Это моя земля!
Шрифт:
Ничего интересного найти в машине не удалось. По надписям на задних дверях выяснили только, что «пятнашка» из нашей, посадской «вневедомки». Но кто-то машинешку весьма обстоятельно разукомплектовал. В смысле – в бардачке шаром покати, багажник тоже пустой, нет не только вечно валяющихся там, чтоб в салоне места не занимали, средств бронезащиты, положенных патрулю, но и вообще ничего. Только запаска да сиротливо закатившийся в дальний угол маленький огнетушитель. Закрепленная на месте магнитолы «Волна» – для использования по назначению непригодна. С самой радиостанцией, насколько я могу при внешнем осмотре судить, все нормально, а вот от динамика-микрофона только витой проводочек вниз свисает, с какими-то жалкими осколками черного пластика на конце. М-да, ясно, что ничего не понятно… Ладно, не все загадки в этом мире имеют ответ, по крайней мере, не на все ответ получишь именно ты. Случилось и случилось. Расследование по факту нам проводить некогда, Андрей тут полностью прав. Задачи у нас действительно совсем другие.
Но жизнь, оказывается, порой бывает и щедра. Разгадку мы выясняем буквально через пару километров. На въезде в Осинники, перегородив неширокую, всего по одной полосе в каждую сторону, дорогу, стоит КамАЗ-самосвал с оранжевой кабиной, в кузове и вокруг которого засуетились и явно начали изготавливаться к стрельбе люди. Оба-на, вот тебе и «заезжай в гости». Нормальную такую «встречу в теплой и дружеской обстановке» мне на родине обеспечили…
Резко выжав сцепление и тормоз, останавливаю наш «Хантер» метрах в ста от этой «баррикады» и снимаю с крепления висящий справа от меня микрофон СГУ.
– Алло, земляки, вы там что, сбрендили?! Ружья-то опустите, по милиции стрелять, оно даже в такое время, как сейчас, занятие в корне неправильное! Особенно по лично знакомой милиции! Эй, слышь, я серьезно!!! Стволы в землю, а то мы обидимся!!!
– …орис… ы… то ли?.. – приглушенно доносится от КамАЗа.
Скорее по смыслу догадываюсь о сути вопроса, но вот голос этот мне знаком отлично.
– Не, старый, это мой злобный брат-близнец, с которым нас разлучили при рождении! Я не понял: приглашение в гости что, больше недействительно?! Если так, то мы обратно поедем, а то дел полно!
– …мально все… зжай…
Ну, раз «мально» и «зжай», тогда подъезжаю, опять же стволы народ начал опускать. Хорошо, не хотелось бы снова за порчу автотранспорта перед Юрой ответ держать.
– Вы тут чего устроили, батянь? – качаю я укоризненно головой, пожимая широкую и мозолистую отцовскую ладонь. – Прямо «Проверка на дорогах», драма про Великую Отечественную. А если б не я, а какой-нибудь другой милиционер мимо ехал, у которого нервы не такие крепкие, а знакомых тут нет и не было никогда?
Отец хмурится: не по нраву, видно, ему моя отповедь. Но уж лучше я сейчас словом, чем какой-нибудь залетный – пулей.
– Ты понимаешь, что вот этот замечательный парень, – указываю я на Тимура, выбравшегося из УАЗа и опершегося предплечьем на пламегаситель поставленного прикладом на асфальт «Печенега», – мог своей «сенокосилкой» превратить вашу «боевую машину» в дуршлаг? А вас самих свинцом нашинковать по самые гланды. Вы чего, батянь?
– Да ничего… – бурчит себе под нос отец. – Ты что, думаешь, мы от хорошей жизни так гостей встречаем? Тут у нас такая веселуха…
– Зомби?
– Да если бы, – досадливо морщась, отмахивается он. – Тут, в поселке, если честно, пока ни одного ожившего мертвяка до сих пор так и не увидали. Не добрались они пока до нас, слава богу. Исключительно по «ящику» да в Интернете видели, пока он работал. Только я с теми, кто за оружием в Королев мотался, эту гнусь своими глазами посмотрели. И то – издаля, даже притормаживать не стали. Ну его к лешему, такой интерес! Нет, у нас проблема хуже. Люди, блин. Человеки. Венцы творенья, мать их за ногу, «двуногие, не имеющие перьев».
– Это кто ж такие?
Интерес у меня искренний, и сразу по двум причинам. Во-первых, очень не нравятся мне граждане, создающие проблемы моим родным. Не люблю я таких. Сильно. Как Фрунзик Мкртчян в известном фильме сказал: «Такую личную неприязнь испытываю, что кушать не могу». Во-вторых, Львов решил брать Осинники под свою руку. А это значит, что все пытающиеся создать местным какие-то трудности автоматически попадают в категорию недругов Отряда и тоже подлежат «углубленной проработке». Вот так удачно у меня переплетаются личный и служебный интересы.
– А кто б знал? – пожимает плечами отец. – Приехали тут какие-то… деятели. И, что характерно, тоже на милицейских машинах…
– Что, на самом деле сотрудниками оказались? – Я снова вспомнил трех беспредельщиков с Садового.
– Нет, из этих, носорогих, «не имеющих национальности», блин. Наглые, што песец. Особенно старший их. Не поверишь, будто какой-нибудь мурза из Золотой Орды дань за двенадцать лет прикатил собирать. Мол, мы – волки, вы – бараны, и если не хотите все под нож – будете оброк платить. Жратвой и девками.
– И чего? – Сказать, что услышанное меня удивило – вообще ничего не сказать. Я просто припух от такой наглости. Двух недель не прошло, как все началось, а кое-кто уже вот такие «фигвамы» рисует. Это чего ж дальше ожидать: рабских ошейников? Хотя… Зная «национальные особенности» некоторых «гостей с юга», можно и не такое предположить. Там, бывало, и в гораздо более спокойные, чем сейчас, времена рабов в ямах чуть ли не в открытую держали.
– Дали три дня: сказали, что вернутся, и к их приезду все должно быть готово. Вот сегодня и приехали, – продолжает меж тем отец.
– И чего?
– Борь, тебя заклинило, что ли, с великого изумления? – отвешивает он мне легкий щелбан по лбу. – Вон сам погляди…
Только тут замечаю позади бетонной коробки автобусной остановки, почти полностью скрытой от меня КамАЗом, ПАЗ в милицейском окрасе. Автобус явно еще сегодня утром был почти новым, но сейчас он больше похож на решето. Видать, из доброго полутора десятка стволов по нему работали. Хорошая кому-то «дань за двенадцать лет» прилетела. И что характерно, автобус тоже из ОВО УВД по Сергиево-Посадскому району. Та-а-ак. Интересно девки пляшут. Наводит на некоторые размышления.