Еще один шпион
Шрифт:
– На четвертый уровень идти не с кем. Если бы Хорь был...
– Если бы да кабы... Опять Кремль, опять танцы...
– Какие танцы?
Майор Евсеев молча наложил на рапорте косую резолюцию:
«Тов. Синцову! Подготовить план проникновения к объекту „Х“ и заявку на соответствующее материальнотехническое обеспечение спецвзвода. Кодовое название операции – „Рок-н-ролл под Кремлем-2“».
И вернул документ Лешему.
– Вот какие танцы, товарищ майор!
Глава 4
Подземный спецназ
Леший хорошо помнил этот маршрут по старым добрым временам. Раньше у него вообще не было названия, они с Хорем просто «закидывались
Только сейчас такой надобности не было. Леший спустился первый, подождал остальных. Следом довольно лихо съехал Зарембо, потом Рудин, замыкающим шел Пыльченко.
– «Тролль» на связи. Вышли на второй горизонт, все идет штатно, – доложился Леший на пульт.
После некоторой паузы в наушниках раздался сипловатый голос Заржецкого, он сегодня за линейного диспетчера:
– Вас понял, «Тролль». Можете продолжать движение.
– Ты что, спишь там?
– Никак нет. Книжку читаю, товарищ майор.
– Начало второго абзаца на левой странице, быстро.
– Простите, чего?
– Второй абзац, левая страница, лейтенант Заржецкий. Я жду.
– Э-м-мм... Сейчас, товарищ капитан... – Заржецкий прокашлялся и начал декламировать: – «Она придвинулась к нему... э-э... и сказала взволнованно... э-э... чтобы он, ну это, тоже придвинулся... э-э... придвинулся поближе...»
Рудин и Зарембо заржали. Пыльченко, отключив за ненадобностью фонарь, разминал шею, невозмутимо уставившись в темный потолок.
– Вас понял, «Шмель», – сказал Леший в микрофон. – Продолжаем движение. Не спать. Конец связи.
Спрашивается, зачем четырем здоровым мужикам, экипированным по полной программе – прочные влагонепроницаемые комбинезоны, шлемы, инфракрасные очки-навигаторы, газоанализаторы, портативные сканеры пустот, дыхательные аппараты-регенераторы, не говоря уже о чешских пистолетах-пулеметах «Скорпион», всяких ножичках-крючьях-топориках, – какого рожна им докладываться каждые полчаса в сонный и тихий кабинет диспетчерской, где Заржецкий ровно на пять секунд оторвал голову от своей противоаллергенной подушечки (хранит ее в шкафчике, на самой дальней полке, и думает, что никто не знает) и тут же уронит ее обратно? Они что, в казаков-разбойников играются?
Вопрос не праздный. На него имеется четкий ответ. Инструкция. Вот для чего это все необходимо. Ее Величество Инструкция, туповатая педантичная дама-шизофреничка с манией преследования и тревожным синдромом.
Леший терпеть не мог эту даму.
Вдоль промоины когда-то бежал ручей, берущий начало из обрушенной ливневой канализации. Канализацию заделали, ручей высох, от него осталась траншея, затейливо изогнутая вдоль оси северо-восток – юго-запад. Вверху, на северо-востоке, – Садовое кольцо, Кремль, центр, короче. Старые тоннели спецсвязи, «вентиляторная с музыкой»,
Но они пойдут в противоположном направлении. Старик Первухин говорил о двойном русле Москвыреки, которое рота боевого прикрытия пересекала с севера на юг. Здесь, в районе Малой Пироговской, река делает широкую петлю, которая подходит под описание. Других похожих мест в центре города нет.
– Слушаем сюда, – скомандовал Леший. – План следующий. Проходим восьмой участок до Воробьевской теплотрассы, далее – до пересечения с коллектором. Там закидываемся на третий горизонт. Продолжаем движение на юг, пока не исчерпаем возможность прохождения. Вопросы есть?
– Так точно, – быстро отозвался Рудин.
Леший посмотрел на него.
– Что так точно?
– Есть вопросы.
Из-под «налобника» спокойно, если не сказать нахально, смотрели белые, как у вареной рыбы, глаза. Рудин один из немногих в группе, кто на момент вступления в «Тоннель» не имел вообще никакого диггерского опыта. Зато боевой опыт изрядный – это все и решило в конечном итоге. Четыре года чеченской кампании, ранения, награды, среди которых медаль «За бои в Чечне». Дважды контужен, не без того.
– Говори, Рудин.
– Так что все-таки ищем, товарищ капитан?
– Скрытый переход на четвертый горизонт, тебе же сказали, – проговорил из-за его спины Пыльченко.
– Правильно, – подтвердил Леший. По настоянию Евсеева он не стал раскрывать группе истинную цель поисков.
– Ты не слушал вводную, Рудин?
– Слушал. Только этих скрытых переходов под землей хоть пруд пруди, вы же сами говорили. Вскрываем их во время обычных дежурств, если находим... Между делом как бы. А спецом еще ни разу не искали. Хотел уточнить на всякий случай...
– Уточняю: сейчас ищем спецом, – сказал Леший. – Еще раз, кому непонятно: глаза разуть, обращать внимание на любую мелочь. Замуровки – хоть старые, хоть свежие. Пустоты. Следы. Старый довоенный кирпич. Оплавленный грунт. Вообще все следы термического воздействия и любые мелочи. Еще вопросы?
Вопросов не было.
– Пыльченко, вперед. Потом Зарембо и Рудин. Я замыкающим.
По правде сказать, Леший сам не знал толком, на какие мелочи обращать внимание. Город наверху за эти семьдесят лет преобразился до неузнаваемости, что уж там говорить о подземных коммуникациях. Все изменилось. Город строился, десятки раз перекраивалась канализация, пробивались новые теплотрассы, коллекторы, модернизировались старые... Да и это не главное. Операция «Семь—девять» по определению не могла опираться на узкие, ненадежные, плохо вентилируемые коммуникации. Чтобы доставить на место и запустить проходческий щит, пусть даже самый компактный, не хватит никакого «теплака». Значит – метро. Ладно, предположим, что метро. Линия номер один – правительственная, из Кремля, – это раз. Тем более «мухомор» считает, что Хранилище под Кремлем или рядом. Технический маршрут подвоза, который ориентировочно указывал Первухин, – это два. Он совпадает с участком Сокольнической линии: «Спортивная» – «Воробьевы горы» – «Университет». Почти совпадает. Только тогда этих станций еще и в помине не было, последней перед войной, кажись, успели сдать «Парк культуры»... Далековато. Вывод: пробивали свои тоннели. Тоннели эти не обозначены ни на одной карте, возможно, они обрушились или засыпаны, возможно, лежат себе где-то в земле, неизвестно на какой глубине... и как искать их – в общем-то непонятно. Надеяться только, что где-то как-то пересекаются они с обычными магистралями или хотя бы выходят на них какимито своими вспомогательными «аппендиксами»...