Еще один шанс. Дилогия
Шрифт:
— Скорее всего, французы были смертельно пьяные, — парировал гигантского роста моряк, заросший жесткой курчавой бородой до самых глаз. Засаленные черные волосы великана были заплетены в тугую косичку на затылке и выбивались спереди из-под ярко-зеленого головного платка, свисая на лоб. — Или набрали косоруких крестьян. Вот деревня с испугу и попрыгала за борт, рыбам на смех.
— Сколько же там сокровищ? — влез в разговор юнга. Парень воодушевленно заморгал светлыми водянистыми глазами. Его длинная, тонкая шея вытянулась в направлении парусника. — Представьте, что корабль наполнен доверху: Самоцветными камнями, серебреной посудой, золотыми слитками, жемчугом, слоновой костью. И деньгами: Луидоры, песо, реалы!!!
Все разом замолчали, представив себе огромный трюм красавца корабля в котором находиться множество открытых сундуков и ларцов. И отовсюду, мерцало золотое сияние вперемешку с искрящимся всеми цветами радуги блеском драгоценных камней.
— Да с чего ты взял? — недоверчиво возмутился бородатый гигант. Голос его слегка охрип и дрожал от волнения.
— Да потому, что они сразу, как только поднялись на судно начали сорить деньгами, — пылко ответил безусый юнец. — Только поглядите... Пленных мавров выпустили из трюма и отпустили на шлюпках на все четыре стороны! Дорогостоящие ядра, порох швыряют за борт. А ведь это все можно выгодно продать!
— О, майн готт! — воскликнул матрос, стоящий у самого носа корабля. — Эти горе — мореплаватели только, что выбросили в воду прекрасное восемнадцатифунтовое орудие... и ещё одно! — Что творят варвары? Это же какие деньги идут на корм рыбам?
Русские моряки полностью, всей командой, включая кока, такелажного мастера и корабельного плотника перебрались на борт французского капера и трудились не покладая рук, что называется, в поте лица. Они сновали по палубам и трапам, демонстративно таскали какие-то бочонки, тюки, кули, сундуки. Дикари постоянно что-то ломали, двигали, перекладывали, выбрасывали. Несколько человек споро ставили перебитую фок-мачту, другие чинили рангоут и такелаж, третьи драили, скатывали и снова драили палубу. Со стороны захваченного корабля доносился шум, недовольные крики и крепкие русские и английские выражения. После тщательной уборки судна, команда русских построилась и торжественно подняла на кормовом флагштоке оранжевый стяг с накрест пересеченными зелеными линиями.
Вандеркофф стоял на палубе, широко расставив ноги, и напряженно всматривался в сторону замерших кораблей. Происходящее его решительно не устраивало. Что-то тяжелое и плохое продолжало незримо висеть над его головой. В душе гамбургского капитана царила тревога.
Работник связи тенью появился за спиной седовласого морехода. Он гордо задрал нос, вытянулся в струнку и громко произнес. — Адмирал Хейлли!!! принявший на себя руководство эскадрой просит вас выделить десять матросов для сопровождения нового судна в порт Малаги.
Иоахим скорчился, гневно заскрипел зубами. — Кто просит? Какого судна? Я не расслышал, повтори громче?
— Герр капитан, — во всю силу легких заорал связист. — АДМИРАЛ Хейлли!!! Обращается с просьбой для управления своего флагмана "Ля витэс" направить в помощь десяток матросов.
Раздраженный мореход повернулся в сторону собравшейся команды. — Все слышали просьбу этого полоумного русского хлыща. Кто хочет пойти? — Седые брови капитана хмуро сошлись на переносице, он стиснул зубы и сжал кулаки, его лицо побагровело.
— Что мы там не видели? — команда сразу поняла тяжелое настроение капитана.
— Да, во всем Гамбурге не хватит талеров и гульденов что бы Ганс! пошел в работники к московитам... — зашумели в ответ моряки.
— Пусть сами горбатятся! Дураков нет, — звонкий голос юнги перебил дружный хор недовольных.
— Надо было головой думать, прежде чем хватать всякое дерьмо болтающиеся в океане!!! Вот теперь пусть сами возятся, с этим плавающим чемоданом без ручки! — подытожил общее мнение шкипер.
Немец довольный ответом своих людей, по-деловому повернулся и посмотрел в сторону радиста. — Передай этому ирландскому выскочке, что желающих идти к нему на корабль, не нашлось.
Парень спокойно оглядел расхрабрившихся петухов. Хмыкнул. — Адмирал Хейлли... — Он начал торжественно тянуть фразу-предложение. — Обещает всем добровольцам звание старшего матроса, трехразовое питание, отдельную койку и половину серебреного талера за каждый день работы на флагмане его эскадры! А также долю с каждого добытого в бою корабля!!!
?????? На палубе "Серой чайки" возникла напряженная тишина, все начали недоуменно переглядываться, ошеломленно посмотрели на капитана, а потом началось столпотворение... — Я! Возьми меня! Отойди, боров... Да дайте же пройти! Я был первым, кто услышал! — Желающие в едином порыве, отталкивая друг друга локтями, бросилась в сторону переговорщика.
Утро было спокойное и светлое. Слоистые бледно-розовые облака на востоке прикрывали восходящее солнце. Облака казались настолько низко, что лучи, падая из-за них, причудливыми полосами освещали дальние песчаные острова. От этого необычайного освещения крошечные очертания клочков земли казалась маленькими, раскрашенными в разные цвета камешками, разбросанными художником вдоль берега. Море дышало спокойствием, колыхались небольшие волны. Прилетевший с востока ветерок медленно разворачивал на гафеле двух парусников невиданный доныне флаг: Оранжево-дымное полотнище, перечеркнутое из края в край, наискось, двумя зелеными линиями.
Резкие звуки дудки боцмана разбудили команды кораблей. По палубам загремели каблуки обуви многих ног, раздались громкие команды. Заскрипели якорные кабестаны. Десятки просмоленных, мозолистых ладоней ухватили вымбовки, вставленные в гнезда. Толстые якорные канаты начали медленно наматываться на барабаны. Матросы заскользили по вантам, с обезьяньим проворством стали разбегаться по реям. Зарифленные паруса развернулись, заполоскали, поймали окрепший ветер. Утренняя тишина сменилась негромким плеском волн и поскрипыванием рей. Эскадра проснулись и рассекая водную гладь продолжила движение к теплым берегам Испании.
Глава 10.
Наши дни.
Борт самолета Boeing 747-8.
Частный рейс Лос-Анджелес — Париж.
Гигантский летающий дворец "Boeing" 747-8 VIP совершил прощальный круг над лазурными волнами Тихого океана, помахал крыльями. Авиалайнер величаво развернулся над Голливудом, набрал высоту над Кейджон Пасс и бешено понесся в сторону Европы. Снаружи остались лишь полная темнота и далекое зарево огней миллионного города ангелов с его фешенебельными особняками, бесконечными авеню с усаженными на изумрудных газонах пальмами и сверкающими фонтанами, многочисленными площадками киностудий со всевозможными декорациями.