Эта страшная и смешная игра Red Spetznaz
Шрифт:
– Обойдёмся без него. Ты, профессор, и ты, Мэрфи, будете добавлять ход или притормаживать, если нам понадобится поворачивать. Но только по приказу! Иначе…
Испуганным жестом Колька показал всем на свою непутёвую голову.
– Именно. Да не печальтесь вы так, коллеги! Сейчас мы быстренько у всех выиграем – и обедать. Вы же хотите кушать?
Хулио зарычал, требуя много вкусного мяса.
Всё получилось, как изначально коварно и планировал капитан Глеб.
Мощных движений голландского загребного и его, командирского, опыта обращения с вёслами оказалось достаточно, чтобы они быстро настигли ушедших вперёд соперников, а потом поочерёдно их обошли, сначала «Ромео», а потом, за островом, и упорствующую в шесть вёсел «Виски».
Заметив, что Глеб мчится на обгон без руля, Бориска пробовал тоже, вместе со своим запасным Тиади, взяться за греблю, оставив вверенную шлюпку без правильного управления, но скоро в его «Ромео» случился скандал. Борискино плавсредство завиляло, закружилось почти на месте, притормозило, пропуская вперёд набравшего ход Глеба сотоварищи. Вдобавок ко всем бедам в Борискиной шлюпке упало за борт и чьё-то весло…
Уже на обратном пути к берегу Николас первым услышал, как Бадди начал неловко поскуливать за его спиной, и кивнул в его сторону, привлекая внимание капитана Глеба. Коротко посмотрев на профессора через плечо, тот отреагировал мгновенно.
– Шабаш!
В этот раз его мало кто правильно понял. Наиболее сильно изумился плотненький Мерфи.
– Orgy?!
– Я тебе покажу оргию! Проиграешь гонку – будет тебе оргия, с мытьем посуды и ведром картошки! Простой перекур, релакс, чтобы было понятней. Короче, отдыхай, пока есть возможность.
Все вёсла слабо опустились в воду и их чудесная лодочка «Джин», обездвиженная, тихо заскользила по ровной серой воде.
Нежные руки профессора Бадди были стёрты грубыми вёсельными рукоятками до крови. Сморщившись, бедный учёный растерянно рассматривал свои зловещие раны.
С кормы к ним приближались упорно и слаженно машущие вёслами «вискари».
Капитан Глеб рывком сдёрнул с шеи Бадди знаменитое розовое полотенце и бросил его Николасу.
Тщательно помыслив несколько мгновений, голландец двумя движениями разорвал нежную тряпочку на три другие тряпочки, только поуже. Потом, ухватив профессора за запястья, Колька ловко, но бережно обмотал его руки обрывками уничтоженного полотенца.
– Соблюдай технику безопасности, амиго!
Ещё раз оглянувшись на преследователей, Глеб опять скомандовал своим: «Вёсла! На воду!».
– Дураки какие-то мне попались! Ничего не понимают!
Сойдя на берег, Бориска дулся в сторонке ото всех, не подходя к костру от своей шлюпки. Он был единственным, кто воспринял поражение «Ромео» в гонке так трагически. Глеб подошёл к нему в самый разгар самоедской процедуры.
– Учись проигрывать. Это, во-первых. И отвыкай безо всякой серьёзной причины обзывать людей. Это, во-вторых.
– А чего они…?!
– А чего ты? Кстати, откуда здесь взялась такая красивая вещица?
Нагнувшись, капитан Глеб поднял с решетчатого днища «Ромео» маленькую книжечку аккуратно нарезанной папиросной бумаги.
Крупные буквы «Big Bambu». Щёголь-мулат роскошно улыбался всему миру с полосатой лакированной упаковки.
– Это Макгуайр курил.… Ещё до того, как вышли на воду. И потом ещё один раз, когда мы весло потеряли…
Бориска горевал сам по себе, не особо интересуясь дальнейшей судьбой недисциплинированного курильщика Макгуайра.
– Много он выкурил?
– Да нет, маленькую такую одну сигаретку, самодельную, и всё.… Потом, правда, почему-то уже у самого берега еле веслом махал, путался им со всеми. А что такое?
– Ничего такого. Дисциплину на борту лучше блюсти нужно, а не страдать потом безумно от обиды. Ты согласен со мной?
Ему бы и не соглашаться с добрым командиром…
Бориска затряс буйной головой.
– Ладно, проехали.
Подобрав из-под стола позабытую поварёшку, Глеб начал сильно колотить в пустой алюминиевый бидон из-под воды. Звонкий голос атамана разнёсся по берегу.
– Полдень! Джентльмены пьют и закусывают!
Хорошая погода после обеда действительно закончилась.
Солнце, не особо решительное с самого рассвета, спряталось в мутную белесую мглу, приятно прохладный ветерок незаметно исчез из крон высокого черноольшаника. Во множестве появились вокруг гнусно жужжащие комары.
Люди потянулись к дымным кострам.
«Big Bambu».
Фирменная бумага для самокруток, патриотическая гордость карибских любителей марихуаны….
То, что лихой яхтсмен Макгуайер не рассчитал своих сил и действительно сдох, выкурив на воде несколько привычных косячков, но, ворочая при этом четыре часа подряд тяжеленным русским веслом, было предельно ясно.
«Ну, сдох и сдох, с кем не бывает… Красивые заграничные бумажки – это ещё не контрабанда. Вот только откуда на нашем деревенском берегу у крутого парусного парня появилась марихуана?!
…Привезти курево с собой в самолёте он бы не смог, да и зачем бы ему так глупо рисковать, общаясь при пересадках в аэропортах с многочисленными таможнями и пограничниками разных стран.
Купил уже здесь, у нас?
С кем же он смог так быстро найти общий язык по такому специфическому вопросу? В гостинице? Нет, там сильно шугают таких коробейников, да и вообще, групповых иностранцев в общественных местах обычно пасут ребята с незаметными глазами. Нет, явно не в гостинице.… С кем у него мог быть здесь контакт? И когда?».
– Глеб, машины пришли! Командуй!
Топоча длинными ногами, от дороги к нему мчался восторженный Бориска.
Из-за лесного поворота первыми выскочили три коротеньких, шустрых, открытых по верхам УАЗика, потом, натужно гудя, по песку втянулась на поляну и их «скорая техническая помощь» со всем походным скарбом.
По пути к машинам Глеб Никитин хлопнул по плечу Яна.
– Трасса подготовлена? Не сильную болотину ты в этот раз для меня подобрал?
– В прошлом году там сухо было. Не знаю как сейчас…