Эспаньола
Шрифт:
Длинная колонна уместилась как раз на всю длину площади от крыльца в здание мэрии и до начала улицы, откуда появились. Бартоломео доехал до крыльца и, словно не замечая членов городского совета с сеньором Нарваэсом во главе и присоединившегося к ним де Мена. Командир карабинеров развернул лошадь к ним спиной. На стоящих здесь же республиканцев он не обратил никакого внимания. Женщина фыркнула. Мысли её в этот момент были прозрачны, как никогда. Солдафон есть солдафон.
Санчес бросил на неё быстрый взгляд. Недовольное лицо, впрочем, молодое и весьма миловидное. Республиканцы переглядывались между собой и пожимали плечами. Для них происходящее было загадкой, впрочем, как и для санта-пуэртовцев. Разве что доктор Хуан наблюдал за происходящим с интересом, ноне с непониманием.
— Освободить центр площади! — приказал командир карабинеров.
Команду выполнили быстро. Пешие карабинеры, прибывшие с де Меной, покинули свои места, сгруппировавшись у крыльца. Всадники заменили их, образовав более плотную цепь, после чего стали отодвигать горожан дальше от центра и ближе к краям площади. Впрочем, это не произвело никакого недовольства.
— А не широкая дорожка получилась? — ткнул в бок де Мену Санчес.
— В самый раз, — загадочно подморгнул тот. — Сейчас сам всё увидишь.
Почти сразу на площади появились восемь тягловых лошадей, тянущих за собой нечто большое и, судя по всему, тяжёлое.
Сеньор Нарваэс вынул из кармана платок и промокнул мгновенно вспотевший лоб. Впрочем, он пока зря волновался. Лошади тащили некую установку, похожую на небольшую передвижную сцену. Ровная верхняя поверхность, только четыре крюка по бокам, словно ручки для великанов, решивших тащить эту штуковину пешком.
— Серьёзно, что ли, Николас? — удивился Санчес.
— А как, по твоему, сюда должен был собираться сеньор дель Росарио? Да ещё с семьёй. На своих двоих, что ли? Или трястись в карете?
— Ну вы, блин, даёте. Притащить с собой якорь, до такого ещё додуматься надо, — усмехнулся Санчес и продолжил наблюдать за событиями.
Впрочем, как и остальные горожане. Над площадью установилась тишина. Никто не решался ни заговорить с соседом, обсуждая происходящее, ни лишний раз вздохнуть. Все смотрели за загадочной повозкой, словно вот-вот в ней откроется потайная дверь и начнут выходить послы королевства.
Конечно же, ничего такого не произошло. И не могло произойти. Возница развернул лошадей в центре площади. Тут же, со всех сторон якорь облепили люди, которых поначалу и незаметно было: всё внимание каждого человека на площади занимала загадочная штуковина. Наверное, по ажиотажу она мало чем отличалась от появления у небольшого городка космического корабля.
Слаженные действия десяти человек привели к тому, что от якоря сначала были отцеплены лошади и быстро уведены с площади. Вслед за этим от якоря отсоединили колеса в рост среднего человека и… якорь грохнулся на мощёную площадь так, что дрожь земли почувствовали все. Разве что выдрессированные лошади карабинеров не вздрогнули, только переступив копытами, сохраняя равновесие.
— А теперь дружно смотрим на небо, — сказал де Мена так, чтобы слышали все на крыльце.
Кажется, его услышали и дальше, потому что головы всех горожан, словно по команде, волной, устремились наверх.
События с якорем настолько увлекли внимание всех, что появление над городом дирижабля никто поначалу не заметил.
Среди горожан нашлось немало людей, которые смогли оценить появившееся чудо над городом по достоинству. На Кортеса, к примеру, не обязательно было смотреть, чтобы понять, что зрелище это заворожило парня. Впрочем и Луис с Луизой раскрыв рот наблюдали как медленно и величественно дирижабль подплывает, накрывая своей тенью площадь перед мэрией.
Молодые люди ожидали появление послов из Марадоны, сидя на ступеньках госпиталя. Как ни странно, их не особо интересовали послы, а карабинеров они и отсюда прекрасно видели.
Два огромных, сигарообразных баллона, наполненных веществом легче воздуха, обеспечивающих зависание конструкции в небе. К хвосту баллонов прикреплены большие винты, обеспечивающие дирижаблю передвижение в любом направлении. Сверху еще несколько винтом поменьше, регулирующих высоту. Гондола расположилась между баллонов и размерами, если на глазок и со ступенек госпиталя, была чуть меньше здания полицейского участка.
Сейчас большие винты не крутились. Пилоты дирижабля управлялись несколькими малыми винтами, чтобы подвести гондолу к центру площади, где только что разместили якорь. И, как только это было сделано, со дна гондолы вниз упали несколько стальных канатов. На площади раздался невольный испуганный крик, но все обошлось — канаты упали туда, куда нужно и их тут же прицепили к якорю.
— Ух ты! — восхищённо проговорил Кортес. — Это круче, чем подбитый космический корабль.
— Думаешь? — не замедлил подначить приятеля Луис.
Кортес никак не отреагировал на подначивание, и Луис с Луизой тревожно переглянулись. Стало понятно, что тот серьёзно «заболел» дирижаблями. Хуже того, им стало понятно, что после того, как послы покинут город, Кортеса больше здесь ничего не удержит. Он всегда мечтал увидеть море и бороздить волны на кораблях. Но где то море. Сейчас же Кортесу невольно показали: то же самое можно делать и в воздухе. Романтика та же и при этом доступнее.
— Как же они собираются вниз спускаться? — спросила Луиза после минутной паузы, в течение которой не происходило.
Тут же, словно по заказу, на дирижабле начало что-то происходить. Часть дна гондолы вдруг отошла от основной части и, разделившись на две части, убралась по сторонам, открывая взору то, что находится внутри её. Если б ещё можно было рассмотреть с такого расстояния. Впрочем, почти сразу вниз стала спускаться конструкция, внешне напоминающая карету, размером чуть меньше якоря. На таких же толстых и крепких тросах, которыми теперь дирижабль был прикреплён к якорю.
«Карета» спускалась медленно и аккуратно. Прошло несколько минут, прежде, чем её дно коснулось поверхности якоря. И, как только это произошло, к ней подбежали всё те же люди, которые занимались до этого якорем и быстро отсоединили канаты. Те тут же убрались обратно в гондолу дирижабля.
Всё это сопровождалось молчанием зрителей, лишь после того, как операция закончилась, о стороны Кортеса раздался восхищённый вздох.
В отличие от парня шериф, до этого воспринимавший происходящее спокойно, начал нервничать. Особенно, когда дверцы «кареты» открылись, и оттуда появился сеньор дель Росарио, а вслед за ним его семейство. Две женщины, одна постарше, другая помоложе. Мигуэла и Роберта дель Росарио. Вот тут Санчес растерянно посмотрел на Николаса, но тот только успокоительно похлопал шерифа по плечу.