Это Б-о-г мой
Шрифт:
В настоящее время есть печатные переводы еврейской литургии. В прежние времена, когда иврит был гораздо менее распространен, в каждой синагоге был специальный служитель, так называемый метургеман, или переводчик, который строчку за строчкой выкрикивал на местном языке текст Торы. В некоторых сефардийских молитвенниках и сейчас вы можете найти подстрочный испанский перевод молитв. И тем не менее наш народ продолжал молиться на иврите. Я думаю, так будет всегда. У языка есть свой дух. Некоторые слова переводятся хорошо и легко, другие непереводимы. Пьесы Мольера совершенны только по-французски. Не зная арабского языка, невозможно полностью понять
Танах звучит выразительно и сильно на всех языках, однако ни для кого он не звучит так, как для евреев. Вторая скрижаль Десяти Заповедей в буквальном переводе с иврита звучит так: «Не убивай, не развратничай, не воруй, не лги, не желай ничьей жены, ничьего дома, ничьего скота, ничего из того, что он имеет…». По-английски это режет слух. В восприятии англичанина или американца религия есть нечто возвышенное и торжественное — это, так сказать, Кентерберийский собор, а не маленькая синагога. Поэтому приподнятое «не убий», «не укради» — гораздо вернее. Для еврея же религия — это нечто интимное, близкое, домашнее.
Наша литургия — по крайней мере ее классическая часть — написана таким же простым языком, как и Тора. Поэтому не существует адекватного перевода еврейского молитвенника. Англиканская библия — неисчерпаемый источник великолепных переводов псалмов и других отрывков из Писания. И все-таки в переводе с иврита на английский совершенно меняется стилистическая окраска. Переводчики используют лексику англиканской библии — все эти архаизмы, вроде «изрек», «сей», «по сему», «пребывает», «око» и тому подобное, — тон и настроение наших молитв почти совершенно исчезают. Иной раз люди жалуются, что когда они читают молитвы по-английски, им кажется, что они в христианской церкви. Это верная реакция. В этот момент они как бы приобщаются не к еврейской, а к английской культуре.
В то же самое время что-то лучше, чем ничего. Если бы молитва на современном языке способствовала тому, что еврейство становилось сильнее и лучше, то что бы там ни происходило со значением древнееврейских слов, ни один разумный человек не стал бы возражать против такой молитвы. Но опыт двадцати веков говорит, что переводы молитв — это первый шаг к забвению иврита. А забвение иврита всегда было первым шагом к забвению в конечном итоге еврейского Закона, еврейских обычаев и еврейских знаний, — первым шагом к забвению еврейских ценностей и к ассимиляции.
Дело в том, что в основе иудаизма лежит воспитание. Хотя бы небольшой круг евреев должен достичь очень высокого культурного уровня. Для того чтобы выжить, евреям часто было необходимо знать два-три языка. Все евреи должны были уметь читать и писать. И это приносило свои плоды.
Во время войны я провел немало служб на английском языке, и я читал молитвы на английском языке. Талмуд, безусловно, прав, советуя человеку молиться на том языке, которым он владеет, — это гораздо лучше, чем вообще отказаться от молитвы только из-за незнания иврита. И все-таки я даже мысли не допускаю, чтобы мои сыновья, как и все евреи с древних времен, не выучились святому языку. Иврит был достоин изучения еще и до того, как возникновение государства Израиль сделало его важным современным языком. В свое время Гете изучил иврит, чтобы читать и понимать Танах в оригинале. Так во все эпохи поступали многие просвещенные христиане. Мы изучаем иврит, чтобы точно знать, что говорит нам Тора и что мы имеем в виду, когда произносим молитвы. Выучить иврит нелегко. Но любой человек с нормальным умственным развитием может, если пожелает, за год вполне овладеть тем простым ивритом, на котором написана наша литургия.
Возглашающий молитвы
Один из молитвенного собрания должен возглашать молитвы. Он отделен от остальных прихожан только в течение одной службы, потом снова становится одним из них. Каждый человек, умеющий правильно читать на иврите вслух, может занять место на кафедре. По субботам и во время праздников возглашающим молитвы обычно избирается человек с хорошим голосом (например, кантор). Разумеется, такой человек должен отличаться благочестием. Отсюда возникает ошибочное убеждение, что кантор — это духовный сан. В действительности кантор — это еврей, который знает иврит и умеет петь.
Каждый еврей произносит одни и те же молитвы. Нет никаких предпочтений. И самый благочестивый раввин ничем не отличается во время молитвы от тринадцатилетнего мальчика.
Возглашающий молитвы вносит порядок, поет первую и последнюю строчки молитвы. Он повторяет вслух восемнадцать благословений, а молящиеся хором возглашают: «Аминь!» Это нетрудно. Многие неофиты, знающие иврит, уверенно занимают свое место на кафедре и возглашают молитвы. После того как такой неофит несколько раз посетил синагогу, он начинает понимать, что исказил нигун (мелодию), и ему становится не по себе. Но долгое время посещая синагогу, он встретит многих евреев, которые знают нигун не лучше его.
Очень важную роль играет в синагоге шамес. Он истинный глава синагоги, он знает нигун, в его ведении находится библиотека, молитвенники, талесы, он возглашает молитвы, если больше никого не находится, он следит за миньяном (кворумом) и читает Священные Свитки. Синагога может обойтись без раввина и без кантора, но без шамеса она обойтись не может — в крайнем случае кто-то из прихожан должен его заменить.
Различные направления
После того как римляне взяли Иерусалим и евреи рассеялись по свету, возникли две большие группы еврейства: ашкеназийские евреи северной и восточной Европы и сефардийские евреи Средиземноморья. Сефарды и ашкеназийцы произносили слова иврита по-разному. Их обычаи и их литургии приняли различные формы. Это различие существует и до сих пор. Например, иврит, на котором говорят в Израиле, — это сефардийский иврит, сефардийское произношение. Американскому еврею, привыкшему в Америке к ашкеназийскому ивриту, в Израиле приходится переучиваться.
В Нью-Йорке большая сефардийская конгрегация существует уже более трехсот лет. Основали ее первые испано-еврейские поселенцы в Новом Свете. В этой очаровательной испано-португальской синагоге, на 70-й улице к западу от Центрального парка, продолжает жить сефардийская литургия, которая по мелодии и обряду отличается от ашкеназийской, господствующей вокруг, и некоторые люди считают, что эта сефардийская литургия гораздо живописнее и производит более сильное впечатление. Многие прихожане носят старинные имена своих испанских предков, семьи которых прославлены в истории Соединенных Штатов.