Эра войны. Эра легенд
Шрифт:
– Что ты делаешь?
Брин смотрела на него еще несколько секунд отсутствующим взглядом, а потом, словно спохватившись, опустила глаза.
– Я… я пишу.
– Пишешь?
– Ну да. Я – Хранитель Уклада рхулинских кланов, так что…
– Ты – Хранитель Уклада? – непроизвольно вырвалось у Тэша.
Он не мог в это поверить, думал, все Хранители Уклада – старые, как Падера. По крайней мере, Хранительница в Дьюрии была дряхлой каргой. Тэш и представить себе не мог, чтобы такая молоденькая девушка, как Брин, оказалась Хранителем. Правда, Брин – не обычная девушка. Она сирота, но все равно живет в Алон-Ристе. Все другие женщины в городе были женами или дочерьми
– Я думала, ты знаешь, – сказала Брин.
Тэш покачал головой.
– Мне не так уж много известно о Хранителях Уклада, но я думал, они знают все на свете.
– Ты путаешь Хранителей с богами. Я знаю только историю кланов.
– Это уже само по себе непросто, правда? – Тэш очень хотел сказать ей что-нибудь приятное, однако не мог придумать ничего путного.
Все равно что в первом же поединке отразить удар в спину пустой рукой. Он надеялся, у него получилось лучше.
– Мне пришлось слово в слово запомнить древние сказания, которые мне пересказывала прежняя Хранительница, Мэйв.
– И сколько времени на это ушло?
– Много лет. Я начала слушать, когда была еще совсем маленькая. В пять лет я пересказала своими словами «Песнь Устья». После этого Мэйв начала по-настоящему учить меня, хотя все равно есть вещи, которые я так и не успела узнать. Вот поэтому я и пишу, – Брин положила руку на стопку исписанных листов. – Я хочу оставить записи о прошлом и настоящем, чтобы каждый мог их прочесть.
Тэш опустился на одно колено и вгляделся в завитки и линии, нанесенные на пергамент.
– Это что, магия?
Он слышал, что кинигу помогают маги, и что они – сплошь женщины.
– Нет. Каждый значок обозначает один из звуков, которые мы произносим. Если понимать, какой значок какому звуку соответствует, то можно их читать.
– Вот оно что. – Тэш понимающе кивнул, хотя не понял ни слова. Да ему это было и не важно. Единственное, что его волновало, – лишь бы Брин не прогоняла его. – Так о чем ты пишешь?
– Я хотела назвать это «Мои записки соком книжной сосны», но получилось слишком длинно. Мойя предложила просто – «Книга Брин», и мне кажется, в самый раз. Смысла меньше, зато проще запомнить. Это будет история целого мира – со дня сотворения до наших дней.
– Поскольку ты родом из Рэна, то, наверное, напишешь, что мир создала Мари.
– Нет. Его создал Эреб.
Тэш не разбирался в богах. В Дьюрии чтили Миноган, трех богов войны, клан Нэдак поклонялся Бакракару, богу охоты, а в Рэне молились богине Мари. У каждого клана имелся свой бог, но про Эреба Тэш ничего не слышал.
– Эреб – отец всех богов. У него было четверо детей – Феррол, Дром, Мари и Мьюриэл.
– Я так и знал, что без Мари не обойдется, – улыбнулся Тэш.
Боги его не очень интересовали, и он уже хотел перескочить на другую тему – например, не желает ли Брин прогуляться. Разговаривать с ней у всех на виду было мучительно неловко. Унижение легче переносить вдали от посторонних глаз.
– Дхерги называют себя бэлгрейглангреанами, но изначально они звались дромейцами.
Тэш кивнул.
– Я хотел узнать, как насчет…
– Ты понимаешь, что это означает?
Тэш почти не слушал, о чем она говорила, так что вопрос застал его врасплох. Он смущенно улыбнулся, надеясь, что улыбка сойдет за обаятельную, и покачал головой.
– Феррол звучит почти как «фрэй», а Дром – как «дромеец». Значит, фрэйский и бэлгрейглангреанский произошли из общего древнего языка. Понятия не имею, как так получилось. Наш язык тоже им сродни. Взять хотя бы Мари… – Брин выжидательно посмотрела на Тэша.
Тот пребывал в замешательстве. Не надо было спрашивать, что она делает. Теперь она думает, что я полный…
Брин улыбнулась.
Да нет, кажется, ничего страшного. Это что-то вроде шутки; она и не ожидает, что я знаю ответ.
– Мужская форма от слова «Мари» – «Марод». Чувствуешь связь? – К счастью, девушка не стала дожидаться ответа и тут же пояснила: – «Марод» звучит почти как «народ» – ну, то есть люди, понимаешь?
Брин пришла в восторг от своего открытия. Глаза ее сияли словно звезды. Тэш понимал – для нее это очень важно и она ждет, что он разделит ее энтузиазм. Однако он мог думать лишь о поцелуе.
– Ладно, может, это и не столь очевидно, – продолжила девушка, не дождавшись от Тэша ответа. – Даже Роан не увидела связи. Но ты просто вдумайся: Феррол – бог фрэев, Дром – бог дромейцев, то есть дхергов, а Мари – богиня народа, то есть людей. В табличках, которые я нашла в Нэйте, так и сказано: «И явились в мир рожденные Ферролом, рожденные Дромом и рожденные Мари». Видишь, мы – рожденные Мари, дети Мари, дочери Эреба. Только вот… – Брин растерянно замолчала.
– Только что?
– Есть нестыковка. Допустим, у этого Эреба четверо детей. Но от кого? От Элан? Мы называем ее Великой Праматерью всего сущего, так что, наверное, от нее. Тогда кто был мужем Мари и на ком были женаты Феррол и Дром? Кстати, бэлгрейглангреане называют гору над Нэйтом Дом-горой. Интересно, от имени Дром или нет? А что с Мьюриэл? У нее имелись дети? Может, она создала растения и животных. Я этого не знаю, но кто-то ведь должен знать, верно? И откуда взялся сам Эреб? У него были родители? Ведь должны же они быть. А они от кого произошли? – Брин вздохнула. – Я-то думала, что со всем разобралась: есть отец богов, у него трое детей, от которых произошли фрэи, дхерги и люди. Оказывается, не все так просто. Это все равно что разговаривать с Роан: она задает столько вопросов, что в конце концов хочется плюнуть и сбежать от нее.
Тэш не нашелся, что сказать.
– Хочешь прогуляться? – поинтересовалась Брин.
– Что?.. Ах, да, конечно.
– Здорово. – Девушка убрала пергамент и чернильницу в ранец.
– Куда пойдем? – спросил Тэш.
Ему хотелось найти уединенное место, но куда идти – он понятия не имел.
– Я люблю гулять в лесу, только здесь леса нет. Ты когда-нибудь был в Верентеноне?
– Пару раз.
Брин улыбнулась.
– Пойдем, я тебе его покажу.
Тэш усмехнулся.
– Буду только рад. – Он взял ее за руку, и они пошли прочь.
Брин надеялась, что в Верентеноне Тэшу понравится. Приходить туда не запрещалось, однако здание было предназначено для «официальных собраний» и часто пустовало. Брин присутствовала почти на всех собраниях, а в плохую погоду ходила туда поработать над своими записями.
– Хочу тебе кое-что показать. – Она заставила Тэша подняться по ступеням на помост, с которого Персефона и Нифрон произносили речи.
Сквозь окна лился солнечный свет, однако полдень уже давно миновал, и помост не был освещен. Брин заставила Тэша встать в самый центр и шепнула ему на ухо: