Это наша земля
Шрифт:
Осенью 1959 года Виктор пригласил нас на день рождения его брата, Павлика. Было уже поздно. Мама Виктора, княгиня Гагарина, не отпускала нас домой, всячески удерживала нас, придумывала всевозможные игры… Поздно вечером пришел очень усталый человек. Тогда мы еще не знали, что это был Гурий Николаевич Куликовский. Несмотря на смертельную усталость, Гурий Николаевич сразу стал разговаривать с нами. Он расспросил: кто мы, откуда, где мы живем, где работает отец… Мы сказали, что отец работает на ГЭС на левом берегу. Через некоторое время заключенные, работавшие на строительстве Бухтарминской ГЭС стали «нечаянно» ронять на Ивана сверху, то лом, то топор. Иван уволился с левого берега.
Второй раз мы встречались с Гурием Николаевичем через несколько месяцев после первой встречи. Виктор пригласил нас в гости. Мама Виктора объяснила, как мы должны вести себя, когда войдем в комнату с запертой дверью и просила, чтобы мы не баловались при разговоре… Мы вошли в указанную нам комнату, поклонились… Гурий Николаевич внимательно расспросил нас обо всем… Погиб Гурий Николаевич, по моему мнению, в начале лета 1962 года. Помню, что Ленька рассказывал Ивану, как он кого-то утопил на Иртыше. Потом Леньку
Осенью 1960 года в Серебрянке около универмага «Комсомольский» нас остановили два офицера, майор и капитан. Офицеры нас расспросили, кто мы, где живем, кто наши родители и наши ли они родители. Мы знали уже тогда, что Анна и Иван не наши родители. Об этом говорили нам многие, но нам стыдно было в этом признаться, поэтому мы сказали, что Анна и Иван - наши родители. Вечером того же дня Иван заставил нас выпить вина и нас рано уложили спать. Мы еще не успели заснуть, как в двери постучали. В комнату вошли два офицера. Офицеры представились. Майор назвал себя: Пол, а капитан – Леннарт. Анна спросила еще раз: «Как Вас зовут?» - «Леннарт…» Имя - Леннарт Анне и Ивану было знакомо еще от Великой Княгини Марии Павловны.
Один из офицеров подошел к рамкам с фотографиями, весящим на стене. Сначала он молча рассматривал фотографии, потом сказал, обращаясь к Анне: «Diese maine Mutter…». Анна разместила в рамках, висящих на стене, фотокарточки из большого пакета оставшихся у нас после убийства Великой Княгини фотокарточек. Почти все фотокарточки Иван уничтожил в 1964 году. Возможно, у Анны сейчас еще хранятся некоторые фотокарточки, но к ним мы доступа не имеем. Среди размещенных в рамках на стене фотокарточек помню фотографию Короля Бельгии Леопольда III. Анна говорила соседкам: «Это мой брат, Иван». Потом Анне кто-то сказал, что петлицы не советские, и Анна фотокарточку сняла. В 1958 году я просматривал фотокарточки. Анна неожиданно сказала: «В очках ваш дед». Я нашел фотокарточку Короля Югославии Александра I: «…он?..» - «Нет. …с бородкой». Я показал Анне фотокарточку Короля Швеции Густав V Адольфа. «Да. Он…». Помню, когда мы приехали, и Великая Княгиня Мария Павловна показывала фотокарточки, она говорила о Короле Швеции: «Это их… Забыла… Как правильно?.. Urgrossvater..». Все тогда приняли нашего прадеда, Короля Швеции Густав V Адольфа за нашего дедушку. Запомнилась мне фотография трех молодых людей на фоне залива и шпилей западноевропейского города: в середине Леннарт, а по краям Сигвард и Карл Юхан. Все они «отреклись» от Шведского Престола, были сосланы в Висбю (замок Висборг) на остров Готланд (остров Роз), находящийся в распоряжении Великобритании. Там в 1951 году всем им были пожалованы дворянские титулы графов Висборг. Среди фотокарточек, размещенных в рамках, помню фотографию Князя Императорской Крови Гавриила Константиновича. О нем Великая Княгиня с восхищением сказала: «Два метра ростом…» - но потом с какой-то горечью добавила: «Он не из нашего лагеря…» В 1963 году я пытался прочесть надпись в правом верхнем углу фотокарточки….
...Офицеры говорили что-то Ивану. Несколько раз офицеры повторили: «Филипп… Филипп ошибся…». Потом Анна ушла кого-то искать, вернулась: « Его нигде нет…» - «Как, нет?..» - Иван встал и ушел. Когда я снова проснулся, то увидел, что за столом сидел невысокий человек в светло-сером пиджаке, в таком же, как у Пашки, и, держа ложку в кулаке очень неаккуратно ел борщ. Один из офицеров сказал: «Это не он…». Иван и Анна стали убеждать: «Он!.. Он!..». Второй офицер сказал: «Если это он, то его надо (можно) вылечить». Речь, вероятно, шла об убитом в 1954 году Леониде, 1943 г.р.. (В 1969 году в Чидерты из Темиртау привозил еще одного Леонида /Леонида Леонтьевича/, и пытались представить его, как сына, жившей в то время в Чидертах Рут Шварц). Как только офицеры вышли из дома, около дома началась драка. Вероятно, за эту драку нашего Отца посадили. Через несколько дней после драки к нашему дому подошел наш Отец. Рука у него была перевязана, подвешена на повязке. Наш Отец стал требовать, чтобы Анна отдала ему детей (нас). Анна подняла крик на всю улицу. Вышел из дома Иван. Иван сказал: «Вам ведь показывали метрики…» - «Метрики поддельные! Я поеду в Усть-Каменогорск и проверю» - «Проверяйте» - и нас увели. Иван и Анна хотя и мечтали избавиться от нас, но им не разрешили отдать нас нашему Отцу.
Поздней сенью 1960 или весной 1961 года мы пришли из школы. В комнате кроме Ивана и Анны находились два милиционера и человек со связанными за спиной руками. Рассмотреть я его не успел. Один из милиционеров спросил его: «Это твои дети?..» Человек ответил: «Да!» Его несколько раз ударили по лицу. Он стал кричать: «Это мои дети!..» Его увели. Второй офицер, который приходил к нам в осенью 1960 года и представился: Пол, приходил еще раз в 1960 или в 1961 году. Помню я это очень смутно. Мы тогда уже спали. Помню только, что он просил Анну, чтобы она нас берегла, и говорил, что он уезжает на службу в Корею. Возможно, Пол – подсадная утка, которая подставила нашего Отца.
Зимой 1967-1968 года в п. Чидерты капитан милиции Джекипаров приходил к нам и предупредил Ивана о том, что из лагеря бежал заключенный, и что он идет в Чидерты, чтобы отомстить Ивану. Милиция ждала этого заключенного две недели. Застрелили его в п. Чидерты на кладбище. Мы тогда работали в здании старой ГРЭС на территории УПТК. В тот день утром мы вышли на работу, но Судоплатов отправил нас домой и сказал, чтобы мы вышли на работу после обеда. Когда, после обеда мы пришли, нас на а территорию УПТК не пустили; сказали, чтобы мы шли в строящийся двухэтажный дом. В одной из квартир, собралась почти вся бригада. Все вели себя как-то виновато перед нами. К концу дня пришли еще несколько человек из нашей бригады. Один из них сказал: «Закопали… Недалеко
Зимой 1960-1961 гг. нас кто-то пытался отнять у Ивана и Анны через суд. Суд признал нас детьми Ивана и Анны, а наши Свидетельства о рождении, собственноручно выписанные нам Иваном в сентябре 1958 года на купленных им бланках с печатями Аблакетского поссовета признал действительными. С этого времени по всем документам мы стали числиться как Ослоповы. На территории СССР мы сначала числились Куликовскими, но в 1954 году мы пропали без вести и наши Свидетельства о рождении, выданные нам Усть-Каменогорским ЗАГСом зимой 1953-1954 года стали недействительными. Мы числились без вести пропавшими. В сентябре 1958 года, когда нам исполнилось по пять лет, Иван и Анна отправили нас учиться. Школа потребовала Свидетельства о рождении. Свидетельства о рождении с фамилией Куликовские, 1953 года рождения, Иван и Анна показать не могли, поэтому Иван «выписал» нам Свидетельства о нашем рождении в 1951 году.
Вначале 1965 года в п. Калкаман Павлодарской обл., в школе появилась новая учительница. Преподавала она и историю, и литературу, и математику; подменяла заболевших учителей. Имя и Фамилию этой учительницы мы не помним. Говорила она, что в 1957 году она приехала в СССР из Харбина, что она дочь Русского генерала. Иногда на уроках учительница рассказывала о Династии Романовых, создавших Россию из ничего. Рассказала несколько известных ей версий убийства Царской Семьи. По одной из многих версий, их убили в Сестрорецке, по другой – расстреляли в Екатеринбурге. Тогда, в середине 60-х годов, в Советском Союзе почти никто не знал о том, что большевики убили не только Императора Николая II, но и всю Его Семью. Всех нас, весь класс, затронул вопрос: «За что детей-то расстреляли?..» Вечером, дома, мы плакали. На одном из уроков эта учительница рассказывала о Великой Княгине Марии Павловне, о том, что свою большую библиотеку Великая Княгиня подарила Стокгольмскому университету…. Учительница просила меня и брата принести в школу и показать ей фотокарточки и безделушки, хранящиеся у нас дома. Фотокарточек у нас тогда уже не было. Иван их уничтожил еще в 1964 году, а две пары пяльцев для вышивания и веер из слоновой кости с одним поломанным звеном учительница забрала. Ранней весной, когда еще лежал снег, учительница перестала приходить в школу, а по Калкаману прошел слух, что в одном из домов зверски убили женщину. Примерно тогда же Иван прибежал откуда-то ночью без обуви. Связано ли как-то это с убийством учительницы – мы не знаем.
Родились мы, вероятно, 18 апреля 1953 года, хотя по всем документам числимся, что родились мы 18 апреля 1951 года. В сентябре 1967 года, когда нам исполнилось 14 лет, нас, «чтобы не ели хлеб даром», отправили работать. Весной 1969 года хотели забрать в армию, но отложили призыв на год, т.к. в 1969 году мы выглядели совсем детьми. Призвали нас в мае 1970, когда нам исполнилось 17 лет. Анна и Иван решили убежать от нас. Они переехали в другое место в Казахстане. Мы о них долго ничего не знали. Писем от них не было. Клавдия Гавриловна, сестра Ивана, приезжала к нам в войсковую часть и сказала офицерам части, что родителей у нас нет, что мы – внуки Государя Императора Николая II. Она знала о том, что мы - близкие родственники Государя Императора, но точно не знала, кто мы. В Апреле 1970 году, когда СМИ трубили о 100-летии Ленина, Клавдия Гавриловна сказала о нем: «Он не Божество». Потом добавила: «Он никто… Вы выше него». С 1972 года она, уже ничего не боясь, говорила всем, что мы – внуки Государя Императора. После ее смерти, хранившиеся у Клавдии Гавриловне документы, фотографии, вещи и драгоценности, принадлежавшие Семье Государя Императора, разворованы. В 2009 году я попытался выяснить, по какой причине умерла Клавдия Гавриловна и куда пропали вещи и драгоценности, но мне этого сделать не дали. Меня «выдворили» из Казахстана. Путем ряда провокаций мне не позволили в указанный в моей миграционной карте срок покинуть территорию Казахстана, а потом, усмотрев в этом нарушение мной правил пребывания на территории Казахстана, меня привлекли к административному наказанию; меня лишили права въезда на территорию Республики Казахстан на пять лет. Есть еще одна, понятная мне причина, по которой меня лишили права въезда в Казахстан; правоохранители России, идущие на поводу протестантов, выписали мне в 2002 году, совершенно без каких либо причин и оснований, а лишь с целью убийства, паспорт (волчий билет) без штампов о том, что я женат, прописан, и военнообязанный. Пять лет после лишения меня права въезда в Казахстан уже прошло. Мне очень надо съездить в Казахстан, но я не могу. Меня, с моим паспортом, там сразу убьют или посадят по ложному обвинению. Мне предлагают сменить паспорт, но я отказываюсь. До тех пор, пока правоохранительные органы не восстановят мое честное имя и не привлекут к уголовной ответственности тех лиц, которые, с целью убийства, выдали мне паспорт с таким номером, а суд не признает этот паспорт недействительным, я не смогу получить нового паспорта. Если я соглашусь получить новый паспорт на основании незаконно выданного мне в 2002 году паспорт с номером 4601 661633, то получится, что я признаю законность выдачи мне ворами и убийцами из правоохранительных органов паспорта с номером 4601 661633, и это ляжет грязным пятном на весь Царский Род Романовых.