Этюд в багровых штанах
Шрифт:
Ничего подобного! В огромном холле Банкир ткнул в меня пальцем и крякнул: «Этот со мной». После чего мне выдали черную полумаску, черный же плащ с красной шелковой подкладкой и бокал с шампанским, в котором плавали белые лепестки хризантем. Эстеты, блин! Кое-как я закуталась в шелковую накидку, нацепила маску на лицо и неторопливо прошла в зал. Гном потерялся в процессе моего облачения. Впрочем, сейчас он бы мне только помешал. Давненько я не была среди такого количества мужчин! Спокойнее, Эфа! Не забывай, что в данный момент ты тоже мужчина, пусть и не навсегда. Эх, нет в мире совершенства.
Собравшись вместе, женщины намного интереснее проводят вечера. Там, по крайней мере, можно встретить хотя бы несколько представителей противоположного пола. «Клуб адского огня» представляли собой симфонию эстетике декаданса, возведенной в клуб идиотизма. В нескольких залах, задрапированных черными тканями, с черепами на костяных полках, расположилось около двух десятков мужчин. Все в черных плащах-накидках и полумасках. В воздухе струился запах белых цветов, мужского парфюма, дорогих сигар и сексуального напряжения. Члены клуба общались в полголоса, обсуждая последние публикации в деловых изданиях (нет, чтобы про футбол поговорить!), и при этом то и дело поглядывали на часы. Судя по всему, пикантный вечер только начинался. Хоть бы программки при входе раздавали. Режиссер такой-то… В главных ролях заняты такие-то… Первый акт продлится столько-то. В общем, не мне их учить! Какая шоу-программа нас ждет, господа?! Объясните новичку! А то от любопытства помру.
Нет, как все просто у женских организаций со светским уклоном. Сначала официальная часть, затем вручение подарков, мужской стриптиз, танцы до упаду. Вместе со стриптизерами, разумеется. Простенько и без выкрутасов. А здесь? На стенах покачивались картины, коим позавидовал даже маркиз де Сад. Мужчины, избивающие и насилующие женщин, женщины, отдающиеся во власть мужчин. На столах плетки, наручники и прочие сексуальные игрушки. Мне стало не по себе, когда я начала догадываться о том, что ждет нас впереди. Беру свои слова обратно.
Куда я попала, черт подери!
Отплевываясь от белых лепестков, я выдула два бокала шампанского и от скуки начала рассматривать картины на стенах:
— Впечатляет, не правда ли? — подле меня остановился седовласый господин, чьи глаза побелскивали в разрезах полумаски. — Насилие всегда завораживает, особенно, когда его создает Божественный Маркиз.
— Разве? — я старалась говорить хрипло и тихо. — Насилие отвратительно, в какие бы формы оно не было облечено.
Мой собеседник рассмеялся:
— Сразу видно, что вы здесь впервые. О, только не представляйтесь — в клубе нет имен и фамилий. Только безличная форма обращения. Так забавнее и безопаснее. — Он прикоснулся бокалом к моему, и продолжил: — Ваша реакция на картины типична: животное любопытство столкнулось с моральными предрассудками, навязанными вам социальной средой. На словах вы уверены, что оба — мужчина и женщина — равны перед богом. Но признайтесь, неужели ни разу вы не хотели оспорить данный стереотип? Кто сказал, что мы равны?! Женщина — сосуд греха, сказано в Библии. И это так. Она вводит в соблазн нас, мужчин. И должна быть наказана.
— Так, как здесь? — я кивнула на стену, где четверо варваров потрошили юную негритянку.
— Хотя бы, — господин любовно прикоснулся к полотну. — А что здесь дурного? Если она совершила проступок, то за ним должно последовать суровое наказание. Именно в этом состоит смысл воспитания жен и дочерей. Суть женщины в ее покорности. У женщины не должно быть собственного мнения. Вне зависимости от обстоятельств, она глупа, как курица. Место курицы на вертеле.
— Прямо «Домострой» какой-то, — пробурчала я, но, заметив злой взгляд собеседника, быстро поправилась: — но в чем-то вы правы. Когда сталкиваешься с феминистками, так и хочется отхлестать их по жилистой попе.
— Вот! — радостно воскликнул он. — Отхлестать! Вы уже прониклись духом нашего клуба. Еще немного, и вы познаете высшую степень свободы — утратите социальные предрассудки и стереотипы. Знаете, я вам даже завидую: у вас все впереди. Новые открытия, новые эмоции и ощущения. Вы почувствуете спасительный жар освобождения, когда собственноручно накажите свою первую женщину. Когда плетка касается ее обнаженной плоти, во мне происходит нечто такое… Нет, это невозможно описать словами, лучше испытать самому. Мы неслучайно собираемся здесь, — он кивнул в сторону присутствующих. — Общество загнало себя в тупик. Вокруг только и говорят, что о равноправии и бессилии мужчин. Женщины мечтают стать стервами и делают все, чтобы унизить нас. Мы же молчим, страдая и уничтожая мужскую сущность. И только здесь, в этих стенах, получаем освобождение. Поверьте, юноша, «Клуб Адских Огней» не просто религиозная организация, собравшая единомышленников. Это новая философия, это катарсис мужского «я».
В свою очередь я постепенно пришла к мысли, что клуб как таковой, конечно, гипотетически может быть катарсисом мужского «Я» и квинтэссенцией либидо, но только не этот. «Клуб Адских Огней» — сборище неврастеников, извращенцев и психов, если кто-нибудь узнает, что я тот самый сосуд греха, только переодетый в смокинг, меня линчуют тут же, посреди шампанского и хризантем. К счастью, сторонник «Домостроя» отвлекся, и я осторожно шагнула за черную портьеру — перевести дух и подумать о том, как уйти отсюда по-английски. Но как? Понятно, что излюбленная версия со включенным утюгом, в этих стенах особого успеха иметь не будет: не уверена, что члены клуба вообще знают, что такое утюг. Варианты «мне нужно позвонить маме» и «разболелась голова» из той же оперы. Черт побери, как же отсюда смыться?!
Ничего путного я придумать не успела: двери торжественно заперли на ключ. Раздался удар гонга и зычный голос сообщил:
— Господа, наш вечер начинается!
Подумать только: ночь на дворе, а у них вечер начинается. Правда, кроме меня, никто из присутствующих особых претензий не высказал. Напротив, по залу пронесся сладкий вздох предвкушения. Мальчики-официанты, склонившись в церемонном поклоне, проводили нас вниз по лестнице, в помещение ресторана, в центре которого возвышалась круглая сцена. Оформление обеденного зала мне не понравилось: те же черепа, только вид сбоку.
— Пойдемте скорее, — ухватил меня под локоть давешний любитель насилия. — Я знаю столик, откуда все замечательно видно. — Резкое движение, и я оказалась за столиком рядом со сценой. По левую руку уселся непрошеный Виргилий, по правую руку — тучный джентльмен в маске не по размеру
— Мы начинаем! — сообщил тот же голос после гонга.
Да когда же они начнут!
В ресторане погасили верхний свет, только тусклые огоньки ламп на столиках. Луч прожектора нервно поджег сцену. Вспыхнули толстые, трупного вида свечи.