Если ты умер[СИ]
Шрифт:
Пока цеховой мастер занимался изготовлением прототипов по эскизу, я изъял у алхимиков калиевой селитры и серы, изготовил древесного угля и тщательно это измельчив и перемешав, до образования однородной смеси, после чего позаботился и о грануляции готового продукта. Заодно, договорился с ними об изготовлении картонных цилиндров с терочными запалами. Принцип оных — прост до безобразия, дернул шнурок — реакция пошла. Не очень стабильно, но лучше в условиях цейтнота не придумать. А вот с корпусом — я решил не мучаться особо. Чугунный порвать порохом может и можно, только вот осколки будут совсем не такие, как хотелось бы. Посему — готовый цилиндр с начинкой макался в клей, и облеплялся мелким щебнем, которого у подножья скал в достатке. Затем это все облеплялось бумагой в пару слоев, и снова проклеивалось. Не очень эстетично, конечно, но за неимением гербовой — пишем на простой.
Подогнать готовый револьвер пришлось в самом минимальном объеме, лишь кое-где доработав трущиеся детали. Хорошо все же, когда воспроизводишь уже отработанные решения, можно полностью исключить все допущенные предшественниками ошибки. После чего, выбрался за город и отстрелял пару барабанов. Чем хорош дымный порох — так это равномерностью сгорания, и пусть его требуется больше по объему, но отдача у него совсем не злая. А главное — он не так агрессивен к металлу, как нитропороха. Второй причиной, по какой я избрал такой странный калибр, стало простое соображение — для пистолета больше — нецелесообразно, а для ружья — наоборот, меньше не стоит. Так что, классический.410. Вся разница — в заряде и длине ствола.
Барабанов, к каждому револьверу заказал по два, плюс ЗиП. Поскольку унитарные патроны наладить в производство было некогда, придется ограничиться дульнозарядными. А при таком раскладе — лучше иметь запасной барабан. Засыпав меркой порох, а затем обернув пулю промасленной бумажкой, легкими постукиваниями я посадил ее в барабан, и в качестве финального аккорда надел на брандтрубку капсюль. Повторив эту процедуру еще одиннадцать раз, для обеих барабанов, я спрятал второй в поясную сумку, а первый, вместе с револьвером, отправился в поясную кобуру.
Ружье оказалось еще проще, всего два ствола, примитивные механические прицельные приспособления. И два заряда. Верхний пулевой, а нижний ствол зарядил, на пробу, пятимиллиметровой картечью. Пуля, как и ожидалось, показала неплохую эффективность до полусотни шагов. Дробь, едва до трети этого расстояния. В принципе, приемлемо. Однако, такие ружья, я заказал только для своего будущего отряда, как и револьверы. А вот для фольксштурма, был избран простейший из вариантов — один ствол, один курок, один спуск. Никаких излишеств.
Форму, которую предлагали в качестве основной — я забраковал сразу же. Не хватало еще ходить в этом подобии теста на дальтонизм. Пришлось разными методами выбивать кожаные куртки и приличные портки, более-менее единообразного вида. А маскировка… Лучшая маскировка — это пара сантиметров грязи. Вторым налетом, пришлось потрясти склады герцога и выгрести у него почти пол сотни белых простыней. Есть у меня на их счет определенные планы. Параллельно с этим на складах отложили в стороны две сотни шуб.
Набранный отряд меня не разочаровал, хотя отбирал я его не сам. Действительно, не аристократы, оружие в руках не держали за ненадобностью, в ополчении таким почти наверняка уготована роль пушечного мяса. Начав их гонять, я сам удивился — насколько эти ребята выносливы. Да, новое учение с трудом до них доходило, сказывались годы монотонной работы, хорошо хоть приходится обучать молодежь, с еще не закостеневшим мышлением. Худо бедно, но удалось научить их стрелять сносно, многие из этих юношей уже помогали родственникам в охоте, таких ребят я собрал в отдельный отряд.
Возникали и забавные сценки, порой. Некоторые — втихомолку бурчали, что и оружие у них не такое, и доспехов не выдали. Пришлось притащить на стрельбище пяток старых доспехов, насадить их на колья, а затем показать результаты стрельбы. Тут уже даже у самых крайних скептиков отпали вопросы к оружию. Более того — им начали гордиться. А отсутствие доспехов объяснялось просто — по моему плану они не должны были вступать в бой с противником в принципе. А значит — ноги, ноги, несите мою задницу, прочь, от места событий.
Сложнее всего, оказалось с магами. Те из них, что оказались высокого класса, напрочь отказались с нами связываться. Они же подняли на смех артиллерию. Ленивым движением, один из них поднял в воздух изготовленный десяток ядер, и залпом впечатал их все в мишень. Заявив, что это баловство одно, и толку от того не будет. Однако, после того, как им было продемонстрировано одно из ядер, созданное при участии мастера-артефактора, вопросы отпали. Действительно, если ранее, данные мастера в бою были абсолютно бесполезны, то теперь, их продукция оказалась весьма кстати. Заклятый на огненный смерч чугунный шар при попадании вполне мог обеспечить проблемами даже умелых магов. Катапульты такой снаряд забросить не могли на подобное расстояние, а магические артефакты очень плохо поддавались манипуляциям силой, отталкиваясь как пара однополярных магнитов. Тем не менее — не удалось выбить даже самого последнего послушника. Надеяться придется, видимо, только на свои силы.
Когда выпал первый снег, я поинтересовался, знают ли они, что такое лыжи? К счастью, почти все знали, а большинство — еще и неплохо на них передвигались. Сказывалось отсутствие снегоуборочной техники, как я подозреваю. Когда морозы немного окрепли, я собрал их всех и "обрадовал":
— Итак, господа, у меня для вас две новости. Первая — наступила зима, если вы не заметили. А это значит, что противник встал на зимовье, то есть — сейчас нас никто не ждет. Поэтому, техническая группа — на вас ложится самое главное, вы обеспечите обучение ополчения. С завтрашнего дня отберете необходимое число людей и приступите к организации обороны. Остальные — готовьтесь к походу. Теплые вещи у вас уже есть, маскировочные накидки пошиты, лыжи возьмете на складе. Оружие чтобы у всех было вычищено и смазано, порох содержался в сухости, а пальцы у спусковых крючков. Отбой. Завтра выдвигаемся.
Сагитт. Много лет тому назад.
— Где это отродье шляется? Найду — не жить! — разорялся мужик в бело-зеленой полосатой робе. На его лице застыла печать многолетнего злоупотребления веселящими зельями и банальным алкоголем. Из-за этого точно определить его возраст становилось несколько затруднительно. С равным успехом ему могло быть и тридцать и пятьдесят лет.
Наконец, сорвав голос и выместив раздражение на ни в чем не повинном мусорном баке, содержимое которого немедленно оказалось на мостовой, мужчина скрылся в глубине покосившегося частного дома, который на все сто заслуживал гордого именования "хибара". Сорванец, которого звал мужчина, при всем желании не мог его услышать, поскольку в данный момент грыз честно спертое у уличного торговца яблоко, находясь на дворцовой площади. Точнее, над нею. Он сидел взгромоздившись на постамент памятника Ольхерту Основателю. Художественная ценность этого монумента была довольно сомнительна, некоторые даже говорили, что встреться Ольхерту, прадеду нынешнего герцога — Ольтира, скульптор, ответственный за авторство, весьма вероятно, что его казнили бы по обвинению в глумлении над царствующими особами. Но Сагитт забрался сюда не из-за тяги к прекрасному, у памятника было другое достоинство — задние ноги взвившегося на дыбы жеребца были толщиной приличествующи скорее заморскому мифическому зверю гиппопотамусу, нежели приличному парнокопытному, однако именно благодаря такой конструкции — за ними легко можно было прятаться от снующей там и сям стражи, а нависающее объемистое брюхо коня удачно защищало от палящего зноя.