Ещё один шанс
Шрифт:
— Я ненавижу больницы. Не особо то хотелось сюда загреметь. — пояснила она.
— Да кто ж любит, Саш? Но надо же знать какие-то рамки. Довела себя до критического состояния. Кому от этого лучше?
— Ты прав. Ну, ничего, сейчас денька четыре полежу и тогда с новыми силами можно возвращаться к работе и главное к Егору.
— Каких четыре денька? Минимум неделя, Саша! — возмутился Мещерский.
— Ну, это мы ещё посмотрим. Ты, кстати, позвони, пожалуйста, Вике, пусть она Егора заберёт. Ладно?
— Конечно.
— Пока. — слабо улыбнулась Александра и мужчина ушёл.
На следующий день, её перевели в обычную палату, оценив состояние как стабильное и Арсеньева смогла позвонить подруге, переживая за сына.
— Сашка, привет! Ну как ты там? Жива?
— Спрашиваешь! Конечно жива. Куда я денусь?
— Ну, я не сомневалась. Как ты себя чувствуешь?
— Пока мне колют обезболивающие, я себя не чувствую. — усмехнулась Саша. — Нормально, бывало и похуже. Как там Егор?
— Слушай, ну я думаю, что у них всё в порядке. — спокойно ответила Кузнецова.
— В смысле? Он не у тебя?
— Нет. Подожди… Ты ничего не знаешь ещё что ли?
— Что я должна знать, Вика? — девушка не на шутку взволновалась.
— Спокойно, подруга. Не кричи. С Егором всё хорошо. Просто мой Женька где-то подхватил ветрянку, ещё и Илью заразил! Лазарет дома. Поэтому, я Егорку взять не смогла. Он у Мещерского.
— Что? Вик, ты в своём уме?
— Саш, а что было делать? Егор ещё не болел, я точно помню. Надо было и его сюда привезти, заразить, чтоб лазарет превратился в госпиталь? Ну правда, подумай сама.
— Ну почему он… — простонала архитектор.
— А кто? Не Нину же просить у тебя там навеки поселиться. А Мещерский сразу же предложил свою кандидатуру. Тем более, ты сама говорила, что они хорошо ладят. Ну побудет Егор недельку или две с ним. Мир же не рухнет? Кстати, тебя проведать когда можно? — поинтересовалась Виктория.
— Вроде бы с трёх до шести, но я уточню.
— Так, а что тебе можно кушать?
— Не поверишь, первые четыре дня — ничего. Потом врачи решат. Так что выйду отсюда как осинка. — пошутила Александра.
— Да ты вроде и так худая… Что ж от тебя останется?
— Характер! Ладно, Викусь, мне нужно позвонить Мещерскому и узнать про Егора.
— Хорошо, ещё созвонимся и я к тебе прибегу.
После разговора с подругой, пришёл Василий Зиновьевич, устроив осмотр. Едва освободившись, Арсеньева собиралась набрать Алексея, как он появился на пороге её палаты с большим букетом малиновых пионов.
— Привет! Как самочувствие? — бодро поинтересовался мужчина.
— Привет! Лучше, чем вчера. — ответила
— Ну и прекрасно, выглядишь хорошо. — он поставил цветы в вазу, которую быстро занесла в палату медсестра.
— Ты мне ничего не хочешь сказать? — проницательно посмотрев на Мещерского, спросила Саша.
— Я помню, куда ты послала меня с моими букетами, но я решил, что в данном случае цветы, всё-таки, поднимут тебе настроение. Обещаю, ботанического сада здесь не будет. Пару красивых букетов, не более.
— Да при чём тут цветы? — не вытерпела она. — Они прекрасны, спасибо, но дело то не в них! Про Егора ты мне ничего не хочешь сказать?
— Нет, не хочу. Потому что служба оповещения по имени «Виктория Кузнецова» работает безотказно, как я понимаю. Ты и так всё знаешь. Егор поживёт пока у меня, у нас всё хорошо. Сейчас он с Ниной. Очень просился сюда, к тебе, но я пока не разрешил, решил с тобой посоветоваться. Что ещё… Я всё ему объяснил, он понял правильно. Никаких слёз, истерик не было. Он у тебя классный парень, умный. Читаем, играем, говорим о жизни, даже готовим вдвоём. — рассказал Алексей: — Так что мы справимся.
— Это неудобно и…
— Так, забыли про все «и», «но». Нам с Егором вполне удобно.
— У тебя же работа.
— Саш, за эти годы я выстроил свой бизнес так, что могу позволить уделять ему чуть меньше времени, чем раньше. И вообще есть Нина. Если мне надо отъехать по делам в офис, то она сидит с Егором. Вот и всё.
— Спасибо. — только и смогла произнести Александра, понимая при этом, что её благодарность гораздо больше, чем это простое слово.
Глава 13
Прошло 6 дней. Состояние Александры улучшалось, врач разрешил ей вставать и понемногу ходить, начать принимать пищу, правда с жёсткими ограничениями, но её это не особо печалило. Саша каждый день заговаривала с хирургом о выписке, несмотря на протесты со стороны Виктории и Алексея.
На седьмой день, когда Василий Зиновьевич с утра осмотрел девушку и она очередной раз спросила, когда её выпишут, врач сдался:
— Ну, если вы так хотите выписаться, то… — на лице архитектора просияла надежда. — можно об этом подумать.
— Замечательно! Сегодня выпишите? — подскочив с места, радостно произнесла Арсеньева.
— Подождите, Александра Юрьевна, но я ведь не сказал, что сегодня!
— Ну как так, Василий Зиновьевич? Уже 7 день я здесь лежу! Чувствую себя отлично!
— Поймите, Александра Юрьевна, для перитонита 7 дней-это мало. Мы вас почти от смерти спасли, а вы хотите уже выписываться. — возразил хирург.
— Ну, пожалуйста. Я буду осторожна, обещаю.
— Может, всё-таки, побудете ещё дня три-четыре? Мы же вас здесь лечим, а не мучим. Вам лежать надо.