«Если», 2012 № 09
Шрифт:
— Явился, — согласился Рафаллон, не усматривая никаких положительных перспектив в немедленном отсоединении от стенки.
— Тогда заканчивай подъем и влезай в окно. Я снял с него защитное заклинание.
Рафаллон снова поплевал на ладонь и с помощью зацепки подтянулся еще на длину руки.
— Надеюсь, это был не Расчленяющий портал Буллимара?
Хердевант фыркнул:
— Ставить его на маленькое окошко наверху башни? Конечно же, нет. Это был Защеп Пиласкуо.
— Не слыхал о таком, — пробормотал вор, добираясь до подоконника.
Маг пояснил действие Защепа:
— Точно это заклятие снято? — переспросил вор, занося ногу на подоконник.
— Точно. Спускайся сюда.
Рафаллон опустился на каменный пол башни. Он нахмурился, когда заметил, что в небольшой округлой комнатке ничего нет — еще один элемент операции, проваленный тем, кто послал его.
— И кто заставил тебя думать, что я воспользуюсь Буллимаром? — заговорил Хердевант. — Он предназначен для дверей, особенно для потайных люков.
Вор был слишком разочарован, чтобы отвечать. Мгновение спустя он понял, что Хердевант не привык ждать ответа на свои вопросы. Пятки ног Рафаллона вдруг ощутили, что находятся в контакте с раскаленными углями. Инстинктивные прыжки на месте облегчения не принесли.
— Глабро! — сумел выкрикнуть он.
Маг чуть повел рукой, и угли остыли.
— Глабро Растяпа? — переспросил он, и суровые губы сложились в усмешку. — Ты один из его людей?
— Не по собственной воле, уверяю вас! — Рафаллон потер подошвами своих особых туфель о каменный пол, чтобы как-то охладить ноги. Действие это эффекта не произвело, однако ощущение жара потихоньку уменьшилось само собой.
— Но Глабро послал тебя? И сказал, что окно будет защищено Буллимаром?
Волшебник снова фыркнул; Рафаллон уже начинал подозревать, что подобная реакция характерна для него.
— Беспомощный глупец, — закончил Хердевант. — И что же заставило тебя довериться ему?..
Тут суровое лицо затуманилось подозрением. Маг начертил в воздухе незримую фигуру, и Рафаллон увидел рисунок из прямых и кривых зеленых и светящихся линий, соткавшийся перед глазами. Спустя мгновение вор понял, что видит план поместья Хердеванта. Пленивший его маг некоторое время рассматривал рисунок, а потом стер его мановением пальца, заканчивавшегося длинным ногтем.
— Мне пришло в голову, — заметил волшебник, — что тебя могли использовать в качестве отвлекающего маневра. Но нет, Глабро не способен возвыситься даже до нижней ступени на лестнице хитроумия.
Он погладил свой нос и чуть потянул его, словно бы помогая памяти.
— Должно быть, ты снова явился за Сферой Разнообразной Пользы?
— Мне еще не приходилось бывать здесь, — заметил Рафаллон.
— Я ставлю тебя в общую очередь со всеми прочими тупицами и ослами, — продолжил маг, — которых Глабро подсылал ко мне, с тех пор как я выиграл у него эту Сферу в честном состязании, притом вполне беспорочным и законным образом.
— Он, похоже, думает, что вы слукавили, — возразил Рафаллон.
— Ну что ж, именно эта проблема портит жизнь дураку: ему кажется, что он думает. — Маг хлопнул в ладоши в знак того, что действие переходит к новой стадии. — Итак, что мне с тобой сделать?
— Могу ли я предложить…
— Не можешь. — Хердевант произнес какой-то слог и особым образом шевельнул пальцами. Дар речи немедленно оставил Рафаллона. — Последнего из посланцев я вернул ему вывернутым наизнанку: кожей внутрь, кишками наружу. Однако жест мой должного впечатления, видимо, не произвел.
Пленник зашевелил бровями и указал пальцем на рот, давая понять, что у него есть предложение. Маг вернул ему власть над языком, и Рафаллон произнес:
— Я мог бы передать ему устное предупреждение… Суровую отповедь и недвусмысленное требование более не испытывать ваше терпение!
— Терпения у меня нет, — возразил волшебник. — А если бы имелось, я не стал бы расходовать даже крупицы на Глабро.
Он снова задумался, а потом поднял сразу и брови, и указательный палец:
— Знаешь, есть одна возможность. Я как раз экспериментировал с синтезом Радостного Изнурения Икстликса и Нисходящего Фламбё Чанта.
— Не знаком ни с тем, ни с другим, — отозвался Рафаллон. — И с восторгом услышу о них, особенно от человека, обладающего столь прекрасно поставленным голосом.
Хердевант бросил на вора сухой взгляд:
— Ты стремишься отсрочить мгновение. И пытаешься льстить мне, хотя тратишь силы впустую.
Подобрав подол своего одеяния, он проговорил:
— Мне необходимо освежить кое-что в памяти. Перейдем в библиотеку.
Хердевант согнул палец, произнес неразборчивый слог, и ноги сами собой понесли Рафаллона следом за магом. Они спустились по спиральной каменной лестнице на нижний этаж, а затем по лабиринту коридоров добрались до заложенной на прочные засовы двери, на которой была вырезана физиономия какого-то страшного создания, украшенная накладными клыками из слоновой кости. И только когда волшебник поднес руку к задвижке портала, отчего нос твари шевельнулся, Рафаллон понял, что это не резной, а реальный болдрук, призванный сюда со второй плоскости, порабощенный и втиснутый в размеры двери. Если бы человек явился без согласия Хердеванта, демон в данный момент уже пережевывал бы его кости.
За болдруком открылась высокая комната, на стенах которой теснились друг к другу расставленные на полках книги всяких очертаний и размеров, переплетенные в разнообразные материалы — от золотой парчи до драконьей шкуры. Надписи на некоторых корешках были сделаны знаками, которые Рафаллон мог назвать разве что древними.
Хердевант подошел к одной из высоких полок и снял с нее небольшую книжицу, переплетенную в желтую замшу, после чего нагнулся, чтобы поднять фолиант, составленный из зажатых между двумя деревянными досками пергаментных листов. Он отнес обе книги на освещенный лампой стол, раскрыл их и принялся перелистывать страницы, пока не нашел искомое. Как только маг освежил в памяти слова и жесты силы, лампа померкла, сгустились тени. Рафаллон уловил резкий запах озона, волосы на голове колдуна зашевелились, а глаза несколько раз изменили цвет.