Эрагон.Наследие

Паолини Кристофер

И тут полоса огня шириной с реку Анору выгнулась в небе сверкающей аркой. Шрюкн мотал башкой из сто­роны в сторону, исторгая потоки слепящего пламени и освещая лагерь варденов и окрестные поля; ночь сразу наполнилась такими звуками, словно где-то рядом возник могучий водопад. В лицо Эрагону ударила волна жара. За­тем пламя исчезло — испарившись, точно туман под луча­ми солнца, и оставив после себя дрожащее марево и дым­ный запах с примесью серы.

Шрюкн развернулся, громко хлопая крыльями, и огромной черной тенью скользнул обратно в городу, скрывшись где-то за домами. Затем снова послышались тя­желые шаги, цоканье когтей по камням, звон цепей, скрип ворот, и ворота с грохотом захлопнулись, отчего по хол­мам прокатилось громкое эхо.

Эрагон судорожно выдохнул и сглотнул слюну; горло у него совершенно пересохло, а сердце стучало так, что было больно. «Нам придется сражаться… с этим?» — думал он, чувствуя, как его охватывают прежние страхи.

— Почему он не напал на нас? — испуганно спросила Эльва совершенно детским, тоненьким голоском.

— Он просто хотел нас попугать. — Эрагон нахмурил­ся. — Или отвлечь. — Он мысленно поискал Джормундура, нашел его и приказал немедленно проверить, все ли часо­вые на месте, и удвоить их число до утра. Потом снова по­вернулся к Эльве и спросил: — Ты смогла что-то почувство­вать, когда Шрюкн пролетал над нами.

Девочку передернуло.

— Боль. Очень сильную боль. И еще гнев. Он был готов убить любого, кто ему на глаза попадется! Любое существо! И сжечь все вокруг, чтобы уже ничего не осталось… Он со­вершенно безумен!

— И с ним никак нельзя было мысленно связаться?

— Никак. Самое доброе, что можно было бы сделать, это навсегда избавить его от столь жалкого существования.

Все это сильно опечалило Эрагона. Он всегда надеялся, что им удастся спасти Шрюкна, если они сумеют избавить его от власти Гальбаторикса. Видимо, придется отказаться от этой идеи и смириться с реальной действительностью.

— Ладно, — сказал он, — нам пора идти. Ты готова?

Эльва объяснила своей няньке, что уходит, и это весь­ма огорчило старуху, но Эльва сумела ее утешить, что-то быстро шепнув ей на ухо. Способность этой девочки чи­тать в сердцах других была просто поразительна и не пе­реставала удивлять Эрагона, однако не переставала его и тревожить.

Как только Грета согласно кивнула и отпустила девоч­ку, Эрагон сделал их обоих невидимыми, и они направи­лись к тому холму, где ждала их Сапфира.

62. Через стену и прямо в пасть

— Ты обязательно должен это делать? — спросила Эльва.

Эрагон перестал возиться с ремнями седла и посмо­трел вниз, где на траве, крестив ноги, сидела Эльва, играя краем своей кольчуги.

— Что именно? — спросил он.

Она постучала себя по губе остреньким ногтем.

— Ты все время жуешь внутреннюю сторону щеки. Это меня отвлекает. И потом, это так отвратительно!

С некоторым удивлением Эрагон понял, что от волне­ния действительно все это время грызет изнутри собствен­ную щеку, и на ней уже образовались болезненные крово­точащие ранки.

— Извини, — сказал он и быстро произнес заклинание, исцеляя себя.

Самую глухую часть ночи он провел в медитации, ду­мая не о том, что вскоре случится, и не о том, что с ним было, а только о настоящем моменте; он чувствовал лишь прикосновение холодного воздуха к своей коже и землю под ногами и слушал лишь свое спокойное дыхание и мер­ное биение сердца, отстукивавшее мгновения его жизни.

Но теперь утренняя звезда Айедейл уже сияла на вос­токе, возвещая скорый рассвет, и пора было готовиться к битве. Эрагон внимательнейшим образом осмотрел свое вооружение, поправил седло так, чтобы Сапфире было как можно удобнее, и вынул из седельных сумок почти все, кро­ме ларца с Элдунари Глаэдра и одеяла, чтобы подложить его под ремни для мягкости; затем раз пять пристегнул, от­стегнул и снова пристегнул свой меч.

Завершив осмотр крепежа, он спрыгнул на землю и сказал Эльве:

— Вставай. — Она с раздражением на него посмотрела, но подчинилась: встала и стряхнула со своей туники при­липшую траву. Он быстро провел руками по ее худеньким плечикам и даже подергал за кольчугу, проверяя, достаточ­но ли хорошо она на ней держится. — Кто это тебе такую кольчугу сделал? — спросил он.

— Парочка очаровательных братьев-гномов, которых зовут Умар и Улмар. — Когда Эльва улыбалась, на щеках у нее появлялись ямочки. — Они, правда, считали, что кольчуга мне ни к чему, но я была оченьубедительна.

«Уж в этом я не сомневаюсь», — сказала Сапфира, и Эра­гон с трудом подавил улыбку. Эта малышка большую часть ночи провела в беседах с драконами, постоянно требуя их внимания и задавая им столько вопросов, сколько могла задать только она, и Эрагон чувствовал, что драконы, по­жалуй, даже побаиваются ее — даже самые старшие, напри­мер Валдр. Даже у них не было никакой защиты от Эльвы.

— А эти Умар и Улмар меч тебе, случайно, не сделали? — спросил Эрагон.

Эльва нахмурилась.

— А зачем мне меч?

Он внимательно на нее посмотрел, вытащил свой старый охотничий нож, которым пользовался во время еды, прицепил к нему кожаный ремешок и заставил ее им опоясаться.

— Просто на всякий случай, — сказал он, когда Эльва попыталась протестовать. — Ну, теперь полезайка!

Девочка послушно забралась к нему на плечи и обхва­тила за шею руками. Собственно, он и до холма донес ее точно так же, хоть это и было ему не слишком удобно, но иначе она попросту за ним не поспевала.

Эрагон осторожно поднял Эльву на спину Сапфире и уселся в седло, тесно прижимаясь к шипу у драконихи на шее и оставляя позади место для Эльвы; вдвоем в седле было несколько тесновато.

Как только девочка устроилась, он снова спрыгнул на землю и подал ей свой щит. Ему пришлось вытянуться во весь рост и встать на цыпочки, помогая ей, потому что под тяжестью щита она чуть не упала вниз. Наконец ей удалось втащить щит, и она уложила его себе на колени. Потом слег­ка отмахнулась, словно отгоняя курицу, и велела Эрагону:

— Иди, иди! Все в порядке!

Придерживая рукоять Брисингра, чтоб не звенела о кольчугу, Эрагон взбежал на вершину холма и опустился на колени, стараясь пригнуться как можно ниже. Сапфи­ра последовала за ним, прижимаясь брюхом к земле и вы­тянув длинную шею так, что голова ее касалась травы. Ей тоже хотелось видеть, что происходит в лагере.