Если движется небо
Шрифт:
– Да, чёрт побери! – вскипел Алан, в порыве эмоций начисто забывая о правилах хорошего тона. – Или ты хочешь, чтоб тебя размазали по асфальту?
Вдали что-то грохнуло, а следом тут же истошно завопила чья-то сигнализация. Алан тихо выругался: ему нужно было ввести код, чтобы разблокировать управление – длинную последовательность цифр, причём со строго определёнными интервалами. Такой код вшивался по умолчанию в каждую машину, чтобы знающие его сотрудники спецслужб и органов правопорядка могли воспользоваться любым подвернувшимся транспортом в экстренной ситуации.
–
В слабо освещённой и аскетично обставленной каюте, не отличавшейся просторными размерами, мерил шагами ковровое покрытие пола хмурый неулыбчивый альбин.
Вообще-то Тилля нельзя было назвать хмурым и тем более неулыбчивым, но в последние дни и у него, и у его коллег в Ассамблее было слишком мало поводов для улыбок.
Он проснулся незадолго до звонка будильника, и мог бы ещё отдыхать, но вновь задремать так и не смог. Цикл сна-бодрствования у альбинов был вдвое больше, чем у людей. Ближайшие тридцать стандарт-часов он будет бодр и полон сил, и лишь спустя это время почувствует усталость.
На мгновение Тилль прервал своё бесцельное брожение. Остановился. С нежностью посмотрел на свою истинную, безмятежно свернувшуюся калачиком на смятой постели.
Отправить бы её на какую-нибудь отдалённую безопасную планету-колонию, от греха подальше... Так ведь откажется наотрез. Да и кто поручится, что на планете – безопаснее? Все корабли Ассамблеи оборудованы по последнему слову техники, тем паче головная станция, а планеты... Планеты теперь аннигилировали по всему Юнивёрсу, и в этом не прослеживалось никакой закономерности. Сообщения о трагедиях летели со всех уголков Вселенной; складывалось такое ощущение, что эта зараза словно вирус неумолимо распространяется во все стороны сразу, с каждым днём безжалостно захватывая новые и новые территории. А самое страшное – распространяется с ужасающей скоростью.
Постояв неподвижно с минуту, Тилль выскользнул в коридор и неслышно прикрыл за собой дверь.
В совещательном зале было пусто. Отключенные экраны встретили его мертвенно-бледной пустотой. Тилль прошёлся вокруг стола, рассеянно выбивая пальцами нескладный ритм по отполированной до зеркального блеска поверхности.
Всё здесь дышало тревожным напряжением в ожидании сегодняшних переговоров. Последний день ультиматума грозил обернуться войной, способной уничтожить всю Вселенную, – хотя де-факто война уже велась. Только миноры почему-то с завидным упрямством продолжали отрицать свою причастность к происходящему.
– Приветствую, Тилль.
Альбин не обернулся. Не узнать коллегу по голосу было невозможно. Только у людей такое брутальное, металлическое произношение – даром что юнивёрс создавался как унифицированный межрасовый язык и посему, будучи универсальным, в равной степени подходил для речевого аппарата всех рас. В юнивёрсе не было щелчков и трелей, как в языке орниттов, он не
– Приветствую, Джон.
– Катер "зетов" вернулся час назад, – коротко сообщил мужчина. – Модуль у нас.
Тилль вздохнул с нескрываемым облегчением.
– Почему так долго?
– Хронокорректор выдал совершенно немыслимую погрешность, – Джон виновато развел руками. – Корабль вышел из нуль-перехода с опозданием почти на трое суток.
– Ещё немного – и было бы поздно, – заметил альбин. Задумался. Слова человека пробудили в его душе смутные тревоги. – Наши делегаты, кстати, тоже опоздали.
– И орнитты говорили об этом же! – оживлённо подхватил его коллега. – Как странно...
– Мне кажется, это как-то связано с аннигиляцией планет, – предположил Тилль – впрочем, уверенности в его голосе не было. – Пространство просто не может не реагировать на происходящее... Отсюда и растущие погрешности.
– Но тогда и у миноров происходит то же самое, – возразил Джон. – Какой смысл им пилить сук, на котором сидят?
Тилль не вполне понял, что именно пилится и как сказанное соотносится с контекстом, но он уже давно привык к несуразным, топорным, а порой и абсурдным фразеологизмам человечества, плохо поддающимся переводу, поэтому тактично промолчал.
– Хорошо. Допустим, ты прав и взаимосвязь действительно есть, – неожиданно сказал Джон Смит. – Что ты предлагаешь?
– К Люцерне направляется минорский крейсер с парламентёрами на борту. Двенадцать миноров. Судя по именам, цвет нации, – Тилль пренебрежительно фыркнул: обычай ранжировать своих соплеменников на разные "сорта", оперируя рангами, званиями, титулами и их производными, был альбинам противен и чужд. – Мы предлагаем взять их в заложники. И если пострадает еще хоть одна планета... – альбин проглотил последние слова. – Согласись, Джон, это будет справедливо.
– Вероятно, – хмуро ответил Джон. – Однако это решение должно быть принято единогласно. И Ойкумена проголосует "за" только если никто в Ассамблее не будет против.
– Понимаю, – Тилль кивнул. – Ойкумена не готова брать на себя ответственность в случае ошибки – как, впрочем, и всегда. Но посуди сам: за прошедшее время погибло семнадцать планет, но все планеты под протекторатом миноров целые и невредимые! Случайное стечение обстоятельств? Или стоит присмотреться и сделать выводы?
– Стоит, – неожиданно жёстко произнёс Джон Смит. – Но отталкиваться лишь от этого факта мы не можем. А вот секретные разработки ФИМ и в особенности история с похищением программного модуля – уже гораздо серьёзнее.
– Миноры утверждают, что "А-один" – концепт комплекса, предназначенного для создания прямых порталов, а не оружие, – с легчайшим оттенком иронии заметил Тилль. Разумеется, сам он не верил в эту чушь ни на гран – но ему было любопытно, какое мнение на этот счёт будет у человека.