Эстетика однополой любви в древней Греции
Шрифт:
(№ 1886). «Есть некто Сабиниан, сводник красивых юношей, переменивший на это свои занятия вследствие старости, а пока был безбородым, сам нуждавшийся в услугах сводников. Послужив в этом многим во многих городах, ни для кого он столько не потрудился, сколько для этого Оптата, делая несчастными отцов, несчастными и детей, несчастными и матерей. (29) Вот это занятие заставило его проезжать и через наш город и, дерзнув проникнуть в толпу учеников, он был замечен в то время, как, пытаясь совратить некоторых, отводил их в сторону и беседовал с ними у одной колонны, дозволяя себе при
(№ 1887). «[ Оптат] Это он-то, который непременно был бы заклан, если бы бог провещал во время какого-либо народного бедствия принести в жертву последнего негодяя, так как и тогда, если бы предстояло почтить верх порока, он был бы увенчан. Он являет важный признак своей нелюбви к городу в своей ненависти к своей жене. … (50) Два у нее источника рыданий, девицы и юноши, из-за коих он не был отцом многих детей». (Либаний. За Фалассия (№ 42) 49-50 [Либаний 1912-16, т.1, с.197])
(№ 1888). «Между тем ему следовало бы, по примеру правителей доброй памяти, схватить некоторых из оскорбителей, проявить свой гнев на них, живущих за счет разврата плясунов, не считать клеветы надежнее фактов». (Либаний. Против Флоренция (№ 46) 5 [Либаний 1912-16, т.1, с.153])
(№ 1889). «И педагог, и дядька, и слуга остаются за дверями, а он вращается среди взрослых, приучаясь пить или по уговору, или даже взрослый насильно влагает кубок в руку мальчика. Заходя дальше и доводя каждого до состояния полного опьянения, эти отношения известно к чему клонятся». (Либаний. О приглашениях во время праздников (№ 53) 6 [Либаний 1912-16, т.2, с.2-3])
(№ 1890). «Иной, хворая сам, случается, посылает своего сына, некий новый Фринон, который знает, что в настоящее время сильно господствует недуг педерастии, но впитывает яд в души юношей, еще неспособных к твердому убеждению, что есть нечто предпочтительнее разнузданных представлений. (11) Итак, мне кажется, неправо поступают и приглашающие, причем они входят в противоречие и сами с собою, когда, в письменных приговорах выдворяя в другое место людей порочной жизни, устраивают, чтобы другие, и притом дети самых знатных людей, подвергались тому же соблазну». (Либаний. О приглашениях во время праздников (№ 53) 10 [Либаний 1912-16, т.2, с.4])
(№ 1891). «Так я слышал слова одного человека, любившего одного красивого мальчика, но не имевшего возможности поговорить, потому что не было благовидного предлога для беседы. Итак, он говорил друзьям и себе самому: «Вот настанут Олимпии, которые обнажают атлетов, обнажают и мальчика в небольшом кругу сотрапезников. Можно будет, отведя его немного в сторону от стола, смотреть на его ноги, когда он потягивается или тянется к кушаньям». Мы слышим, как, например, Демосфен рассказывал, что юноша вращается на пирах среди выпивших взрослых, и он пользуется этим обстоятельством, как сильнейшим свидетельством против образа жизни Эсхина». (Либаний. О приглашениях во время праздников (№ 53) 18 [Либаний 1912-16, т.2, с.6])
(№ 1892). «Я не мог бы, однако, сказать, чтобы был у него недостаток хвалителей, но кто они были? Те, кому пашня задняя часть плясунов, а скорее и та, и другая, и зад, и перед». (Либаний. Против Лукиана (№ 56) 15 [Либаний 1912-16, т.1, с.264])
(№ 1893). «В самом деле, они [ учителя] стражи цветущего возраста, они охранители, они стена, они отгоняют похотливых поклонников, отталкивают, не впускают, не позволяют вступать в общение, отражают приступы, лают, словно собаки на волков». (Либаний. К юношам о ковре (№ 58) 7 [Либаний 1912-16, т.2, с.38])
(№ 1894). «…Может явиться, пожалуй, и учитель, восхищающийся юностью ученика и приказывающий ему угодить своим просьбам. Неужто и в этом окажем угождение? Но это было бы возмутительным. Ведь учитель, раз он потребовал того, чего не следовало, теряет свое право власти над юношей». (Либаний. К юношам о ковре (№ 58) 30 [Либаний 1912-16, т.2, с.44])
(№ 1895). «(38) По какому праву ты говоришь, что все плясуны предавались непотребству? Слышав ли это от гадателей или видя приговор, вынесенный судьями, или получив их собственное признание? …
(39) … Есть некоторые из тех, кто сидят в комнате, пользующиеся естеством для низкой цели и не отрицающие наименования жертв позорнейшей страсти. Им, в случае, если бы кто-либо их побил и, клянусь Зевсом, порубил, нельзя ни бежать в суд, ни [ с.444] поднять крик, ни воззвать к законам, ни потребовать правосудия. Это понятно. В тот день, когда они извратили природу, они лишили себя этого. …
(40) Если же подобает составлять суждение на основании слухов, относительно одних можно слышать отзывы, что они не охранили своей красоты, но есть такие, которых даже весьма хвалят за их целомудрие. …» (Либаний. К Аристиду за плясунов (№ 64) 38-40 [Либаний 1912-16, т.2, с.443-444])
(№ 1896). «(43) Как же тогда все плясуны развратники? Пока хоть один человек этой профессии окажется сохранившим целомудрие, не является какой-то необходимости, чтобы танцор продавал свою красоту.
(44) … Ведь если бы кто, изучая риторику, пустился бы торговать своим телом, или кто, будучи возницей, предоставлял в распоряжение любовникам свою юность, один опозорил дар Посидона, другой – дар Гермеса, но они – злосчастны, искусства же не потеряли своего достоинства». (Либаний. К Аристиду за плясунов (№ 64) 43-44 [Либаний 1912-16, т.2, с.445])
(№ 1897). «(48) Я знаю некоторых, красотою превзошедших Гиакинфа, ставших независимыми от родителей, свободных от педагогов, провожатыми не располагающих, [ с.447] привлекавших взоры своим телом, но ни разу ни на кого не взглянувших и стоявших среди охотников, но, словно птицы, унесшихся от всех». (Либаний. К Аристиду за плясунов (№ 64) 48 [Либаний 1912-16, т.2, с.446-447])
(№ 1898). «(54) Поэтому случалось, и иной атлет, шагающий большими шагами и обрызганный маслом … признаваем был в отправлении женского дела». (Либаний. К Аристиду за плясунов (№ 64) 54 [Либаний 1912-16, т.2, с.448])