Если б я был русский царь. Советы Президенту
Шрифт:
Наконец, в арабском мире старое поколение светских авторитарных диктаторов лишилось власти в пользу исламистов, связанных с консервативными монархиями Персидского залива. Катар и ОАЭ прошли смену поколений. Саудовская Аравия и Оман представляют собой неустойчивые геронтократии. Марокко, Иордания и Кувейт пережили «арабскую зиму», хотя ее основные события еще впереди. В формировании нового Халифата Эр-Рияд и Катар играют ведущую роль. В саудовской правящей элите следует отметить ее «серого кардинала», принца Турки бин-Фейсала. В катарской – самого эмира Ат-Тани. Именно эти люди стоят за многими из тех событий, которые происходят на БСВ, влияя на окружающий мир. С учетом того, что в «Аль-Каиде» сменилось руководство и прагматичный египтянин Айман Аз-Завахири возглавил структуру, основанную покойным Бен Ладеном, арабский мир ожидает все, что угодно, кроме демократического будущего.
Глава 24
Общество и терроризм
Сто двадцать лет назад в России не было автомобилей и никто в автокатастрофах не погибал. В 30-х экология в стране была лучше, и астмы с аллергией было много меньше. Полвека назад из СССР никто никуда в массовом порядке не выезжал и ниоткуда не привозил экзотических инфекций. Современный терроризм – такая
Готово ли российское общество противостоять терроризму – вопрос, который возникает всякий раз, когда эмоционально или отстраненно, в кухонных разговорах или перед объективом телекамер, в парламентских выражениях или с применением непечатной лексики политики, эксперты, журналисты и обыватели обсуждают события в Беслане, Буденновске, Москве и прочих «местах встреч» страны и террористов. Растерянность, ксенофобия, готовность обвинять во всех грехах кого ни попадя, в том числе профессионалов, благодаря которым число спасенных отличается от нуля, взаимное недоверие властей и населения, мусульман и немусульман, русских и «инородцев» производит удручающее впечатление и служит питательной почвой для мрачных прогнозов политологов и политтехнологов. На деле готовность означает понимание происходящего, способность к адекватным действиям в случае необходимости и умение оперативно реагировать «по ситуации» – не более того. Терроризм в России не новость, история современного терроризма во многом совпадает с историей страны век-полтора назад, хотя положительные оценки убийц-революционеров в советских учебниках истории явно контрастируют с тем, как все это выглядит в современной действительности. При всем том, несмотря на исторический опыт, достаточный срок, прошедший с того момента, как терроризм пришел в современную Россию, и активное освещение темы средствами массовой информации, у многих в стране отсутствует понимание того, с чем она столкнулась. Понимание это для начала должно включать осознание элитой и населением страны того, кто и в какой мере в войне с терроризмом является ее противниками и союзниками. А также какие шаги и кем именно должны быть предприняты, чтобы страна и общество успешно прошли испытание терроризмом, что делать следует и чего делать нельзя ни в коем случае.
Первое, что необходимо констатировать: современный терроризм – это надолго. На десятилетия, а не на годы. С этим нужно уметь жить, воспринимая связанные с ним проблемы так же, как болезни и дорожное движение. Для того чтобы не погибнуть в автокатастрофе, не заболеть, заболев – вылечиться и умереть как можно позже, существуют не только специализированные системы, составляющие изрядную часть современной цивилизации, но и набор правил, известных всем и каждому с детства. Их не все и не всегда исполняют, но пенять в этом случае не на кого, кроме себя самого. Выживание страны в столкновении с терроризмом во многом зависит от того, как скоро эти правила будут выработаны и станут частью национальной культуры. Показателен опыт Израиля. Интифада «Аль-Акса», с использованием смертников в беспрецедентных масштабах, планировалась руководством ПНА как акция, в ходе которой «сломается» либо израильское общество, либо израильская армия. В первом случае, при соотношении потерь израильтян и палестинцев 1:3, Израиль должен был перестать существовать вследствие взрывной эмиграции его населения. Во втором ожидался удар Армии обороны Израиля по территории ПНА с ориентировочными потерями палестинцев в несколько десятков тысяч человек, которые позволили бы говорить об избыточном применении силы и рассчитывать на вмешательство миротворческого контингента ЕС по югославскому образцу. Именно этот план в измененном варианте был принят к исполнению основными спонсорами и кураторами Арафата – Саудовской Аравией, Катаром и другими монархиями Залива в Ливии и Сирии. События в Израиле, однако, развивались по третьему варианту. Потери израильтян в соотношении к палестинским составили 1:2, но общество консолидировалось, бывшие политическими союзниками Арафата израильские левые потерпели поражение на парламентских выборах, армия избрала тактику точечного уничтожения лидеров террористов, а страна продолжила жить и развиваться, несмотря на террор. Пример, достойный подражания.
Периодически звучащие в российском эфире слова о том, что терроризм не имеет национальности и вероисповедания, подтверждают, что руководство не склонно поддерживать националистически-религиозную паранойю. Особого отношения ни к террористической деятельности, ни к операциям российских силовиков они не имеют. В России действуют отнюдь не баскская ЭТА, ирландская ИРА, «маоистско-троцкистские» партизаны из стран ЮВА или Латинской Америки, итальянские «Красные бригады» или японская «Аум Синрике». Боевики и смертники-«шахиды», уничтожающие гражданское население страны, имеют отношение к «зеленому Интернационалу» – и практически только к нему. Это неформальное военно-политическое объединение осуществляет передел власти в исламском мире, стремится подчинить своему влиянию мусульман вне его границ и максимально расширить сферу контроля исламского мира, проводя агрессивную религиозно-идеологическую, политическую и территориальную экспансию. Непосредственными исполнителями и участниками терактов могут быть люди любой национальности. Во время первой чеченской войны арабский и отчасти пакистанский фактор в организации антироссийского джихада играл большую роль, но в начале 10-х годов нового века исламистский терроризм интернационализировался в соответствии с общими законами глобализации.
Текущий уровень вовлеченности «зеленого Интернационала» в войну против России мог быть значительно выше, если бы не распыление его сил и средств на многочисленные «фронты» джихада, в частности в Ираке, Афганистане, Йемене, Ливии и Сирии. Переход «Аль-Каиды», после ликвидации Усамы Бен Ладена, на стратегию террористического франчайзинга и ее становление в качестве центра планирования, финансирования и подбора кадров для местных террористических структур привели к тому, что становым хребтом этих групп по всему миру являются «афганские арабы». Эта интернациональная группировка
Российские мусульмане, включая лидеров, духовных авторитетов, деловую элиту и гражданское население, по логике руководителей и участников террористической войны против России, ведущейся во имя победы салафитского учения, известного отечественной прессе как «ваххабизм», должны подчиниться его догматам либо быть уничтожены. Как следствие, они являются объектом первоочередной атаки исламистов. Именно российские мусульмане, в первую очередь представители национальных элит, в том числе вайнахи – чеченцы и ингуши, находятся на «переднем крае» обороны России против террористической опасности, включая систему предупреждения терактов. Распространение в стране ксенофобии, а также действия антикавказских и антимусульманских группировок, включая скинхедов, помогают террористам укрепить свои позиции и работают только на них. Проблема страны в том, что на протяжении десятилетий, при всей риторике по поводу пролетарского национализма, реальная отечественная практика состояла в наличии высокого уровня конфликтного потенциала в национальном вопросе, при сохранении роли верховного арбитра за ЦК КПСС. Возможность исчезновения этого арбитра никем не предусматривалась, и когда его не стало, система пошла «вразнос». Особые проблемы – взаимоотношения старожилов с новыми жителями городов, распространенные во всех без исключения группах этно-конфессиональные фобии и стереотипы, и столкновение патриархальных провинциальных укладов жителей национальных окраин бывшего СССР с традициями, распространенными в российской глубинке, не говоря уже о современном быте мегаполисов.
Россия исторически обречена на сосуществование сотен народов, исповедующих разные религии, говорящих на разных языках, со своим укладом, сложившимся на протяжении столетий. «Вопрос о национальной гордости великороссов» стоит в наше время столь же остро, как во времена Ленина. Советская национальная политика была не идеальна, во многом плоха, иногда чудовищна, но по крайней мере она была. Подмена ее как единого целого множеством местных национализмов в 90-е годы, в период повального разочарования в прошлом, отнюдь не укрепила страну. Простое понимание соседей по общему дому и сопереживание им вполне могло бы стать одной из основ того самого гражданского общества, в необходимости которого никто не сомневается и к построению которого в России призывают все – от президента до системной или несистемной оппозиции. Возникновение его, однако, возможно только как результат непосредственного личного общения множества людей, относящихся если не ко всем, что невозможно по определению, то хотя бы к большинству населяющих Россию групп. Что требует развитой транспортной инфраструктуры, повышения мобильности, блокированной безумными ценами на билеты, и постоянно действующего информационного потока, обеспечивающего населению на всей территории страны получение правдивой, позитивной и живо поданной информации о ее народах и религиях. Пока что действенную национальную политику в информационной сфере РФ заменяет апологетика местных средств массовой информации, не столько решающих проблему национализма, сколько являющихся ее частью. Последнее лишь подчеркивает вакуум информации в центральных СМИ, в первую очередь электронных, заставляя ностальгировать по программам советского телевидения, которое, как умело, обеспечивало «дружбу народов».
Вопрос вопросов: как предотвратить подмену традиционных исламских институтов России ваххабитскими структурами, не превратив ограничения по отношению к ним в борьбу с исламом. Россия в 90-е стала открытым обществом с высокой степенью религиозной свободы, что сняло немалую часть противоречий между населением и государством. Оборотной стороной этого процесса стало появление и укрепление в конфессиональной сфере политико-религиозных групп извне. В какой мере их деятельность полезна, вредна или опасна, дискутируется на протяжении длительного времени. Следует признать, однако, что единственным направлением, на котором общество и государство столкнулись с непосредственной военно-террористической угрозой, стало исламское. Принадлежность к исламской умме, как ее понимают ваххабиты, противоречит лояльности любому государству, не живущему по законам Шариата в его крайне агрессивной ортодоксально-салафитской интерпретации. Именно в этом коренное отличие распространяемого ими вероучения не только от христианства и постулата иудаизма «закон страны – закон», но и от всех прочих типов ислама.
Сказанное относится и к любому национальному государству, даже если оно населено мусульманами. Точнее, в первую очередь если оно населено мусульманами. Так, чеченское государство, не живущее по законам Шариата в его салафитской интерпретации, для исламистского сообщества нелегитимно, существует в режиме «джахилийи» – неверия и должно быть уничтожено. Именно поэтому диалог руководства страны с лидерами любых сепаратистов в режиме Хасав-Юрта мог быть инструментом решения тактических задач, но не мог решить проблему терроризма в долгосрочной перспективе. Чеченские лидеры для «зеленого Интернационала» были временными союзниками, Чечня – частью будущего Халифата, а терроризм служил главным средством его построения. Именно поэтому, как показали события в Йемене, где российские «студенты» из Башкирии зимой 2012 г. приняли активное участие в боях с шиитами-хоуси, «ваххабизация» российских мусульман является главной проблемой в ходе их обучения в исламских университетах арабского мира. Это же относится и к участию граждан России в хадже, являющемся неотъемлемым долгом каждого правоверного. Справедливости ради надо отметить, что проблему превращения мирных граждан в экстремистов в ходе обучения или хаджа не смогли решить ни страны Запада, ни арабские монархии, ни светские авторитарные режимы исламского мира.