Еще раз о любви
Шрифт:
— Значит, я буду видеться с дочерью, скажем, раз в неделю? Дважды в неделю? Когда буду в Лондоне, конечно. Ведь я чертовски много путешествую. И много ли времени я буду проводить с ней? Может, час или два после школы? Ей ведь еще нужно делать уроки, я полагаю?
— Есть выходные, — заметила Шарлот. — Ты можешь быть с ней все выходные.
— За исключением тех, когда она занята.
— Зачем ты так все усложняешь, Рикардо? Другие же люди как-то справляются с подобными ситуациями!
Он обошел ее кресло и положил свои большие теплые ладони ей на плечи.
— Но не я. Со мной так не получится,
— Нет? — хрипло спросила она.
— Нет. Я не собираюсь быть своей дочери временным папочкой, который приходит на четыре часа в неделю. И я так же не намерен наблюдать, как моего ребенка растит другой мужчина.
Шарлот потребовалось некоторое время, чтобы понять, что Рикардо говорит о Бене. Она открыла рот, желая возразить, но он не собирался позволять ей себя перебивать. У нее было время высказаться, теперь его очередь.
— Джина — моя дочь. Она станет носить мою фамилию и получит все привилегии, к ней прилагающиеся.
— О чем это ты? — прошептала Шарлот.
— Мы поженимся, разумеется. Так я смогу часто видеться с дочерью и сам ее воспитывать. — Рикардо отошел от Шарлот, оставив ее сидеть в тишине.
— Ты шутишь? — выдохнула она наконец после продолжительной паузы.
— Почему ты так считаешь?
— Потому что это смешно.
— Для тебя — возможно, но для меня все серьезно. У Джины должно быть абсолютно все необходимое, и даже больше. Я могу ей это дать. Вдобавок ко всему у нее наконец-то будет полноценная семья. Так лучше и для тебя. Тебе больше не придется работать. Ты сможешь все время проводить с дочерью. Это отличный план, так что можешь убрать с лица кислое выражение.
— А какова моя роль во всем этом?
— Ты — мать Джины и навсегда ею останешься.
— Только вся моя жизнь, благодаря тебе, перевернется с ног на голову.
— Нет смысла спорить, Чарли. Мы поженимся.
— Когда же ты стал таким, Рикардо?
— Каким?
— Самоуверенным, несговорчивым, думающим, будто можешь получить все, стоит только щелкнуть пальцами в воздухе.
— Ты говоришь так, потому что я довольно груб с тобой? Потому что не проявляю слабость и не распускаю сопли? По-моему, мое поведение вовсе не говорит о самоуверенности. Мое решение лучшее для всех сторон.
— Это глупое решение! — Шарлот встала. — Знаю, тебе кажется, я лишила тебя времени, которое ты мог бы провести с Джиной, но я не позволю тебе украсть мою жизнь только потому, что ты вдруг решил создать фальшивую семью!
— Украсть твою жизнь?
— Именно! — Она с вызовом заглянула в глаза Рикардо. — Брак ради ребенка, возможно, нормален для итальянцев, но не для меня!
ГЛАВА ШЕСТАЯ
А ведь мы еще даже близко не подошли к моей тщательно отрепетированной гневной тираде о ее женихе!
Рикардо взглянул на бутылку вина, стоящую на кухонной полке. Один бокал для смелости. Никогда прежде ему не приходилось пить, чтобы обрести уверенность в себе, но сегодня он собирался впервые увидеться с дочерью.
Отказавшись от предложения руки и сердца, Шарлот пулей выскочила из кабинета. Рикардо остался стоять на месте, хотя сперва хотел броситься за ней следом и умолять ее передумать. Она должна выслушать и понять, сколько у нее будет преимуществ,
Через четыре часа Рикардо позвонил Шарлот и холодно сообщил: он уважает ее выбор, но требует, чтобы она сейчас же рассказала обо всем Джине.
— Конечно, расскажу, — ответила Шарлот. — Ты можешь прийти навестить ее завтра после школы. Я не собираюсь отнимать у тебя твое право общаться с дочерью, Рикардо.
— Очень щедро, — с сарказмом произнес он, но встречу все-таки назначил.
И сейчас я нервничаю, как первоклассник в ожидании знакомства с учителем.
Рикардо подхватил свое пальто, залпом допил остатки вина и вышел из дома.
У него был собственный водитель, но сегодня Рикардо решил воспользоваться услугами такси. Джордж — отличный работник, он никогда не задает лишних вопросов. Рикардо мог рассчитывать на его молчание, но ситуация неоднозначная, станет ли Джордж молчать о тайном ребенке своего босса? Искушение может оказаться слишком велико. А Рикардо нужно было еще самому привыкнуть к мысли, что у него есть дочь, и только потом оповестить всех родственников и знакомых.
По дороге к дому Шарлот Рикардо о многом успел подумать.
Мою дочь никогда не будет воспитывать другой мужчина. Хочет того Чарли или нет, но ей придется это принять.
Рикардо нахмурился, вспомнив, как она ворвалась в его кабинет, высмеяла его предложение, отвергла его и ушла. Просто повернулась и ушла!
Что ж, она быстро забудет своего жениха, если я приставлю к ней охрану и стану отслеживать каждое ее движение, как нянька!
Такси остановилось возле дома Шарлот. Рикардо очень нервничал. По дороге он заехал в магазин и купил Джине мягкую игрушку невероятных размеров. Что еще можно купить ребенку, которого любишь, но о вкусах и пристрастиях которого ничего не знаешь?
Рикардо почувствовал себя очень глупо, когда позвонил в дверь и услышал возню по ту сторону. Ему казалось, сейчас он сойдет с ума.
Ему открыла Шарлот, позади нее стояла Джина.
— Что это еще такое? — Шарлот улыбнулась, глядя на Рикардо, сжимающего в руках огромную коричнево-белую собаку.
— Собака.
— Джина, иди познакомься.
— Я… я купил тебе это… — промямлил Рикардо и в поисках поддержки умоляюще взглянул на Шарлот.
— Красивая, правда, Джина? Заходи. Только посмотри на эту собаку! Это самая большая плюшевая собака, какую я видела! Она размером почти с твою комнату. Куда ты ее положишь? Поблагодари своего… своего…
— Папу, — закончила Джина. Она лукаво улыбнулась и взяла игрушку.
Рикардо почувствовал необъяснимое счастье.
Не такое, как когда заключаешь успешную сделку или слияние. Счастье словно пронзило его насквозь, затронуло глубины души, о которых он даже не подозревал.
— Почему бы тебе не пойти в свою комнату и не показать… показать папе, куда ты поставишь эту чудесную собаку?
Вот так все, оказывается, просто. Дверь закрылась, Рикардо снял пальто и пошел следом за дочкой в ее комнату. Оба с сомнением взглянули на Шарлот, но та и бровью не повела. Она свое дело сделала, рассказала Джине об отце. Девочка не задавала вопросов, но было понятно, она очень обрадовалась. Только увидев реакцию дочери, Шарлот впервые поняла, чего лишила своего ребенка на долгих восемь лет.