Еретик Жоффруа Валле
Шрифт:
— Но где же он?
— Может, у молодой жены? Спокойно похрапывает сейчас у нее под надежной защитой.
— У кого? У Марго? С ума сошли! Какой он ей муж!
— Их соединила церковь. И в минуту опасности он мог воспользоваться своим правом. В надежде, что там его не тронут.
— К Маргарите!
По коридорам шумно прогрохотали десятки ног.
— Именем короля!
Однако королевскому имени подвластны не все запоры. Охрана перед опочивальней принцессы обнажила шпаги.
— Сюда не пройдет ни один
— Мы не тронем Маргариту! Нам нужен Наварра!
— Его здесь нет.
— Вы лжете!
И снова звонкая сталь вступила в переговоры там, где не сумели договориться языки.
Но ни та, ни другая сторона не успели доказать своей правоты. Дверь опочивальни отворилась, и на пороге показалась сестра короля.
— Что здесь происходит?
— Ваше величество, мы ищем вашего мужа, Генриха Наваррского. Он постыдно бежал. И мы подумали...
— Как вы смели? — возмутилась Маргарита.
— Мы решили, ваше величество, что он мог воспользоваться... и спрятаться у вас.
— Как вы смели подумать подобное?!
— Простите нас. Но наши сомнения...
— Пропустите их, — приказала она. — Пусть убедятся сами.
И негромко добавила:
— Я не меньше вас заинтересована в успешном завершении дела, которое вы сейчас делаете.
Тщательный осмотр убедил нападающих в искренности Маргариты. С поклонами и извинениями мужчины покинули подозрительный плацдарм. И понуро, словно псы, которые отправляются топиться, побрели на доклад к королю.
— Генрих Наваррский бежал, ваше величество.
Отборная ругань была ответом Карла IX на страшное сообщение.
— Упустили! Повешу всех до единого! Сгною в Бастилии! Он не мог никуда деться! Опросить охрану на всех выходах из дворца! Найти! Я знаю, чего он хочет! Он хочет убить меня! Но у него не выйдет! Я Карл Девятый! Я всех... За мной!
Выбросив вперед шпагу, король помчался в неизвестность. Его выпученные глаза горели. Руки тряслись.
— Догнать, — безумно бормотал Карл. — Найти. Доложить.
За окнами начинало светать. Неожиданное исчезновение Генриха Наваррского грозило Карлу бедой. Когда вождь во вражеском стане остается живым, вокруг него поднимаются из небытия убиенные и жаждущие отмщения.
— Где он? —хрипел Карл, на губах которого стала появляться пена.
И вдруг безумный взгляд короля прояснился. Карл оттолкнул поддерживающие его руки, выпрямился и четко произнес:
— Я знаю, где он. Я сам познакомил его с ней. Скорее!
Счастливое прозрение не обмануло короля. Ворвавшаяся в покои прехорошенькой фрейлины ватага застала Генриха Наваррского на месте преступления. Среди измятых простыней уютно возлежал тот, кого столь долго искали. В кружевном нижнем белье, со всклокоченной шевелюрой. К его плечу прижималась прехорошенькая фрейлина-куколка с фарфоровым личиком.
— Ой! — произнесли кукольные губки.
— Я знал, что
Жест вытянутого пальца походил на сигнал. Два десятка шпаг устремились к точке, в которую целил король. И наверняка та минута оказалась бы последней в жизни Генриха Наваррского. Если бы он дрогнул. Или потянулся к оружию.
Но Генрих не дрогнул.
— Простите, дорогая, — галантно произнес он, освобождая плечо от фарфорового личика. — Ко мне пришли, моя милая.
В глазах Генриха сияли благодушие и доброта. Не замечая направленных на него шпаг, он с бурной радостью бросился на шею королю Франции.
— Мой любимый брат! — восторженно крикнул Генрих Наваррский. — Как хорошо, что ты пришел ко мне. И как раз в такую минуту. Я только что сам собирался бежать к тебе. Я размышлял всю ночь. И знаешь, что надумал? Я порываю с протестантством! Отныне я — католик! Хватит разногласий. Я хочу быть во всем с тобой вместе.
— Анрио... — пролепетал потрясенный Карл, — но мы... ты понимаешь? Гугеноты затеяли против меня заговор. Я узнал. Мы должны перебить их всех до единого.
— И перебьем! — воскликнул Генрих. — В чем дело. Смерть гугенотам! Да здравствует месса!
— И ты теперь... — еле выговорил Карл.
— С тобой навсегда, — закончил за него счастливый Наварра. — Я сейчас оденусь и буду к твоим услугам. Мы вместе с тобой завершим святое дело, которое ты столь отважно начал один. Я люблю тебя с каждой минутой сильнее, мой дорогой и мужественный брат. Ты истинный властелин, и я преклоняюсь перед тобой.
Той ночью ни одному гугеноту в Лувре не удалось избежать своей судьбы. Вождь гугенотов Генрих Наваррский в счет не шел. Он своевременно открестился от протестантства и стал убежденным католиком.
Кровь с паркетов и стен дворца отмыли. Трупы из-под окон убрали. И в большой столовой накрыли в честь великой победы грандиозный стол.
— Гугеноты получили то, что они заслужили, — величественно говорил Карл, поднимая бокал. — Всякий, кто попытается плести за моей спиной паутину заговора, будет уничтожен, как они. Всякий! Это говорю я, король Франции Карл Девятый. Потомки будут считать меня величайшим из всех королей нашей непобедимой державы.
— Слава великому королю Карлу Девятому! — гремело за столом.
Карл гордо поднимал бокал в сторону матери и косил злым глазом на свою меланхоличную жену Елизавету Австрийскую. Генрих Наваррский сидел рядом со своей законной супругой Маргаритой Наваррской и отпускал ей тонкие комплименты.
— Разве так удивительно, — ворковал он ей в ухо, — что я решительно порвал с гнусным протестантством и вернулся в лоно единственно верного католического учения? Ради вас, моя изумительная Марго, я готов на все, что угодно. Прикажите, и я продам свою душу дьяволу.