Эстетика однополой любви в древней Греции
Шрифт:
(№ 1930). «Но в этом общежитии закон любви не дозволяет частных содружеств и товариществ. Ибо частные пристрастия, по всей необходимости, много вредят общему согласию. А теперь надобно, чтобы все смотрели друг на друга с равномерным расположением, и чтобы всем обществом владела одна мера любви.
… Ибо не редко в юном теле, при всем усилии изнурять его воздержанием, никак не увядает доброцветность возраста, и для встречных делается сие поводом к страсти. Поэтому, если кто по цвету тела представляется молодым, то да не показывает такого благообразия, скрывая до тех пор, пока наружность не приидет в приличное состояние». (Василий Великий. Слово о подвижничестве [Василий 1993, т.2, с.321])
(№ 1931). «Надобно братиям иметь любовь друг к другу, но не должно двоим или троим, согласившись между собою, заводить особенные дружеские связи. Ибо это не любовь, а возмущение и разделение, и вместе доказательство порочности сдружившихся:
Григорий Нисский
Точное изъяснение Песни Песней
«Комплекс мифологем стрелка позволяет предположить,
что его туловище оказывается по своей
символической функции эквивалентным стреле лука,
в силу чего приобретает фаллическую окраску, …
а погребение его в земле-чреве
символизирует акт космического соития…»
(Н.Н.Ерофеева [МНМ, т.2, с.76],
См. всю статью «Лук» в [МНМ, т.2, с.75-77])
(№ 1932). «[ Комм. к Песн. 2, 1 «Аз цвет польный, и крин удольный»(церк.-слав.пер.)] Но Ты действительно прекрасен, и не только прекрасен, но всегда таков в самой сущности прекрасного, непрестанно пребывая тем, что Ты сам в себе, не временем цветешь, а в другое время перестаешь опять цвести, но вечности жизни спротяженна Твоя красота; ей имя – человеколюбие». (Григорий Нисский. Точное изъяснение Песни Песней Соломона. Беседа 4 [Григорий Нисский 1999, с.110])
(№ 1933). «[ Комм. к Песн. 2, 5-6] Сказав сие, невеста хвалит стрельца за меткость, за то, что искусно направил в нее стрелу; ибо говорит: « уязвлена любовию аз». Сим словом указывает на стрелу, глубоко лежащую в ее сердце: Устреливший сею стрелою есть Любовь. Дознали же мы из Святого Писания, что Любовь есть Бог. [ с.131] Он пускает в спасаемых избранную стрелу Свою, единородного Сына, Духом жизни помазав тройное жало острия. Острие же есть вера, чтобы в ком будет она, вместе со стрелою введен был и Устреливший, как говорит Господь: « Аз и Отец едино есма» [ Ио. 10, 30]; « и: приидем и обитель у него сотворим» [ Ио. 14, 23]. Посему душа, возвысившаяся божественными восхождениями, видит в себе сладкую стрелу любви, которою уязвлена, и уязвление обращает себе в похвалу, говоря; « уязвлена любовию аз». Какая прекрасная язва! Какое сладостное поражение, с которым во внутренность проникает жизнь там, где пронзила стрела, отверзшая себе как бы некую дверь и вход! Ибо вместе и прияла в себя стрелу любви, и стрельба изменилась немедленно в брачное веселие.
Ибо известно, как руки распоряжаются луком, сообразно с потребностию исправляя то или другое дело; левая рука держит лук, а правая тянет к себе тетиву, привлекая за разрезной конец стрелу, придерживанием левой руки направляемую к цели. Посему служившая незадолго прежде целию для стрелы [ с.132] теперь вместо стрелы себя видит в руках стрельца, между тем как иначе правая и иначе левая рука объемлет стрелу. Но поелику впоследствии образы представлений приводятся в переносном значении из брачной песни, то невеста … представила, что левая рука подложена, вместо острия под главою, а правою объемлется прочее, чтобы, как думаю, в слове сими вдвойне загадочными выражениями вместе изложено было любомудрие божественного восхождения, показывая, что и Жених, и стрелец наш есть один и тот же, что чистая душа служит для Него и Невестою, и стрелою, и как стрелу направляет Он ее к доброй цели, как невесту восприемлет в общение неистленной вечности, « долготу жития и лета жизни» даруя десницею, а шуйцею богатство вечных благ и славу Божию [ Притч. 3, 16], которой непричастными делаются ищущие славы мира сего». (Григорий Нисский. Точное изъяснение Песни Песней Соломона. Беседа 4 [Григорий Нисский 1999, с.130-132])
(№ 1934). «Так и тот, у кого пред очами оная Божественная и неопределимая красота, поелику обретаемое вновь непрестанно представляется непременно более новым и необычайным в сравнении с постигнутым уже, хотя и дивится всегда пред ним появляющемуся, но никогда не останавливается в вожделении еще видеть, потому что ожидаемое велелепнее и божественнее всего видимого». (Григорий Нисский. Точное изъяснение Песни Песней Соломона. Беседа 11 [Григорий Нисский 1999, с.326])
(№ 1935). «Поэтому сложившая покрывало с очей чистым оком взирает на неизреченную красоту Жениха, и вследствие сего уязвлена нетелесною и разжженную стрелою пламенной любви; потому что усиленная любовь называется пламенною, такою любовию, какой никто не стыдится, когда стреляние ее бывает не плотское, а, напротив того, всякий хвалится [ с.389] паче язвою, когда в глубине сердца приемлет острие невещественного пожелания». (Григорий Нисский. Точное изъяснение Песни Песней Соломона. Беседа 13 [Григорий Нисский 1999, с.388-389])
(№ 1936). «Но по Священному Писанию первообраз окрылен. Посему и естество человеческое уготовано было окрыленным так, что и в крыльях имело Божие подобие. Явно же, что именование крыл в некоем переносном образе воззрения взято будет в каком-либо Боголепном смысле, так что названием крыл означаются сила, блаженство, нетление и подобное сему. Итак, поелику было это и в человеке, пока во всем уподоблялся Богу, но после сего преклонность к пороку лишила нас таковых крыл (ибо, став вне крова крыл Божиих, утратили мы и собственные свои крылья), то явилась посему Божия благодать, просвещающая нас, чтобы, отложив нечестие и мирские похоти, снова окрылились мы преподобием и правдою [ Тит. 2, 12]». (Григорий Нисский. Точное изъяснение Песни Песней Соломона. Беседа 15 [Григорий Нисский 1999, с.455])
О жизни Моисея
(№ 1937). «Подобное этому говорит и божественный апостол: « Яко же их искусиша имети Бога в разуме, сего ради предах из Бог в страсти бесчестия» [ Рим. 1, 28], разумея это о мужеложниках и опозоривших себя бесчестными и несказанно распутными нравами». (Григорий Нисский. О жизни Моисея [Отцы IV века 1998-99, т.2, с.283])
Об устроении человека
(№ 1938). «Ведь поскольку из всего самым прекрасным и превосходным благом является Само Божественное, к Которому устремляется все, что стремится к прекрасном, то поэтому говорим и что ум, как созданный по образу Прекраснейшего, пока причаствуется подобию первообраза, насколько вмещает, пребывает и сам в Прекрасном, а если как-то окажется вне подобия, обнажается от красоты, в которой был. А так как, по сказанному, ум украшается подобием красоты первообраза, формируясь чертами того, что явлено ему, как будто [отражение в] зеркале, то, согласно той же самой аналогии [с зеркалом], мы приходим к выводу, что и управляемая умом природа связана с умом и сама украшается красотой [ с.37] прилегающего к ней, делаясь как бы зеркалом зеркала. Природа же [человека] владычествует и удерживает то вещественное ипостаси, в котором [вещественном] она предстает взору. Итак, пока одно обладает другим, причастность к истинной красоте проходит через весь ряд пропорциональным образом, украшая всякий раз через находящееся выше то, что непосредственно к нему примыкает. Но если произойдет расторжение этого благого сродства, иными словами, будет, наоборот, превосходящее следовать низшему, тогда само вещество, уже отступившее от природы, обнаружит свое безобразие (потому что вещество само по себе бесформенно и неустроенно, и бесформенностью его испортится и красота природы, которая украшается умом). И так происходит передача уродства вещества через природу самому уму, так что в чертах создания уже нельзя будет увидеть образа Божия. Ибо тогда подобный зеркалу ум создает образы (идеи) оборотной стороны благого, а обнаружения сияния добра отметает, отражая в себе бесформенность вещества. И таким образом происходит возникновение зла, которое осуществляется через незаметное лишение прекрасного». (Григорий Нисский. Об устроении человека 12 [Григорий Нисский 1995, с.36-37])
(№ 1939). «…хотя нет между ними брака, воинства ангельские состоят из бесконечных мириад, - ведь так рассказал в видениях Даниил [ Дан. 7, 10]. Следовательно, если бы из-за греха не произошло с нами никакого извращения и отпадения равночестия с ангелами, то таким же образом и мы для размножения не нуждались бы в браке. Но каков способ размножения в природе ангелов – неизреченно и неуразумеваемо это человеческими догадками, кроме лишь того, что он непременно существует. Такой же способ мог бы действовать и у людей, умаленных « малым чим от ангел» [ Пс. 8, 6], приумножая человеческое [естество] до меры, определенной советом Создавшего». (Григорий Нисский. Об устроении человека 17 [Григорий Нисский 1995, с.58])