Если б я был русский царь. Советы Президенту
Шрифт:
Двойные стандарты, которыми оперирует сегодняшний мировой политический истеблишмент в отношении террористов, – правило, а не исключение. Западные политики поддерживают так называемые национально-освободительные движения, вне зависимости от их ориентации и методов борьбы, если только они действуют не на территории их собственной страны. Международные организации превратились в инструмент борьбы третьего мира, в значительной мере контролируемого исламистами, против «золотого миллиарда». Либеральная левая интеллигенция в университетских кампусах «на автомате» защищает права «угнетенных», не замечая и не желая замечать, что борьба «благородных герильяс» выродилась в уничтожение мирного населения вооруженными бандами. Благотворительные фонды, которые финансируют программы в стиле популярного в странах Запада до последнего времени «мультикультурализма», вовсю используются религиозными фанатиками, выступающими под его знаменами. Исключений
МИД России и Госдепартамент США с упорством, достойным лучшего применения, развивают «мирный процесс», на деле являющийся прикрытием для террористической войны против Израиля. Европа балансирует между национализмом, заставляющим вспомнить о временах фашизма, и радикальным политическим исламизмом. Ее собственные лидеры ведут антироссийскую и антиизраильскую политику, стремясь умиротворить лидеров террористических групп, базирующихся в европейских столицах. Организация Объединенных Наций, об укреплении и возрождении роли которой говорят тем громче, чем бессмысленней и беспомощней она становится, на протяжении многих лет не может решить ни одного вопроса, за который берется. Жесткие заявления российского руководства после каждого очередного теракта в стране полностью соответствуют реалиям мировой политики: «Спасение утопающих – дело рук самих утопающих».
Значительную роль в успехе борьбы с терроризмом могут сыграть поддержка союзников и консолидация общества. В этой связи сравнение опасности, стоящей перед современной Россией, с событиями Великой Отечественной войны отнюдь не чрезмерно. СССР в 80-е не смог победить афганских исламистов, поддержанных Западом. Запад, вошедший с ними в конфликт интересов в 90-е и военное противостояние в 2000-е, пока не восстановил этот альянс в полном объеме, хотя события «арабской весны» 2011–2012 годов заставляют усомниться в том, что это состояние продлится долго. Союз с исламистами в Ливии и Сирии, признание результатов их политического наступления в Тунисе и Египте, беспомощность перед лицом восстановления ими позиций в Ираке и Афганистане – тревожный симптом. При этом Запад даже на пике военных кампаний на Ближнем и Среднем Востоке так и не стал союзником России, на протяжении десятилетий воюющей с тем же противником.
Отметим, что координация действий центральных и местных властей – необходимое условие выстраивания системы противодействия террору. Трагедия в Беслане не случайно рассматривается экспертами как попытка распространить чеченский конфликт в пределах Большого Кавказа и превратить весь регион в зону гражданской войны, не контролируемую федеральным центром. Беслан показал, что накопленный спецслужбами на протяжении десятилетий опыт противостояния терроризму, включающий рекомендации по поведению заложников, проведению переговоров об их освобождении и много что еще, недостаточен в условиях борьбы с террористами нового типа: тренированными, фанатиками-самоубийцами с высокой религиозной мотивацией. Значительная часть экспертов утверждает, что шансы выжить в случае акции, проводимой террористами-смертниками, повышаются у тех, кто готов реагировать на все происходящее мгновенно, вне зависимости от того, будет ли их реакцией атака или побег. Значительное число терактов в Израиле предотвращено именно такими людьми: официантами, шоферами автобусов, водителями такси, имевшими опыт армейской службы и соответственно ему реагировавшими на опасность. В частности, немалое число детей, убежавших из школы в Беслане в момент ее захвата, спаслось, в отличие от их товарищей, следовавших классическим рекомендациям и не сопротивлявшихся террористам.
В противостоянии терроризму огромную роль играет слаженность действий профессионалов и властей и поддержка этих действий со стороны населения, но чудес не бывает. В Израиле при планировании антитеррористических операций шансы заложников погибнуть принимаются за 100 %. Этот подход позволяет избежать ошибок, вызванных желанием сберечь всех. Ничто никогда не может гарантировать спасения всех заложников. Исключения из этого правила редки. При этом, в отличие от небольшого Израиля, в России система противостояния терроризму не может быть унифицирована по всей территории страны. Мегаполисы, крупные промышленные центры, малые города, населенные пункты в сельской местности, отдельно стоящие объекты специального назначения нуждаются в приспособленных к местным условиям планах противодействия террористам-смертникам или группам боевиков, оснащение и подготовка которых может находиться на уровне спецподразделений. Следует учитывать состояние инфраструктуры, климатические условия по временам года, национальную специфику и близость к зонам боевых действий. Как следствие – кадры решают все, вне зависимости от того, идет ли речь о местных структурах, центральном аппарате или специализированных группах и подразделениях.
Главным фактором, который мог бы свидетельствовать, что российское
Заметки на полях
О кораблях и капусте
Вначале было слово. Замечательный писатель англичанин Льюис Кэрролл писал о «кораблях и башмаках, королях и капусте» мимоходом, не подозревая, что беседа моржа и плотника пригодится другому замечательному писателю, американцу О’Генри, для названия книги. Удачно пущенная фраза – достояние человечества. Последуем примеру великих и поговорим о предметах, которые их занимали. Перво-наперво – о кораблях. Ну, и немного о капусте, вспоминая этот полезный овощ зеленого цвета не с гастрономической, но исключительно с бюджетной точки зрения.
Россия в последнее время привлекает к себе повышенное внимание мирового сообщества. Помимо прочего, входящие в него журналисты, эксперты, политологи и просто пикейные жилеты до хрипоты спорят о том, хочет ли Россия восстановить свои внешнеполитические позиции на Ближнем Востоке и будет ли при этом похожа на СССР. Хорошо или плохо, что отечественная эскадра, бороздя просторы морей и океанов, нет-нет да зайдет в сирийский Тартус? Не испортит ли это наших отношений с Израилем, США, НАТО, etc.? Нужна ли России база Военно-морского флота за рубежом вообще и в Средиземноморье в частности? И, говоря конкретно о Сирии, кому она нужнее – Дамаску или Москве?
Нет ничего более трогательного, чем непрофессионалы, рассуждающие о том, куда и как должен идти флот, где швартоваться и сколько это должно – или не должно стоить бюджету. Не претендуя на место в их рядах, позволим предположить: России, с ее самой протяженной в мире береговой линией, флот нужен – в том числе Военно-морской. И если он у страны есть – неплохо, если он ходит по морям. Помимо прочего, это позволяет ему превратиться из скопища ржавых лайб разного размера в подразделения, способные выполнять реальные задачи. Например, патрулировать побережье некогда «социалистически ориентированного» Сомали, где местные пираты с завидной регулярностью берут на абордаж суда, в том числе с российскими моряками.
Флот не обязан, простояв полтора десятилетия на приколе, уметь ходить вокруг света – хотя это неплохо. Но хоть через Босфор с Дарданеллами и Гибралтар, хоть через Берингов пролив – он должен уходить в плавание. В противном случае это не военно-морские силы, а каботажная флотилия повышенной огневой мощи. Флот не может существовать без баз. База в Севастополе критически важна именно потому, что она – единственная соответствующего класса на соответствующем направлении. И именно в этом корень проблем с Украиной, руководство которой рвется в НАТО, и с НАТО, которое, не исключено, когда-нибудь может получить на свою голову Украину. База в Тартусе – когда и если она будет – снимет остроту хотя бы этой проблемы. Поговорить по этому поводу, несомненно, интересно, но вообще-то на такой случай есть в каждой приличной стране – США это, Франция или Россия президент, он же – Верховный главнокомандующий.