Эта страшная и смешная игра Red Spetznaz
Шрифт:
От прежних знакомых он случайно узнал, что Инга все деньги, которые причитались ей в Фонде за серьёзные труды и личную преданность, вложила в покупку «Собаки». Её мечты – передничек с оборками и абажур в тихой комнате – сбылись.
В тот год капитан Глеб Никитин надолго уехал из этого города.
Они молчали. Неловкость дальнейших объяснений мешала им обоим говорить хорошие слова.
Инга пошевелила пальцами в кармашке передника, нашла, очевидно, платочек и вздохнула.
Уверенно поднявшись из глубины тёплого кресла, Глеб с улыбкой взял её за плечи.
– Садись сюда теперь ты.
Глаза в глаза. Он не извинялся и не был жесток.
– Последний раз я тебя видел года два назад, в городе, третьего октября. Тебя вёз в машине бородатый тип, кажется, ты плакала тогда тоже, да?
– Не помню. Бородатый? Не-ет…
Она всхлипнула.
– И я тебя видела как-то. В такси, с какой-то женщиной.
Серьёзно и даже очень Глеб ответил.
– Ошибка. Уверяю тебя – ты ошиблась. Я в такси с «какими-то» женщинами не езжу.
Всё ещё моргая по-детски мокрыми ресницами Инга начала говорить оживлённо, но неуверенно…
– А тогда, у книжного магазина?! Ты был такой худой и весёлый! Помнишь?
– Как же такое забыть.… Те три недели я питался только томатным соком и ливерной колбасой. Было туго.
– Тебе нечего было есть? А почему ты мне ничего не сказал?!
– Той весной у тебя своих проблем, думаю, было предостаточно, кроме голодного меня. Ты ведь именно тогда увольнялась из налоговой?
– Да. А ты откуда это знаешь?
«…и помнишь», хотел было добавить Глеб, но промолчал.
Закрыв ладони на лице роскошными светлыми волосами, Инга уже звонко смеялась.
– Сколько же раз я тебе говорила – заходи вечерком, не пожалеешь.
Глеб снова взял её руки в свои.
«Боже, как же он устал?! И как не изменились за эти годы его глаза…».
– Вот я и пришел. И не пожалею.
Задрожав руками, Инга побледнела, куснула губу.
– Я сейчас. Закончу дела. Ты пока побудь здесь. Не уходи никуда сегодня. Прошу тебя…
В дверях она обернулась, сияя внезапным румянцем. Обернулась. Голос женщины был уже мягким и глубоким.
– Надеюсь, ты заметил, что железяку эту паровозную, в саду, ну, ту трубу, что тебя всегда бесила, я выбросила. Она действительно весь вид здесь портила…
С усмешкой Глеб Никитин показал ей пальцем на дверь.
В ответ Инга тихо и загадочно засмеялась.
Так бы и стоять ему у окна, в ожидании слушая тишину залива и шелест посторонней быстрой жизни со стороны близкой дороги, но закатное солнце неминуемо напомнило о другом.
Из рюкзака Глеб достал ноутбук, по-хозяйски уверенно расположил его на красивой скатерти круглого обеденного стола, подключил, без особых хлопот обнаружив на стене за занавеской ближнюю розетку.
«Ну, молодец, малыш!».
Вся сегодняшняя информация по проекту «Робинзон» была уже выложена в сети и правильно отредактирована.
Знакомое мягкое кресло для работы было непривычно низковато и поэтому, наудачу пошарив рукой в комнатных сумерках, Глеб пододвинул к себе обычный стул и удобно устроился на нём у компьютера.
«Так, двинули они сегодня шлюпку значительно…, Сашка опять не брился…, облака над водой какие-то нехорошие с запада, завтра у них там будет дождь – надо предупредить».
Два письма в электронной почте.
Сашка, как у них всегда и получалось в трудные минуты, пытался в своём послании шутить, но в каждом небрежно-забавном мальчишеском слове – тревога.
«Милый мой пацан!».
Ализе написала на английском. О том, что ждёт возвращения его, Глеба, как можно скорей.
Луна, светлая серебряная луна. Из-под дальнего берегового откоса только что подала рассветный голос первая птица. Упало в саду яблоко. Никого…
Мысли уже не были похожи на толстый и беспорядочный шелест книжных страниц, который беспокоил его с самого начала их вечернего разговора.
Сейчас хотелось просто медленно поднимать ресницы и улыбаться.
Перевернувшись и положив подбородок на кулаки, Глеб молча смотрел на Ингу.
В слабом ночном свете она стояла у распахнутого окна, не оборачиваясь к нему и тоже не произнося ни слова. Сквозь густые прозрачные волосы дробились уже разбитые дальними яблоневыми ветками лучики лунного света.
Он тихо тронул рукой её обнажённую спину.
– Ты чего?
Заблестев ласковыми глазами и сложив руки у шеи, Инга повернула голову.
– Где крылья, которые я любил…
– Чего ты, крылья у меня ещё не выросли!
Инга засмеялась громче.
– Их уже нет, глупая…
– Пододвинься.
Одной рукой она приподняла к груди край простыни и села на кровать совсем рядом с ним.
– Лучше ты посмотри на меня, как всегда глядел. Дай хоть тебя запомнить. Ну, ну же, не опускай голову, не прячься! Почему сегодня не хочешь на меня глядеть, а?!
– На то оно и утро, чтобы люди не смотрели в глаза друг другу.
– Тебе было сегодня плохо?
– Говорю же – глупая…
Не глядя на Ингу и не поднимаясь от подушки, Глеб протянул вперёд раскрытые ладони…
День 5. Пятница
Опять кружевной передник. Счёт 9:11:10. Неповиновение
Проснувшихся в саду птиц стало уже много, а машины шумели по близкому шоссе всё ещё не очень назойливо.
– И сейчас ты опять исчезнешь…