Еще один шанс. Часть 1
Шрифт:
– Так, что?...
– староста спросил отрешенно, поняв, что хозяйство полностью разорено.
– На этот копоть-тив... и баб что ли звать?
– Я же сказал - всех!
– Алексей повторил своё приглашение, ещё раз оглядывая собравшихся возле барского дома людей.
– Заодно и перепись населения проведу.
– Что сделаете?
– непонимающе переспросил Кирьян.
– Какую пе-пись проведете?
– Посчитаю, сколько в деревне народу живет, - пояснил Рязанцев.
– Так, почему стоим... Руки в ноги и быстро исполнять!
Будущий "Отец крестьянам",
– А я до дома смотаюсь, чего-нибудь эдакое на закуску-выпивку принесу...
– странник пробубнил вполголоса.
– Нужно народ удивить!
– ... Ась? Чего - кого... удавить?
– староста переспросил откуда-то из-за спины.
– В смысле... покуда... отдохну с дороги, - путник на мгновение остановился что-то вспоминая.
– Да! И не будите меня! Малость вздремну...
***
В кое веки путешественник наконец-то выспался. Спокойная, домашняя обстановка вместе с мягкой постелью дали возможность хорошо отдохнуть с долгой дороги. Алексей повалявшись немного в постели, потянулся "с хрустом", зевнул, откинул одеяло и сел на кровать. Прогоняя последние остатки сна, несколько раз потянулся. Протер глаза и осмотрелся по сторонам.
– Славно вчера посидели. Культурно - без драки и взаимных претензий. Ничего не разбили, не поломали. Все живы - здоровы, - Рязанцев широко зевнул и поднялся на ноги.
– Все-таки люди у нас на Руси - добрые. В основе своей - понятливые и отзывчивые. А что гамбургеры с Кока-колой не все едят - это ничего. К этому надо привыкнуть... Глядишь, через время и пиццу с Мириндой попробуют! А вообще - эта такая гадость! Верно, у нас говорят - вредно для здоровья. Вот и нечего приучать к ней себя и крестьян!
Путник задумался на несколько секунд. Он вспомнил прошедшее событие. Недовольно помотал головой, прогоняя прочь неприятные ощущения.
– ... Эта еда не понравилась мне тоже! Вон в животе всё булькает и урчит. В следующий раз надо будет суши принести с васаби или салатов корейских, - настоящий эстет окинул взглядом спальню, подошел к окну и выглянул наружу.
– Кстати, почему так тихо?
– Рязанцев прислушался к тому, что происходит в доме и на улице. Его окружала абсолютная тишина. Как вдруг прозвучал громкий лай...
– А вот, всякие собаки со своим лаем по ночам... И особенно петухи-забияки, которые спать не дают под утро, должны быть пущены на суп. Сказано было всем - не будить, пока сам не проснусь! Так, что теперь - берегитесь! Ух, как я проголодался...
Быстро одевшись, Алексей прошелся по дому.
– Есть кто живой?
– громко позвал он, переходя из одной комнаты в другую.
В доме витали запахи лака, и пропеченной солнцем смолы. Солнечный свет еле пробивался сквозь мутное слюдяное отверстие. Пыльные частницы водили хороводы в радужных лучах. При ходьбе по полу сильно скрипели рассохшиеся доски. Гулко хлопали двери.
– Никого. Ни души! Странно? Куда все подевались? Эй, люди - а-у-у.
– Передразнил он заблудившегося профессора астрономии из известного фильма Эльдара Рязанова.
Странник
– Здрав буди благодетель!
– обратился к нему с приветствием седой дед с козлиной бородкой одетый в просторную домотканую рубаху и потертые холщовые порты.
– Многих лет жизни, - поддержала старца полная женщина, лет сорока, в темном сарафане. Она смущенно пригладила руками передник, расшитый красными и зелеными узорами, поправила волосы, выбившиеся из-под красной, рогатой кики. Люди подошли к крыльцу.
– И вам не хворать, - Рязанцев внимательно осмотрел присутствующих.
– А где все?
– На работе!
– собеседница опустила глаза в землю. Беспокойно обернулась в сторону ворот.
– С самого утра, ранёхонько ушли.
– Цыть, сорока!
– старик громко перебил напарницу.
– Помолчала бы. Не бабьего ума дело. Не встревай, покуда не спросят.
– Дед важно погладил щиплую бороденку. И начал важно докладывать.
– Алексей Петрович, все при деле! Кто в поле, кто в лесу! А кто на мельницу или в соседнюю деревню на заработки уехал.
– Я не понял?
– Рязанцев недовольно возмутился. Он смачно зевнул и заморгал глазами.
– А что праздник в честь возвращения любимого барина - всего день? Вчера прям столько слов было сказано - в мою честь... И что любимый, и что сильно соскучились! Защитником землицы родной называли. Говорили, что жизнь не мила без меня! А теперь раз - и все разошлись. Нет - так не пойдет...
– у нас, в Новгороде так не поступают.
– А на, что праздновать, кормилиц?
– женщина воскликнула громко. Она недовольно стала тереть руки о фартук.
– Молчи, дурилка, - седовласый сосед перебил её. Он озадаченно крякнул в козлинную бородешку.
– У господ в голове заботы не пустые, а важные. Он перевел взгляд на барина и почтительно склонил голову.
– Алексей Петрович, вы вчерась сказали всем: "Кто хорошо будет трудиться - тому отменишь оброк осенью. Вот, все и поспешили себя проявить. Платить-то мало кому хочется.
– Да-а-а, - это я поторопился... В смысле - народ "по делам" разогнать. Теперь и посидеть не с кем, - сельский реформатор почесал затылок.
– Непорядок! Ладно, раз обещал - пусть трудятся! Верно в народе говорят - рукам - работа, душе - праздник.
Крестьяне услышав от господина правильную поговорку, закивали головами.
– Хорошо, новый вопрос, - молодой лежебока посмотрел в сторону вымершего подворья и произнес. - А Фёдор, где?
– Он отпросился к Аксинье - по хозяйству помочь, - женщина опередила всех снова.
– Сказал, что несчастной девахе не прожить без мужика... Вы отпустили.
– Ясно!
– Алексей продолжал задавать вопросы, ничего не понимая.
– Не успели приехать, как слугу уже умыкнули... А вы кто такие?