Если любишь - солги
Шрифт:
Из-за напыления корпус солнечно-флюидного мобиля всегда сверкает зеркальным блеском. Владелец монофлюида волен выбирать цвет по собственному вкусу. Но вкусы богачей на удивление схожи. Я видела "лунную карету" всего несколько раз в жизни. И всегда она была бездонно, космически чёрной и всегда возмущала и восхищала своей вызывающей роскошью. Я и помыслить не могла, что однажды, опираясь на руку мажисьера, поднимусь по изящным хромированным ступенькам в салон, отделанный деревом и шёлком, сяду на мягкий диван, вдохну запах фиалок из фарфоровой вазочки и то ли полечу, то ли поплыву,
Театральная улица и бульвар Грёз были полны гуляющих, нарядные толпы роились на площади Гектора Бальвиля и текли дальше к набережной Огней, над которой высилась башня Четырёх Светил, заливая всё вокруг разноцветным сиянием.
Евгения воскликнула:
— Взгляните на реку! Это чудесно!
— Как будто сумасшедший художник пролил краски, — усмехнулся Аврелий.
— Лес Кассид, — предположил Дитмар, — или ещё кто-то из этих пресловутых абстракционистов.
Он сидел на шофёрском месте, но совершенно не следил за дорогой, то и дело оборачивался в салон, балагурил, жестикулировал, пил крино, которое Аврелий достал из выдвижного бара и разлил по бокалам. Я притворилась, что пью вместе со всеми, но сама только смочила губы.
За окном плыли шумные улицы Песочного квартала с неоновыми вывесками многочисленных кофеин, рестораций, кабаре и синематографических театров. Ночной Каше-Абри кипел и бурлил, а я, как всегда, проезжала мимо… Дитмар отпустил какую-то шутку. От моментального укола зависти к его беспечному виду и к яркому сумасбродному миру снаружи я не удержалась и спросила:
— Простите, но как вы управляете мобилем без чувствительной петли?
Все трое засмеялись.
Евгения тут же замахала руками:
— Хватит, хватит! Верити, дорогая, прошу, не обижайтесь!
— Меня часто об этом спрашивают, — Дитмар вытянул откуда-то из-под приборной панели тонкий чёрный шнур с петлёй на конце и надел на запястье. — Так вам спокойнее? На самом деле мне не нужна физическая связь с мобилем, чтобы подавать команды и считывать данные приборов. Мы с кристаллом обмениваемся флюидами напрямую.
— Но вы даже не смотрите, куда ехать.
— Отчего же? Смотрю, — он демонстративно бросил взгляд в лобовое стекло. — А дорогу чувствую через щупальца на дне.
— А если пешеход?
— У нас зажжены фары, — Дитмар широко улыбнулся, показав идеальные зубы с мощными клыками, длиннее и острее, чем у обычного человека. — Кому этого мало, пусть пеняет на себя!
На миг перехватило горло, и я выпалила:
— Позавчера меня чуть не сбила "стрела"!
Кто только за язык тянул.
В карете стало очень тихо. Ни шороха, ни скрипа, даже уличный шум не проникал внутрь, лишь равнодушно тикал подвешенный под потолком дорожный хронометр. Дело шло к полуночи. Интересно, можно ли в это время найти в городе свободный таксомобиль? Если меня высадят прямо сейчас… Неужели только из-за того, что я попрекнула Дитмара пренебрежением к человеческим жизням? Да и не попрекнула даже — дала понять, к чему это может привести.
Три пары глаз глядели на меня с серьёзным вниманием — молча, неотрывно. Таяли секунды.
— Вы обратили внимание на номерной знак?
Я покачала головой.
— Где это случилось? В котором часу?
— Угол Суконной и Пиньона, около четырёх вечера. Я как раз возвращалась с лекции…
Аврелий нахмурился:
— Сколько в городе "стрел" — сорок, пятьдесят? Проверять все выйдет хлопотно.
— Надо быть осторожнее, дорогая, — Евгения тронула меня за руку. — Мы не хотим потерять вас.
К счастью, на этом расспросы прекратились. Не стоило рассказывать мажисьерам, как я избежала гибели под брюхом "стрелы", ни к чему им знать о Фалько. Я и сама не знала уже, был ли он на самом деле — мой загадочный рыцарь-спаситель в чёрном полупальто, человек без лица, или в момент потрясения и испуга в уличной пыли мне явился мираж. Наш странный разговор посреди каменно-асфальтовой пустыни — что это, если не нервный бред? И как объяснить ночной обман слуха — голос, прорвавшийся сквозь шелест дождя? Нет, о таком лучше промолчать. Сегодня у меня в избытке реальных впечатлений, а иллюзию надо выкинуть из головы!
Глава 3. Ночные приключения
Мы свернули в боковую улицу, освещённую одиноким фонарём и жёлтыми огнями единственного здесь заведения. "Лунная карета" замерла у входа. Дитмар подал руку мне, Аврелий — Евгении. Навстречу нам выбежал слуга, одетый клоуном — напудренное лицо с нарисованной улыбкой, красный шарик носа, лиловый фрак с фалдами до земли и помпонами вместо пуговиц. Дитмар швырнул ему монету, и лиловый поспешил к мобилю, чтобы отогнать его на стоянку. Другой клоун, в рыжем парике и смешной красной шляпе, уже распахивал перед нами дверь. Цирк это, что ли?
Внутри было сумрачно, многолюдно, жарко и шумно. Играла музыка. Вернее, ревела, завывала, визжала, громыхала и трещала. Сумасшедшая дикарская бузза, от которой корчился желудок и сводило скулы. Но моим компаньонам это, судя по всему, было не внове.
К нам устремились девушки-клоунессы в малиновых чулках, мужских манишках на голое тело и белых юбочках, по виду нижних, да ещё и бесстыдно обрезанных до середины бедра. Евгения без колебаний сбросила им на руки свои богатые меха, и я заставила себя последовать её примеру.
Верхнего света в огромной зале не было, но по стенам, колоннам и полу были рассыпаны фонарики в цветах четырёх светил: жёлтые, синие, красные, белые. Вокруг колыхалась толпа — безумные глаза, потные лица, разинутые рты, хваткие руки. Дитмар приобнял меня за плечи — непозволительная вольность, за которую в этот момент я была ему благодарна — и уверенно повёл за очередным клоуном к возвышению, тесно заставленному столами. За каждым сидели, жевали, галдели. Казалось, мест нет, я молилась, чтобы и не нашлось, но видимо, клоун на самом деле был фокусником: откуда, если не по волшебству, взялся свободный стол у самой эстрады, где как раз начиналось новое представление?