Эромагия
Шрифт:
— Та самая… — пробормотала она. — Слышишь, Шончик? Это та, в которую Жезл с Венцом превратились. Из-за нее все беды…
— Ага. И Рух из-за нее скорее всего раньше времени проснулся. Даже наверняка.
Сзади громыхнуло, они одновременно повернули головы и увидели, как Шахназарская башня слегка накренилась. Вокруг раздались предостерегающие крики, все начали крутиться, а один из мудрецов даже стал коленями на диван, будто любопытный ребенок, выглядывающий из окошка пригородного дилижанса.
— Ой, мама… — прошептала ведьма, невольно покрепче прижимаясь спиной к рыцарю. — Это
Из-за башни медленно вздыбливалось что-то длинное и темное. Конец его вознесся уже на десяток метров над вершиной постройки, а оно все поднималось и поднималось. Сквозь проделанный гигантской фигурой пролом взвихрилась стая ковров, вырвавшихся из темниц, и закружилась над покосившейся Шахназарской башней.
А темный силуэт все рос и рос в предрассветном небе. Стало видно, что дальше он расширяется, и сбоку его украшают ярко-красные полотнища, закрученные в нечто, напоминающее… Анита зажмурилась, мотнула головой и вновь уставилась туда — ну да, точно, напоминающие большой бант.
— Аназия! — ахнула она. — Это же наша метла… только большая! Усовершенствованное заклинание применила!
Помпончик тоже сообразил, что именно видит перед собой, подскочил на троне и стал колотить Копьем Судьбы по Щиту Веры, будто палкой по бубну. Тут же из толпы ковров, летящих чуть выше, спикировала фигура — и ведьма с рыцарем узнали падишаха. Он передвигался не как все, то есть не сидя на ковре, но поддерживаемый им под мышки, и потому напоминал зловещего и нелепого ворона в последней стадии ожирения. Оттоман спикировал к дастрахану и что-то сказал ассасинам-охранникам.
Тем временем над Шахназарской башней метла развернулась, взмахнув связкой прутьев, напоминающей размочаленное ураганом дерево, зацепила навес на крыше постройки и обрушила его. А затем понеслась следом за процессией. Минутой позже и освобожденные ковры, перестраиваясь на ходу, устремились к Попокапетлю.
Впереди прозвучал приказ, и они полетели быстрее. Вершина вулкана приближалась.
— Ты глянь, народ и вправду собирается, чтоб посмотреть, — сказала Анита.
На склонах горы будто извивались огненные ручьи — множество горожан с факелами поднимались к вершине. Над ней плясало багровое зарево, выплескивающееся из кратера, — в глубине его клокотала лава, и отблески пробивались наружу.
— Наверное, он пробуждается в последний раз за этот сезон, — предположил рыцарь. — Чтобы уж окончательно или получить своих дев, или разрушить весь остров.
— А метла-то неподалеку уже… — заметила ведьма.
Аназия нагоняла — но и вершина приближалась. Вокруг все зашевелилось, темные силуэты засновали из стороны в сторону: процессия начала перестраиваться. Теперь позади оказалась целая стая паласов, на которых стояли и сидели ассасины, а дастархан с троном, мудрецы на своем диване и Оттоман — впереди. По команде одного из охранников ковер с пленниками начал быстро приближаться к дастархану. Анита разглядела летящий позади падишаха небольшой коврик, весь уставленный закрытыми кувшинчиками.
— Там у него джинны, — сообразила ведьма. — Значит, они сначала Помпона вниз отправят, а когда Рух его сожрет и полезет наружу, Оттоман прикажет ассасинам напасть…
— А потом еще под ликующие крики толпы забросает его джиннами, — подхватил Шон. — Но лаборантка-то наша, а? Ты погляди, как мчится! И огромная какая! Неужели сама такое смогла с собой сотворить?
Аназия и вправду неслась подобно украшенной бантом торпеде. Поток ветра сдвинул прутья в острый клин, завязанные большущим узлом полотнища красной ткани трепыхались…
— Выходит, смогла… А может, это магия звезды на нее так действует? — предположила ведьма.
Два десятка гобеленов повернули и разлетелись полукругом. Ассасины выпрямились и занесли сабли над головами, готовясь встретить мегаметлу.
Еще мгновение — и кратер оказался под ними. По краям его сидели, болтая ногами, множество горожан. Некоторые захватили с собой детишек и всякую снедь, между сидящими фигурами пробирались торговцы с переносными лотками. Появление кавалькады люди встретили радостными криками и улюлюканьем.
Процессия остановилась в тот самый миг, когда вытянувшиеся полукругом паласы ринулись к метле. Аназия завизжала и принялась размахивать сама собой, то есть размашистыми движениями двигать пучком прутьев из стороны в сторону. Анита успела лишь заметить, как она сметает со своего пути два паласа, как на нее прыгает ассасин с занесенной саблей, а затем Шон повернулся, и лаборантка исчезла из поля зрения. Ее место занял дастархан с троном, Помпончиком и окружившей его охраной. Гобелен, где находились пленники, подлетел вплотную, и они услышали слова падишаха, который тоже был здесь:
— Прыгай!
— Что? — удивился оборотень, привставая. — Зачем, куда?
— Вниз прыгай, — брюзгливо повторил падишах. — Народ, понимаешь, безмолвствует и ждет… Народ ждет подвига!
Народ действительно ждал, хотя не очень-то безмолвствовал — снизу доносились поощрительные крики, хлопки открываемых бутылок с пивом и веселое щебетание детей.
— Не хочешь? — Оттоман кивнул охранникам, и они набросились на Помпона. Тот заорал, стукнул одного Щитом Веры по голове, а затем, бросив оружие, вцепился в скрытые шелками подлокотники трона. Охранники схватили оборотня за ноги, потянули — и ноги стали удлиняться, вытягиваясь и утончаясь.
— Побыстрее спихивайте его, — велел Оттоман и повернулся к ассасинам на гобелене, где находились пленники. — Этих следом бросайте.
Как только находящийся впереди ассасин шагнул к ним, Шон выкрикнул: «Подожми ноги!», после чего пнул правой охранника в брюхо.
Анита сделала как он сказал: цепь впилась в живот, и она повисла на копчике Тремлоу. Тот начал подскакивать, прыгая с одной ноги на другую и нанося быстрые удары. Гобелен закачался, как утлая лодочка на мелких волнах. Перед глазами Аниты промелькнула мегаметла — она падала, не в силах удержать вес ассасинов, облепивших ее, как муравьи, — Помпончик, обеими руками вцепившийся в трон, парящий неподалеку диван с мудрецами, другие ковры, кратер, в котором под тушей Руха бурлила лава. Мустафа, стремительно приближающийся с гномом Пампуккой в руках… Со стороны Шахназарской башни мчались мятежные ковры, в острие клина Анита разглядела Аладдина, но тот был еще слишком далеко.