Это было у моря
Шрифт:
Сандор даже не мечтал о чем-то большем. Крамольные мысли наползали почему-то с утра — видимо, после сна определенные, расчерченные им границы, стирались под мощным напором подсознания, и рассудку еще нужно было какое-то время, чтобы водвориться обратно, в привычные рамки. В моменты пробуждения, вот как сегодня, Сандору виделись картины — проклятая голова, провалиться тебе к Иным за все эти иллюзии, столь точные, в деталях стоящие перед глазами, что хоть вой! — как могло бы быть, если бы не… Если бы они родились в иное время, если бы обстоятельства, окружающие их жизни, сложились по-другому… Если бы он… Если бы она…
«Знаешь что, дружок, бери, что есть — пока вообще дают». И откуда можно было знать, как бы оно сложилось в другое время и в иных условиях?
Но как чертовски неправильно все же было оставлять ее там, на берегу! Сандор со злости пнул камень, что лежал возле песчаной дорожки, ведущей к дому — камень откатился прямо к ногам Серсеи, только что спустившейся с террасы.
— Ты что это себе позволяешь? Совсем умом тронулся? Ну-ка, поднял все быстро и положил на место!
Сандор, не спеша, подошел к хозяйке вплотную, отодвигая носком ботинка камень более-менее на прежнее место. Серсея уставилась ему в лицо, слегка прищурившись — зеленые глаза сверкают, как обычно — готовится к атаке, адская кошка! Он выдержал ее тяжелый взгляд и даже не стал отводить глаза, по поводу чего немедленно себя и поздравил: «На хрена ты ее провоцируешь?».
— Так-так, что у нас тут? Где ты оставил телефон, глупая образина? Я тебе уже в десятый раз звоню. Это уже прямое нарушение условий твоей работы. Ты должен быть доступен. Всегда. Помнишь? Не боишься, что я тебя выгоню прочь, как поганого пса, коим, ты, впрочем, и являешься?
— Воля ваша. А что случилось?
— Если бы что-нибудь случилось, я бы тебя уже убила, тварь! Ничего не случилось. Как всегда, я теряю из-за тебя время. Если бы ты держал свой гребаный телефон там, где ему полагается — в кармане — и был начеку, а не тонул бы в своих неразделенных мерзких воздыханиях по этой мелкой рыжей дуре, то мы могли уже ехать туда, куда было запланировано, а не торчать тут, ожидая, пока жара нас всех задушит.
— Я не…
— Как всегда, ничего не понимаешь, знаю. Мысли — это не про тебя. У тебя — одни инстинкты, да и те, похоже, притупились — жуть, что делает с мужиками похоть! Джоффри вздумалось устроить еще одну конную прогулку, пока погода не испортилась. Он пожелал, чтобы твоя подопечная тоже присутствовала, хотя, ума не приложу, зачем. Она так славно себя показала в прошлый раз, что в этот все вполне может кончиться летальным для нее исходом. А мне это слегка невыгодно. Ну да ладно. Ты должен был подойти к телефону — тогда бы ты все это узнал вовремя и захватил Сансу с собой. Однако я ее здесь не вижу. Почему? Правильно, потому что ты запихал свой идиотский телефон в какую-то задницу! Ты его, часом не пропил, а? Кстати, должна отдать тебе должное — перегаром от тебя воняет не так сильно, как обычно. Что, тебе уже хватает присутствия девчонки, чтобы впасть в это тупое забытьё, за которым ты гоняешься каждый вечер? Если так, то поздравляю! Так, авось, накопишь на новую трубку. Или на пластическую операцию — может, твоя мечта перестанет от тебя шарахаться. Нет, постой, придется тебе искать другую зазнобу — эта достанется моему сыну, как я могла забыть…
Губы Серсеи тронула легкая усмешка, она внимательно смотрела на Клигана.
— Ишь, как ты морщишься, значит, задело. Мелочь — а приятно. Вот и славно, знай свое место. И найди мне эту маленькую дрянь. Не позже, чем через полчаса нам надо выехать.
Сандору ничего не оставалось, как взять в доме ключ от Серсеиного дурацкого кабриолета. Пока он выводил машину из ворот, столкнулся с выходящим из калитки Бейлишем.
— А, Клиган, куда это ты собрался с утра пораньше на этой симпатичной машинке? Кататься? Очень она тебе не идет.
— Вам-то что за дело? Хозяйка послала по делам.
— Ах, по делам. Ну-ну. Тогда не медли…
Сандор рванул послушную машину, обдав проклятущего Бейлиша клубами пыли. Боги, как же не нравился ему этот человек! Прямо внутри все холодело от ненависти. Сандор и сам толком не понимал, чем его так бесит Мизинец.
Когда-то он здорово помог ему с рекомендацией на эту работу. У Бейлиша были
Не прошло и трех дней, как Сандор попал на должность телохранителя к довольно хорошо известному в узких кругах владельцу сети частных клубов закрытого типа в столице. Тот искал охранника для сына-подростка. Пес был страшно доволен, особенно учитывая, что ему не придется теперь возвращаться в свою кошмарную комнату, где порой попадались такие тараканы, которых можно было принять за небольших крыс. А уж запахи…
Новая должность предполагала, что он будет находиться при мальчишке почти круглосуточно. Все было прекрасно, пока Пес не встретился со своим новым подопечным и не понял, на какой ад он себя обрек, подписав этот загребучий контракт. Бейлиш, конечно, знал, что представлял из себя уже тогда, в свои тринадцать, восходящая звезда эстрады Джоффри Баратеон. Полгода ушло у Пса на то, чтобы привыкнуть не реагировать на непрерывные подковырки злобного мальчишки. Потом тому надоело: Пес выбрал правильную тактику — больше всего Джоффри радовался, когда видел, что его шутки попадают в цель. Пес же с каменным лицом вообще не реагировал ни на что, кроме конкретных указаний, и Джоффри с неохотой оставил его в покое, переключившись на более доступные жертвы — одноклассников, младшего брата и все в таком духе.
Пес с большей радостью охранял бы самого Роберта, но тот не любил, когда за ним таскаются: считал это ниже своего достоинства, полагая — и тут его мнение полностью совпадало с мнением самого Пса — что уж, коль скоро родился мужчиной, то хотя бы будь в состоянии защитить себя сам. Для своего возраста и комплекции Роберт был вполне ничего — он частенько и с большим удовольствием ввязывался в пьяные разборки в кабаках, которые посещал по вечерам в надежде сбежать от ненавистной супруги и тоскливых мыслей. Пить Роберт предпочитал в обычных барах, а за эксклюзивом ходил в дорогие бордели, не свои, конечно. Это было слишком скучно. Пса он брал с собой на тот случай — а это происходило регулярно — если его придется тащить тушкой в машину после попойки. Пес с шофером с трудом справлялись вдвоем — Роберт был отнюдь не миниатюрен. Впрочем, чем дальше, тем больше Роберту осточертевало все, что его окружало, включая вино и шлюх.
Около года тому назад его друг Старк (Пес видел его мельком пару раз — обычно Роберт сам ездил к Старкам на несколько дней, оставляя возмущенную Серсею с детьми на откуп слугам и Псу) внезапно свалился с сердечным приступом прямо на переходе в центре города, спеша на очередное деловое совещание. Роберт был в тот момент за границей по каким-то делам, связанным с важным слиянием компании с более крупной, на котором очень настаивала Серсея. Узнав о смерти друга, Роберт немедленно выехал домой. Он не успел даже на похороны, к тому времени тело Старка уже отправилось в свой последний путь — на его родной север. Роберт ушел в жесточайший запой (Сандор сам таскал ему вино) и не просыхал месяц или около того.
Слияние сорвалось. Серсея в бешенстве пригрозила Роберту натравить на него соответствующих врачей, если он не прекратит безвылазно сидеть и квасить в своем кабинете красного дерева, который за месяц запоя превратился в подобие той комнаты, что Сандор снимал в трущобах до того, как устроился к Баратеонам. Крыс и тараканов в кабинете у Роберта, конечно, не встречалось, но вот запах стоял почище трущобного. А еще хозяин порой начинал крушить дорогую мебель и лампы — все, что попадалось ему под руку и еще не было сломано.