно приказал лорд-командир Рыцарей-Башен. — Он сказал… Сравнять с землей?
— Кажется… — Давур медленно перевел взгляд на меня, и в глубине его глаз я прочитал то же понимание, что накрыло с головой и меня.
Восьмой полк прекратит свое существование.
Навсегда.
Глава 12
Тарон Прайд
С первыми лучами солнца в Минаксе
Мужчина в возрасте погиб на глазах у огромного количества утренних покупателей, и городские стражники уже было пришли к выводу, что его хватил удар. Однако мимо по случаю проходил патруль ордена из звена Сигура Преста. Двое бойцов засекли следы грязного колдовства, и лексианты привели их прямо к погибшему. Члены ордена отправили гонца на остров Луцис, оттуда вызов пришел к нам, в заброшенный театр, где мы всю ночь ворошили мелкий мусор и искали следы религиозной секты.
Несколько часов бешеной скачки по запруженным улицам Минакса, и вот мы здесь. Фаррел проводил тщательный осмотр тела покойного в освобожденной от товаров палатке, я пытался отыскать следы убийцы с помощью лексианта. Ну а Милтон попивал ароматный чай с кусковым сахаром, облокотившись на прилавок со сладостями.
— Что-нибудь есть? — осведомился я у Фаррела, который только вышел из-под прикрытия тканевого полога. — Наш человек?
— Как пить дать, — уверенно кивнул напарник. — На первый взгляд все чисто, никаких следов насилия.
— Но?
— Но на плече у него есть крохотная точка от укола. Ну знаешь, будто комар укусил, только еще меньше. А вокруг кожа слегка посинела.
— Яд? — деловито уточнил Видик, с любопытством заглядывающий через мое плечо.
— Скорее всего. Ловко проделано! Свидетелей нападения нет, да и яд яду рознь. Его могли отравить прямо у выхода из дома или на любой улице по пути к базару, а действовать зараза начала только здесь.
— Ничего подозрительного вокруг не было?
— Эта женщина говорит, что прямо перед гибелью мужа к ним подходил один человек. Вроде как никого не касался, хотя она точно не помнит. Помнит только, что парень этот затем пошел к чайному прилавку, где его ждал еще один. В очень старом и поношенном пальто, прямо врезалось оно ей в память. Говорит, люди в такой одежде на Ткацком базаре не появляются. Скорее всего, пришелец из трущоб.
— Какая наблюдательная женщина, — хмыкнул я, после чего поскреб ногтями заросший грубой щетиной подбородок.
— Она сама не знает, почему ей так запомнился тот доходяга, — пожал плечами Фаррел. — Говорит, что очень удивилась, увидев нищего, что расплачивается за чай золотой монетой.
— А вот это уже интересно! — поднял я указательный палец в воздух. — Тот прилавок? Где Милтон
— Он самый.
— А ну-ка пошли.
Вместе с Фаррелом мы двинулись к продавщице, которая приветливо нам улыбнулась.
— Чайку, мальчики? — спросила пожилая женщина в ярком переднике.
— Не откажусь, — сказал я и тут же получил высокую кружку с дымящимся напитком. Расплатившись мелочью со дна кармана, я отхлебнул обжигающий чай и уперся кулаками в довольно низкую стойку.
— Послушайте, уважаемая, мы с напарником из ордена Луцис. Нам кажется, что произошедшее с господином Хамиром может оказаться не обычным несчастным случаем. Скажите, вам сегодня утром не попадалось на глаза что-то странное? Может, крутился тут кто подозрительный?
— Хм. — Женщина наморщила лоб, всем своим видом изображая мыслительный процесс. — Вы знаете, прямо после открытия был у меня покупатель. Одет так, что прям хоть стой, хоть падай! Будто ночным сторожем подрабатывает в бедняцких кварталах, не иначе! Чаю у меня просит, я уж его погнать отседова хотела, и можете себе представить, что потом? Он как бахнет монету на прилавок! Думаете, медную? А вот и нет! Настоящий золотой, я на зуб проверила! Чуть не все свои запасы ему на сдачу вывалила, паразиту этакому!
— Вы случайно не запомнили его лица? — спросил я, напряженно всматриваясь в глаза продавщицы.
— Да парень, как парень, — всплеснула она руками. — Что там запоминать?
— Постарайтесь, пожалуйста.
Я подался чуть вперед и заговорил специально отработанным доверительным тоном, который прекрасно работал с такими шебутными женщинами.
— Вы ведь понимаете, насколько это важно для следствия?
— Я сделаю все, что в моих силах! — энергично закивала торговка, после чего налила себе самой кружечку чая. Сделала крупный глоток, утерла выступившую на лбу испарину и глубоко вздохнула.
— Что ж… Парень, значит, — подбодрил продавщицу Фаррел, который все это время слушал наш разговор, покачиваясь на носках высоких сапог.
— Да, парень, — поддержал я друга. — Высокий, низкий?
— Да вродь с тебя, — оценивающе осмотрела меня женщина. — Не низкий точно, да и не бедняк он никакой. Видно по лицу, что уверенно стоит, будто свысока на меня смотрит. Так еще бы, при его-то деньжищах!
— А волосы? Светлые, темные?
— Русый волос, не очень длинный. Назад зачесаны. Грязнющие, как у моей внучки, пропади она пропадом!
— Волосы до середины шеи?
— Не, я ж говорю, не очень длинные. Чуть ниже ушей может болтаются.
— Нос большой?
— Да черт его знает, — пожала плечами продавщица. — Обычный нос. Ну вроде с горбиночкой небольшой, да только у меня ж и глаза уже не те.
— Кстати, о глазах. Цвет?
— Как будто серые такие, — вдруг уверенно сказала женщина. — Вот их я хорошо запомнила. Красивые глаза у парня-то! Яркие. А вот бровей почти и не видно, светлые, жиденькие.
— Что ж, большое вам спасибо за содействие! — сказал я и отошел от прилавка на шаг. — Вы нам очень помогли.