Если свекровь - ведьма
Шрифт:
— Нет, — сказала я.
— Хорошо, — сказал кот. — Я на них люблю сидеть. И прыгать по ним.
— Спроси, о чем они еще говорили, — подсказал инспектор.
Я спросила.
— Они мурчали, — сказал кот.
— Что?
— Женщина сказала: люблю тебя. И мужчина сказал: люблю тебя и еще одну женщину.
— Что?!
— Настоящий кот, — похвалил Мишу рыжий котяра.
— Наверное, это он про меня вспомнил, — растрогалась я, взглядывая на Бондина.
— Очень мило с его стороны, — сказал он.
— Еще
— Какую поляну? — спросила я.
— Полян много, — философски заметил кот.
— Может, это название места, — предположил инспектор. И сказал, поднимаясь: — Ты бы нашла пока ступу. А я разузнаю про местные поляны, лужайки и опушки. — Он раскрыл телефон и быстро защелкал кнопками.
— Ладно. — Я встала и побежала, оглядывая все вокруг. Проследовала вдоль белой стены-ограды, вдоль дома, потом забежала внутрь, прошла на задний дворик, вернулась в дом.
Нигде ничего похожего. Когда я снова распахнула дверь в главный двор, едва не столкнулась с инспектором, который входил. Он спросил:
— Ты чего бегаешь?
— Ступу ищу.
— Может, проще свистнуть?
Свистнуть? Да, Бондин такси вызывал свистом. Наверное, все летучки летят на свист.
Но я толком не умею свистеть… Так, насвистывать песенки. Ну ладно, попробую. Мы вышли во двор.
— Два раза? — уточнила я. Он же дважды для такси свистел.
— Для ступы — один, — сказал Бондин.
Я свистнула. Вышло как-то слабо.
— А погромче не можешь? — спросил он.
— Ты поляну нашел? — свирепо спросила я.
— Есть Ведьмина Поляна.
— Ну и чего мы тут ждем?
— Ступу, — сказал он.
— Нам же теперь след не нужен, — сказала я.
— Возможно, и нет, — сказал инспектор. — Зато транспорт нужен. Туда на машине не проедешь. Пешком и то не проберешься. Это в гуще леса, в заповеднике, в закрытой для посещений зоне. А наши таксисты работают только на континентах. Так ты собираешься свистеть или нет?
Я свистнула изо всех сил. Даже поперхнулась от усердия. Но вышло все равно не очень громко и больше похоже на шипение сдувающегося шарика. И почему нельзя призывать ступу как-нибудь попроще, вроде: «Ступа, ко мне!»?
— Жаль, ты не знаешь ее клички, — сказал инспектор. — А то могли бы обойтись без твоего худосочного свиста. И как тебя в ведьмы взяли?
Ах, я, значит, недостойна быть ведьмой! А всякие там Крыски в блестящих крошечных платьицах достойны!
Ладно. Погоди же. Я прикрыла глаза, представила, что дую в свисток, и дунула. Вместо обычного людского свиста получилась заливистая трель.
Входная дверь оставалась распахнутой, и я услышала, что в ответ где-то в доме раздался глухой удар. Я забежала внутрь, Бондин зашел за мной. В дверь, находившуюся справа от выхода на задний двор, что-то бухнуло, будто пыталось выбраться. Потом, не успели мы подойти к двери, бухнуло еще раз, и дверь разлетелась на две половинки. Мимо нас пролетела ступа, вылетела на передний двор и притормозила снаружи, у порога. Там, где я свистнула.
Мы побежали к ней. Ступа была сделана — если их делают, а не… выращивают, например, — так вот, она была из бамбуковых стеблей, переплетенных какими-то натуральными, типа кокосовыми, волокнами. Из ступы торчала бамбуковая палка — видимо, метла.
— Бери ее за борт и выводи на середину двора, — сказал инспектор.
Я положила руку на край ступы и потянула ее за собой. Она повиновалась. Я заглянула внутрь — у бамбуковой метлы вместо прутьев были пальмовые листья. Забавно. Не метла, а опахало какое-то.
Инспектор шел рядом. Кот, завидев нас со ступой, на всякий случай ушел за кадки с растениями. И поглядывал оттуда, высунув морду настолько, что был виден только один янтарный глаз.
— Ну и что теперь? — обратилась я к Бондину, хотя прекрасно догадывалась, «что теперь». Ведьма тут я. Бери метлу да правь ступой.
— А ты не умеешь ею управлять? — спросил Бондин.
— Откуда? Я стала ведьмой только вчера.
— Кстати, ты так и не рассказала, за какие заслуги. Потому что, как я понял, с семьей своего суженого ты познакомилась тоже только вчера.
Лучше, быть может, вообще бы не знакомилась.
— И тут же стала главой клана, — продолжал инспектор, а потом выгнул рыжую бровь: — Шантаж?
— Ага, — сказала я.
Взяла метлу, открыла дверцу и забралась внутрь. Бондин поспешил тоже залезть в ступу.
— Надо было тебя тут бросить и улететь, — сказала я.
— А ты сможешь взлететь? — спросил он саркастично.
Я шлепнула опахалом по боку бочки и крикнула:
— Лети! Вперед!
И бочка ка-ак стрельнула вперед, как ракета. Потом резко остановилась, так что мы чуть не полетели дальше, уже без нее. Хорошо, Бондин удержал меня за талию.
— Ну? — сказала я ему. — Еще вопросы есть?
— Есть, — сказал он. — Сначала надо было скомандовать ей «вверх».
— Да пожалуйста, — сказала я. Похлопала пальмовым веником по ступе и сказала: — Вверх.
Мы, плавно покачиваясь, поднялись над деревьями.
— Ну? — с торжеством сказала я.
— Надо бы выйти на след предыдущей ступы.
— Разумеется, — как же там командовала Орхидея? «По следу»? «Ищи»?
— В стаю, — подсказал мне Бондин.
— Да знаю я.
Я шлепнула опахалом по бочке и крикнула:
— В стаю!
Бочка крутанулась, задрожала, потом, будто напав на след, ринулась вперед, в сторону лесистых склонов гор.
— Сдается мне, что вон там, справа, самолет Орхидеи! — крикнул Бондин. — Видишь, вписался носом в ограду?