Эта страшная и смешная игра Red Spetznaz
Шрифт:
Шлюпка шла сильным ровным ходом, вырывая у Бадди его добычу.
Справа, метрах в двадцати от их курса, внезапно суматошно захлопала крыльями мирно дремавшая на воде чайка.
– Рыба дёргается! Помогайте мне! Я же один не справлюсь с этим судаком!
Николас не успел перехватить леску.
Белая с чёрным, крупная морская чайка взлетела вертикально вверх и едва не выдернула этим своим движением из рук Бадди пенопластовый поплавок.
– Ты поймал птицу!
И Кройцер, и сонный Мерфи дружно бросили закреплённые за ними парусные снасти.
– Не выпускай! Тяни, тяни, давай! Какая же она здоровая! Она проглотила наживку!
Несчастная чайка билась крыльями о воду, подпрыгивала вверх, даже взлетала с небольших волн, но туго натянутая прозрачная леска не оставляла ей никаких шансов.
Глеб ещё немного подвернул к ветру, окончательно сбавив ход их шлюпки.
– Подтяни её к борту, только не дергай. Вот так, потихоньку…
Чайка устало и слабо раскинула крылья, широко раскрыв навстречу профессору беспомощный розовый клюв.
– А-а, попалась!
В диком остервенении сунув руки по локоть в забортную воду, Бадди одним размашистым движением выхватил обессилевшую и наглотавшуюся воды птицу к себе на колени.
– Ага, браконьерская тварь! Ты тоже уничтожаешь нашу рыбу!
Глеб Никитин не успел ничего.
Одной рукой держа чайку за голову, прижав к палубе бьющееся в судорогах тельце коленями, Бадди быстро намотал леску на свободную ладонь и сильным движением вырвал глубоко застрявший большой крючок из тонкого птичьего горла.
Колька жалобно взвизгнул, даже закрыл глаза ладонями и отвернулся.
Хулио перекрестился.
Торжествующий победой профессор швырнул уже ненужную ему чайку за борт.
На чёрном крючке в правой руке Бадди слабо трепыхалась по ветру какая-то прозрачная розовая жилка.
За ту минуту, пока её ещё было видно в волнах за кормой, чайка ни разу не взмахнула раскинутыми в стороны крыльями и не подняла из воды неподвижно опущенную голову.
– Урод!
Со слезами на глазах Николас поднялся и молча стал надвигаться на притихшего профессора.
– Стой! Стой, Николас! Не надо…
Гигант шёл убивать жестокого профессора Бадди. Ну, если не совсем убивать, то, по крайней мере, выбрасывать паршивца за борт.
Встать и преградить ему путь не было никакой возможности. На такой крупной волне шлюпка без управления мгновенно бы перевернулась.
Капитан Глеб просто дёрнул рулём.
Паруса, слабые до этого мгновения, резко наполнились неправильным ветром, громко хлопнул возмущённый невниманием к себе фок, и вся шлюпка широко качнулась, прочертив мачтой по голубому небу.
Большой голландец тоже пошатнулся, крякнул и беспомощно упал вниз, спиной под ноги Крейцеру и Хулио, которые одинаково застыли со шкотами в руках на левом борту.
Профессор спрятался за Мерфи.
– Сядь, я сказал!
Николас наконец-то заметил гнев в глазах капитана Глеба. Катая желваки по обширным скулам, большой голландский человек отвернулся от всех, молча и неудобно устроился сидеть впереди мачты.
Двумя движениями руля Глеб вернул шлюпку на прежний курс.
Солнце опять начало греть глаза.
До конца их неторопливого галса оставалось всего несколько минут, и нужно было думать о том, как произвести необходимый манёвр, не сводя Николаса и Бадди вместе на одном тесном пространстве.
А солнышко тем временем веселилось вовсю.
Мелкие волны, которые изредка подпрыгивали под самым бортом шлюпки, жёлто просвечивались на быстром плеске-взлёте насквозь, потом опять падали в общую тёмную воду и, мгновенно остыв, снова и снова выскакивали из глубины, атакуя прочный деревянный борт.
Остров приблизился настолько, что оттуда стали слышны неурочные крики одинокого петуха. Деревья выросли и закрыли на несколько минут самый светлый кусок летнего неба.
От горизонта, из-под самых шикарных солнечных лучей, тихо звеня дорогим мотором по блестящему пространству залива, к соревнующимся шлюпкам поочерёдно приблизился на приличной скорости симпатичный закрытый катерок.
Ни у «Ромео», ни рядом с бортом «Виски» катерок особо не задерживался и, сразу же после их приблизительного осмотра, направился к шлюпке Глеба.
На палубе стремительного визитёра стояли трое.
– Наверно, нас сейчас будут сильно ругать, что мы их балберу из воды подняли!
Практичный, как и все представители его народности, Кройцер, во избежание серьёзного скандала, очевидно, уже приготовился компенсировать моральный ущерб незнакомым ему рыбакам.
– Ругать – это вряд ли.
Глеб Никитин первым рассмотрел, что люди в катерке были в масках.
Успевший остыть от своего дурного куража Бадди умоляюще посмотрел на Глеба, но не найдя никакого сочувствия, незаметно передвинулся по скамейке ближе к широкой спине Николаса. Он разумно выбирал меньшую боль.
– Ну что, теперь ты понял, что нашкодил?!
Маленький красный катерок заложил поперёк их курса красивую качественную дугу, подрезая шлюпку «Джин» под самый форштевень.
Не уходя ни на градус в сторону от выбранного ветра, Глеб напряжённо наблюдал за странными настойчивыми гостями.
Пять метров, три, один, касание, нет, не коснулись, просто волна…
Один из людей в масках вытащил из большого брезентового мешка какой-то смятый комок и, сильно размахнувшись, швырнул его к ним в шлюпку. Прямо под ноги Глеба.