Это наша ночь
Шрифт:
Что ж, продолжил мысленные рассуждения Терри, ей нечего бояться. Он рядом с ней, готовый предложить всю заботу и поддержку, на которую только способен, в ее первых шагах на пути к осознанию себя настоящей женщиной, нуждающейся в мужском обществе, поклонении, любви. Аннабелла заслуживает права узнать, кто она на самом деле, что ждет ее, когда она наконец превратится из гадкого утенка в прекрасного белоснежного лебедя. Терри собирался помочь ей, но в качестве кого? Как… друг? Старший брат? Нет, и еще раз нет. Он прекрасно сознавал, что испытывает к Аннабелле чувства далеко не братские и не дружеские. «Я обязательно добьюсь поставленной цели», — решил Терри. Пока Аннабелла не узнает, чего ей
Терри быстро взглянул на все еще хмурящуюся Аннабеллу. Он покинет ее? Конечно. Он приехал в Хармони только провести отпуск. Его жизнь больше не связана с родным городом, который теперь стал родным для Аннабеллы.
Но мысль о предстоящем расставании почему-то была неприятна Терри. Возможно, в нем проснулось желание заботиться о ком-то, смешанное с легким чувством вины. Он бесцеремонно поцеловал Аннабеллу на улице, не задумываясь над тем, как она отреагировала на это. Он ведь знал о ее репутации скромной, тихой женщины, но вел себя как настоящий эгоист, не заботясь о том, что своим бесцеремонным поведением может скомпрометировать свою новую знакомую, привлечь внимание горожан и сделать их отношения предметом для сплетен, а это наверняка расстроит и смутит Аннабеллу. Но тем не менее Терри не собирался останавливаться на этом единственном поцелуе. Он должен заставить Аннабеллу взглянуть на свою жизнь со стороны, наполнить ее новыми красками, как это сделал для Терри его отец. Когда-нибудь Аннабелла поблагодарит его, в этом Терри не сомневался. А пока он не будет отходить от нее ни на шаг, чтобы придать ей силы и уверенности в себе.
Аннабелла вздохнула. Она почему-то выглядела грустной и озабоченной, и Терри крепче обнял ее.
— Аннабелла, — мягко сказал он. — Доверься мне, хорошо? Ты недовольна собой? Не мучайся зря, ты не совершила ничего плохого, ни одного предосудительного поступка.
— Я впервые в жизни смеялась в церкви, — расстроенно сказала она.
Терри усмехнулся.
— На это была веская причина, правда? Мы уже пришли. Пойдем и посмотрим, что мама приготовила в своей чудо-печке.
Аннабелла выдавила из себя улыбку.
— Ты, наверное, думаешь, что я веду себя как неразумный ребенок.
— Нет, ты ведешь себя как женщина, которая только сейчас обнаружила, как много от щедрот своих ей дала природа.
— Поздновато я это обнаружила, ты не находишь? — невесело усмехнулась Аннабелла.
— Нет. Для подобных вещей в жизни нет четко установленных сроков. Каждый человек живет в своем собственном ритме.
— Держу пари, твой ритм очень быстрый, и природа задала его весьма рано.
Терри засмеялся и, убрав руку с плеча Аннабеллы, распахнул перед ней двери дома. Поколебавшись мгновение, она подняла голову и пошла впереди него. Взгляд Терри скользил по ее тонкой талии, по плавному изгибу бедер, обрисовывающихся при ходьбе под струящимся материалом платья, по изящным лодыжкам стройных длинных ног.
— Истинная женщина, — пробормотал он и поспешил вслед за Аннабеллой.
К своему удивлению, Аннабелла не испытывала в этом доме смущения, расслабилась и получила огромное удовольствие от обеда. Аппетитно зажаренные цыплята с гарниром и оригинальный салат из свежих овощей были изумительными. На десерт Мэри
Дом Расселлов не был очень большим, и в нем царила атмосфера уюта, радости и людского тепла, которая незаметно обволакивала Аннабеллу. Это было настоящее семейное гнездо, в котором всегда можно рассчитывать на поддержку и заботу любящих людей. Видя, какими нежными улыбками обменивались родители Терри и какой гордостью загорались их глаза при взгляде на сына, Аннабелла искренне радовалась за всех троих.
Казалось, что каждый предмет в доме Расселлов до самых мелочей источал любовь. Но, как ни странно, родители и дети не принимали эту любовь как должное, а лелеяли и берегли ее, как самую большую ценность в своей жизни.
Терри рассказал за обедом, как однажды забрался на крышу пошпионить за одной из сестер, сидевшей на крыльце со своим поклонником, а вторая «противная сестра», как он выразился, убрала лестницу, приставленную к крыше, и Терри вынужден был просидеть на «наблюдательном пункте» несколько часов, пока родители не хватились сына и не кинулись его искать.
Аннабелла от души посмеялась над приключениями незадачливого мальчишки и густо покраснела, поймав на себе внимательный взгляд Терри.
— А вы выросли в Талсе, мисс Аннабелла? — обратилась к ней Мэри, когда они доедали пирог.
— Да, я училась и жила в закрытом католическом пансионе. Мой отец умер, когда мне было четыре года, а мама тяжело болела и не могла заботиться обо мне и заниматься моим воспитанием. Как только я немного подросла, меня определили на обучение в пансион к монахиням. Мама умерла, когда мне исполнилось двенадцать.
— Бесси Монтгомери приходилась вам тетей? — участливо спросил Майк.
— Да, но я не подозревала о ее существовании до тех пор, пока адвокат не разыскал меня и не сообщил о похоронах и доме, оставленном мне в наследство. По всей вероятности, она поссорилась с моим отцом много лет назад и не желала признавать его дочь. Для меня стало большой неожиданностью известие, что я имела каких-то родственников. Все эти годы, проведенные в пансионе… В общем, я думала, что совершенно одна на свете.
«И одинока», — подумал Терри. Он готов был поклясться в том, что Аннабелла росла очень одинокой девочкой. Но разве она повзрослела и добилась чего-то в жизни лишь для того, чтобы остаться одинокой женщиной?
— Очень эгоистично было со стороны Бесси не вспоминать о вас долгие годы, — сочувственно сказала Мэри.
— Наверное, у нее были на это свои причины, — ответила Аннабелла без всякой обиды. — В любом случае, я безумно рада, что она оставила мне свой дом на Персиковой улице. Он милый и удобный, и к тому же Хармони мне нравится гораздо больше Талсы.
— Многие люди хотят жить в Хармони, — не без гордости заявил Майк.
— Я очень довольна, что очутилась здесь, — заверила его Аннабелла.
Было ли это так на самом деле? Конечно, да. Тот факт, что со дня приезда в Хармони Терри Расселла она ведет себя как глупая гусыня, не изменит ее отношения к городу, где она нашла второй дом и жила в привычном и удобном ей ритме.
Аннабелла удивилась, когда мужчины стали помогать с уборкой посуды после окончания обеда. Аннабелла сполоснула тарелки, Мэри загрузила их в посудомоечную машину, Терри и Майк убрали все ненужное со стола и в столовой воцарился полный порядок. Все в этой семье помогали друг другу, и Аннабелла ощутила внутренний покой и удовольствие от сознания, что она замечательно провела время среди радушных и приветливых людей.