Есения. Предание о балии
Шрифт:
– Я тебе говорю, это не конь, а просто чудище какое-то! Никто не может с ним справиться! Я за него кучу золотых отдал, он должен был принести мне еще больше, но никто не может его оседлать! – говорил мужчина лет пятидесяти, с густой рыжей бородой.
– Может, тебя обманули? Породистых коней обычно легко оседлать, – отвечал второй мужчина. Он был моложе своего спутника, ниже ростом и с пышными усами, которые он невольно постоянно подергивал.
– Да в том-то и дело, что нет! Я сам проследил за его родословной, он из самой лучшей породы, но характер у него отвратительный. Я нанимал лучших укротителей, ни у кого ничего не получилось! Похоже, как ни жаль, придется его усыпить, если он для меня бесполезен.
Есения подслушала разговор, который ее не касался, но она не могла не вступиться за беззащитное животное. Она стряхнула с себя негу, встала и подошла к мужчинам.
– Я попробую усмирить вашего коня, – сказала она.
Мужчины сразу прекратили разговор и уставились на хрупкую девушку, что стояла перед ними.
– Ты? – бородатый мужчина раскатисто рассмеялся. – Ты хочешь потягаться с лучшими укротителями всего королевства? Ты себя видела? Да конь растопчет тебя одним своим копытом! Уходи, девочка со странными глазами, дай нам закончить свой обед, – мужчина отвернулся, все еще посмеиваясь.
Рядом с Есенией, будто из воздуха, возник Оборотень и схватил ее за плечо.
– Ты что творишь? Тебя и на минуту нельзя оставить одну? Сразу вмешаешься в дело, которое к тебе не относится?
Однако Есения стряхнула его руку и опять обратилась к мужчинам.
– А если я поставлю десять золотых на то, что смогу усмирить вашего коня? Вы ничего не потеряете и даже выиграете в любом случае: если у меня получится – у вас будет послушный конь, а если нет – то получите десять золотых.
Мужчина с бородой задумался.
– Хорошо, девочка, будь по-твоему. Ну смотри, потом не нужно жаловаться, я тебя предупреждал. Меня зовут Радей, пойдемте, провожу вас в мою конюшню.
– Я Есения, а это Оборотень.
Если Радею и показалось имя Оборотня странным, он и бровью не повел. Втроем они вышли из таверны. Слух, что хрупкая девчонка собирается одолеть чудище Радея, быстро разлетелся по окрестностям, и несколько человек также пошли с ними, чтобы развлечься зрелищем.
Оборотень хмуро шел за Есенией, ему это все не нравилось. Да, она смогла усмирить медведя, но ее удача могла обернуться и против нее.
– Оборотень, ты же сам говорил, что мне нужна тренировка. Чем конь хуже лесных существ? – сказала Есения.
– Тем, что кролик тебя не забьет до смерти, – пробормотал Оборотень.
Через несколько минут они подошли к конюшне.
– Ну что же, прошу. – Радей насмешливо улыбался, показывая на самое дальнее стойло. – Может все-таки передумаешь? Не хочу, чтобы обо мне пошли слухи, что я отправляю детей на верную смерть.
Вместо ответа Есения решительно вошла в конюшню. Еще издалека она услышала громкое ржание. Есения подошла к стойлу и увидела большого коня, привязанного к столбу. Она никогда не встречала такого красивого животного, его шерсть переливалась, грива была иссиня-черной, словно ночь. Все в этом животном было прекрасным, кроме безумного и яростного взгляда.
Увидев Есению, конь бешено заржал. При виде такой ярости Есения впервые в жизни ощутила страх рядом с животным. Она уже было повернула назад, но вспомнила, как Радей сказал, что коня усыпят, если его не усмирить. Оглянувшись, Есения увидела в дверях конюшни небольшую толпу, все ждали, что она будет делать дальше. Она перевела взгляд на Оборотня, который стоял, прислонившись к двери и скрестив руки, вся его поза выражала недовольство. Взглядом Есения попросила у него поддержки, и он, видимо, понял, как ей это необходимо, потому что оттолкнулся и подошел к ней.
– Я не одобряю, что ты решила сделать это, но понимаю. Я знаю, что ты сможешь, Есения. Ты многому научилась, и у тебя получится, – сказал Оборотень.
Выдохнув, Есения зашла в стойло. Ее тело наполнилось уже знакомым ей теплом и спокойствием. Энергия прошла через нее от ступней до кончиков пальцев на руках. Конь еще сильнее забился, веревка все туже сжималась вокруг его шеи.
Есения начала медленно подходить к коню, вытянув руку. Обычно у нее сразу получалось успокоить животное, но сейчас что-то было не так. Конь не реагировал на нее и бешено мотал головой, у его рта появилась пена, он как будто не слышал ее.
Оборотень, тоже почувствовав неладное, закричал:
– Есения, уходи оттуда!
В тот момент, когда Есения сделала шаг назад, а Оборотень забежал в стойло, веревка вокруг шеи коня порвалась и он, яростно заржав, кинулся на Есению. В один миг Оборотень оказался перед ней, закрыв ее собой, и именно ему достался первый удар животного. Конь боднул его головой, удар зверя пришелся в бок Оборотня, и он отлетел влево и ударился о стену стойла. Есения вновь осталась без защиты, а конь начал двигаться на нее. В момент, когда он встал на задние копыта, чтобы нанести смертельный удар, Есения собрала всю свою силу. Вновь пропустив через себя энергию, она прямым потоком пустила ее в коня. Она будто проникла прямо в зверя, ее сила неслась к его сердцу, мысленно она увидела его, но выглядело оно как-то странно, словно вокруг него было нечто черное.
Инстинктивно Есения почувствовала, что это хворь и именно она свела с ума животное, она попыталась вытянуть ее, бросив на это все свои силы. Не сразу, но хворь поддалась, Есения вырвала ее из коня. Больше она ничего не помнила, потому что ее поглотила тьма.
Есения медленно очнулась. Над ней склонился Оборотень, его лицо было очень бледным, он звал ее по имени.
– Сколько я так пролежала? – спросила она.
– Пару минут, но казалось, что целую вечность. Как ты себя чувствуешь?
– Да вроде хорошо. А что произошло?
– Когда конь меня оттолкнул, я отлетел, ударился головой и потерял сознание на пару секунд, когда я поднялся, то увидел, как конь словно застыл над тобой, а ты подняла к нему руки. Потом конь словно очнулся, а ты упала в обморок и лежала несколько минут как мертвая.
– Как сейчас конь?
– Сама посмотри.
Есения встала и не поверила своим глазам. Перед ней было самое обычное животное, спокойно жевавшее сено. К ней подбежал Радей и, сжав ее в объятиях, закружил.