Еретики Дюны

Герберт Фрэнк Патрик

«Самое чудесное мясо по эту сторону рая», — процитировала Беллонда.

«И происходит оно из непотребства», — добавила Тараза.

НЕПОТРЕБСТВО.

Глядя на Ваффа, Тараза думала об этом. Ради каких только причин целый народ мог накинуть на себя маску непотребства? Гнев Ваффа как-то не очень вписывался в этот образ.

Вафф слегка кашлянул в ладонь. Он ощущал, как швы трут в тех местах, где были скрыты два его мощных дротикомета. Некоторые среди его советников настаивали: «Как и с Преподобными Черницами, победителем в этой встрече с Бене Джессерит будет тот, кто возвратится домой с самой секретной информацией. Смерть противника гарантирует успех».

«Я мог бы убить ее, но что потом? Еще три полных Преподобных Матери ждут за люком. Безусловно, у Таразы есть сигнал, который она должна подать в ту секунду, когда откроется люк. Без этого сигнала, действительно, последуют побоище и катастрофа». Он ни на секунду не верил, что его новые Лицевые Танцоры способны одолеть находящихся там Преподобных Матерей. Мегеры будут начеку. Они раскусят природу охранников Ваффа.

— Мы присоединимся, — сказал Вафф.

Признание, подразумеваемое в этой фразе, ранило его, но он знал, что выбора у него нет. Похвальба Таразы по поводу их превосходства казалась чрезмерной именно из-за крайности ее заявления, но за этим чувствовалась правда. У него, однако, не было иллюзий, что может последовать, если Преподобные Черницы узнают о том, что на самом деле произошло с их посланницами. Мало ли почему мог исчезнуть корабль, тлейлаксанцев тут не обвинишь. Корабли пропадают. Преднамеренное истребление — совсем другое дело. Преподобные Черницы наверняка постараются стереть с лица земли такого недруга. Хотя бы как образец. Тлейлаксанцы, вернувшиеся из Рассеяния, поведали о них немало. Повидав Преподобных Черниц, Вафф верил теперь их словам.

Тараза сказала:

— Второе, что интересует меня в нашей беседе — это гхола.

Вафф скорчился в подвесном кресле.

У Таразы вызывали омерзительное чувство крохотные глазки Ваффа, его круглое личико со вздернутым носиком и слишком острыми зубками.

— Вы убивали наших гхол, чтобы взять под контроль ход проектов, в которых вы выступали как поставщик одной-единственной детали, — обвинила Тараза.

Вафф еще раз подумал: не пора ли убить ее? Неужели ничего нельзя спрятать от этих ужасных мегер? Вероятность, что у Бене Джессерит есть осведомитель в самой сердцевине Тлейлакса тоже нельзя снять со счетов. Откуда бы еще им знать?

— Заверяю тебя, Верховная Преподобная Мать, что гхола… — начал он.

— Мне твои заверения ни к чему! Мы во всем удостоверяемся сами, — печально глядя, Тараза медленно покачала головой. — И, по-вашему, мы не ведаем, что вы продали нам испорченную вещь.

Вафф быстро проговорил:

— Он отвечает каждому требованию, которое включено в наш контракт!

Снова Тараза покачала головой. Этот крохотный тлейлаксанский Господин понятия не имел, сколько всего он ей сейчас выдал!

— Вы заложили свою собственную схему в его психику, — заметила Тараза, — предостерегаю тебя, что если изменение помешает нашему проекту, то мы повредим вам больше, чем вы думаете.

Вафф поднес руку к лицу, почувствовав, как на лбу у него выступает пот. Проклятые мегеры! Но она не знала всего: тлейлаксанцы, вернувшиеся из Рассеяния, и Преподобные Черницы, которых она так зло обзывает, снабдили Тлейлакс оружием сексуального заряда, которым он не поделится, несмотря на то, что ему будут обещать!

Тараза безмолвно обдумала реакцию Ваффа и решилась на дерзкую ложь:

— Когда мы захватили икшианский корабль, который вы хотели уничтожить, то ваши Лицевые Танцоры не слишком быстро умерли. Мы сумели узнать от них немало интересного.

Вафф застыл на самой грани боевой позы.

«В яблочко!» — подумала Тараза.

Дерзко солгав, она выяснила потрясающую истину, и одно из самых невероятных предположений ее Советницы уже можно было считать подтвержденным.

«Намерения Тлейлакса в том, чтобы в полном объеме воспроизвести мимику прана-бинду», — предположила Советница.

«Полностью?»

Все Сестры на собрании были изумлены этим предположением, ведь оно подразумевало существование техники копирования личности, заходящей намного глубже техники снятия отпечатков памяти, о которой они уже знали.

Советница, Сестра Гестерион, из Архивов была во всеоружии, опираясь на тщательно подобранный ряд доказательств:

«Мы уже знаем — Икшианская Проба делается механистически, тлейлаксанцы делают ее нервами и плотью. Следующий шаг безусловен».

Видя реакцию Ваффа на ее дерзкую ложь, Тараза продолжила тщательное наблюдение за ним — сейчас он наиболее опасен.

На лице Ваффа проступила ярость. То, что известно мегерам, слишком опасно! Он нисколько не сомневался в заявлении Таразы. «Я должен убить ее, чем бы это ни кончилось для меня лично! Мы должны убить их всех. Богомерзость! Вот их собственное слово, и оно идеально их описывает».

Тараза правильно поняла выражение его лица. Она быстро проговорила:

— Вам не грозит от нас никакая опасность, если только вы не станете вредить нашим планам. Ваша религия, ваш образ жизни — все это — ваше собственное дело.

Вафф заколебался — не столько из-за сказанного Таразой, сколько из-за напоминания о ее силах. Известно ли им еще что-либо? Однако опять вернуться к пресмыкательству, отвергнув подобный союз с Преподобными Черницами! Уступить владычество, столь близкое после всех этих тысячелетий… Он впал в глубокое уныние. Некоторые среди его советников, в конце концов, оказались правыми.

«Не может быть никаких уз между нашими народами. Любое согласие с силами повинды — союз, основанный на зле».

Тараза все еще чувствовала в нем потенциальную готовность к применению силы. Не слишком ли она пережала? Она сидела в позе, которая в мгновение ока могла сделаться боевой. Непроизвольное подергивание рук Ваффа ее насторожило.

«Оружие в его руках!» Изобретательность тлейлаксанцев не стоит недооценивать. Ее снуперы ничего не засекли.

— Мы знаем о том оружии, которое при тебе, — решилась сказать она. Еще одна дерзкая ложь. — Если ты сейчас допустишь ошибку, развратницы тоже узнают, как вы пользуетесь подобным оружием.

Три раза вздохнув, Вафф заговорил уже строго себя контролируя:

— Мы не станем вассалами Бене Джессерит!

Тараза ответила ровным успокаивающим голосом:

— Я ни словом, ни жестом не предложила вам такую роль.

Она ждала. Ни малейшего изменения в выражении лица Ваффа, ни на йоту не дрогнул устремленный на нее пристальный взгляд его широко раскрытых глаз.

— Вы угрожаете нам, — пробормотал он. — Вы хотите, чтобы мы поделились всем, что мы…

— Поделились! — хмыкнула она. — Не делишься, если нет равенства отношений.