Это — убийство
Шрифт:
— Почему не горел свет?
— Не знаю.
— Как вы очутились в кабинете Диксона?
— Дверь была открыта. Морейн напряженно думал.
— Послушайте, мисс Раис. Из-за этого ветра плохо слышно. Наклонитесь и расскажите мне на ухо все, что произошло, с самого начала.
— Я приехала на такси, — начала девушка. — Подойдя к двери, позвонила. На пороге появился дворецкий с зажженной свечой в руке. Я заявила ему, что журналистка и пришла поговорить с мистером Диксоном в связи с похищением Энн Хартвелл. В этот момент порыв ветра погасил свечку. В доме вообще не было света. Дворецкий объяснил, что произошла какая-то авария с электросетью. Он пригласил меня пройти
— И тогда вы бросились обратно к лестнице? — перебил ее Морейн.
— Вовсе нет. Диксон продолжал говорить, а я подслушивала. Он сказал дворецкому, что ожидает встречи с женщиной, которая должна прийти через боковую дверь, и ему, следовательно, нужно оставить ее открытой, а самому отправляться спать и больше его не беспокоить…
— В кабинете Диксона горела еще одна свеча? — снова прервал Морейн.
— Да.
— А вторую свечу дворецкий держал в руке?
— Точно.
— Отлично. Продолжайте.
— Когда я услышала распоряжение Диксона насчет боковой двери, то решила воспользоваться ситуацией. Я подумала, однако, что появляться там до того, как дворецкий отправится на боковую, нельзя, так как в этом случае Диксон вызовет его и прикажет: “Джеймс, выстави эту девицу вон!” В его же отсутствие Диксону ничего не останется, как принять меня.
Морейн одобрительно кивнул:
— Что же произошло дальше?
— Я быстренько спустилась обратно в вестибюль, а подошедший вскоре дворецкий объявил, что сегодня шеф принять меня не сможет, но что следует позвонить ему завтра, чтобы договориться о встрече. Я поблагодарила, покинула дом и, немного выждав, прошла к боковой двери. Она была не заперта. Я чуточку подождала еще, чтобы дать дворецкому время дойти до своих покоев, и…
— Кто-нибудь видел вас там? — не унимался Морейн.
— С уверенностью сказать не могу. Как раз проходил поезд, и его прожектор высветил меня, так что, вполне возможно, я и бросилась в глаза машинисту.
— Это маловероятно, — возразил Морейн. — Что это был за поезд? Пассажирский или товарный?
— Товарняк.
— Сколько времени вы стояли перед боковой дверью?
— Совсем недолго. Я все время боялась, что вот-вот заявится та женщина, которую ожидал Диксон.
— Она пришла?
— Нет. Точнее, я ее не видела.
— И все же почему дом был погружен в темноту?
— Думаю, что это все объясняется повреждением электросети.
— Сколько времени прошло с того момента, как вы проникли в дом, и вашим звонком ко мне?
— Видимо, минут пять.
— Дальше.
— Я вошла, поднялась по лестнице и на ощупь двинулась по второму этажу. Я не хотела зажигать те картонные спички, что были у меня в сумочке. В коридоре я ориентировалась по слуху. Где-то, видимо, было открыто окно, так как сквозило и слышался шелест бумаг. В остальном было совершенно тихо. Наконец я добралась до конца коридора и оказалась у двери, куда, как я видела раньше, входил дворецкий. Она была открыта. Я вошла и выпалила: “Добрый вечер,
— После этого вы снова стали чиркать спичками?
— Не сразу. Сначала добрела до стола и подняла трубку телефона, чтобы связаться с вами. И только после этого осветила диск. Я так сильно нервничала, что дважды ошиблась и дозвонилась до вас лишь с третьей попытки.
— Почему вы не вызвали полицию?
— Я не представляла, как объяснить свое присутствие там, и опасалась навлечь на вас неприятности. Поэтому я решила, что самое лучшее — сообщить о происшествии вам.
— Почему вы сразу же не рассказали мне все по телефону?
— Я испугалась. Ведь ответил Барни Морден. А когда подошли вы и я уже собиралась вам все изложить, как есть, мимо дома промчался поезд, и вы не представляете, какой там стоял грохот. Сотрясался буквально весь дом.
Морейн кивнул:
— Именно поэтому вы прокричали в трубку, что не слышите ни одного моего слова?
— Да. Я так хотела, чтобы вы поскорее добрались сюда.
Натали Раис вдруг испугалась:
— Считаете ли вы… что я правильно поступила?
— Разумеется, — успокоил ее Морейн. — Но… куда подевалась ваша сумочка?
— Я, наверное, куда-нибудь ее положила, когда подняла трубку телефона. Представьте себе, как все происходило: в одной руке я держала зажженную спичку, а другой мне нужно было набрать номер.
— В таком случае, уверены ли вы, что сумочка осталась в кабинете?
— Да, несомненно.
Морейн поднялся:
— Придется туда сходить. Пойдемте.
— О нет! Мне… не хватит мужества!
— Надо, чтобы хватило, — настаивал Морейн. — Вернуться в эту комнату совершенно необходимо. Когда вы звонили, у меня в кабинете находились Фил Дункан и Барни Морден, а последний — негодяй. Не дай Бог, если он узнал ваш голос. С другой стороны, сообщать в полицию уже поздно. Нам не удастся должным образом объяснить причину задержки с вызовом. Поэтому остается лишь следующее: либо сейчас же позвонить полицейским, сделав вид, что мы только что обнаружили труп, либо забрать оставленные вами там вещи и дать деру, чтобы на тело натолкнулся кто-нибудь из прислуги.
— Как при необходимости мне можно было бы обосновать мое присутствие там?
— Вот это и есть самое трудное, — озабоченно ответил Морейн.
— Обязательно ли и мне идти туда снова? — все еще сопротивлялась девушка. — Может, вы справитесь один?
— Нет, — сказал Морейн. — Вы должны будете показать, где находится помещение.
Натали Раис, борясь с порывами ветра, поднялась. Она смирилась.
— Пусть будет так, мистер Морейн. Сюда, пожалуйста.
Истерика уступила место деловитости сверхэффективной секретарши. Пройдя вдоль фасада, она повернула налево и остановилась перед маленькой дверцей.
— Вот он, боковой вход.
— Минуточку, — поспешил Морейн и, вытащив из кармана платок, тщательно вытер ручку двери. Войдя в дом, он проделал то же самое с обратной стороны.
— Куда теперь?
— Там лестница, прямо перед вами.
Морейн закрыл дверь, зажег спичку и вслед за девушкой стал подниматься по ступеням. Оба шли на цыпочках.
— Осторожно, — предупредил он, оказавшись наверху. — Ни до чего не дотрагивайтесь.
Перед коридором Натали посоветовала:
— Придется посветить еще. В прошлый раз я шла на ощупь.