Этюд в багровых штанах
Шрифт:
— Божественный Маркиз! — выдохнул зал и начал аплодировать.
Тот, кого называли Божественный Маркизом, стоял в ярком круге. У его ног покорно склонилась женская фигура.
— Вы ждали долго, вы мечтали об этом, вы не смели надеяться — его голос, как гвозди впивались в воспаленные от возбуждения глаза. — И вот наступил четверг. На часах — время наказания. Готовы ли вы к свободе?
— Готовы!
— Я не слышу вас!
— Готовы!
— Так-то лучше. Представляю нашу очаровательную гостью — Юлия. — Он резко схватил девушку за волосы и рывком поднял с колен под шквал аплодисментов.
Я с трудом удержалась от возгласа удивления. На сцене стояла растрепанная, испуганная и дрожащая секретарша брачного агентства «Эдем». Божественный Маркиз дернул за лямки ее плаща, и шелковая ткань скользнула на пол.
— Хороша штучка! — цокнул толстяк справа. Сосед слева только презрительно хмыкнул — бывали и лучше.
Мне казалось, что я сижу в кинотеатре и смотрю страшный фильм-сон — симбиоз историй про Анжелику и принца Флоризеля. Черные маски подались вперед, юркие языки нервно облизывали губы, официанты обнесли всех присутствующих бокалами со странным зеленоватым напитком. Принюхавшись, я не стала пить. Еще отравят, не дай бог.
Тем временем Божественный Маркиз перечислял прегрешения своей обнаженной жертвы: строптива, ленива, аморальна, болтлива. От каждого слова Юлия сжималась, как от удара. Она молча плакала и старалась не смотреть в зал. Публика, вошедшая в раж, начала скандировать:
— Наказания! Требуем! Наказания!
— Кто первый? — усмехнулся Божественный Маркиз, поглаживая в руках толстую плетку, на кончиках кожаных усиков болтались металлические нашлепки. Почти все подались вперед. — Кто первым хочет научить эту строптивую девку уму-разуму?!
— Я!
— Я!
— Я!
Проворнее всех оказался мой тучный сосед. Он вскочил на сцену и ударил наотмашь Юлю по лицу. Она закричала. Толпа взревела. Толстяк пнул девушку ногой в живот, и она, взвизгнув, покатилась по дощатой сцене. Зал ликовал. Затем дело дошло до плетки. Палач с удовольствием выбирал орудие наказания, пока слуги привязывали Юлю к металлической растяжке. Руки продели в петли, и она повисла над полом. Луч прожектора высветил белое пятно — изящную спину с чуть выступающими позвонками. Вжик! Первый удар, и на коде осталась ровная алая полоса. Вжик! Второй удар и второй след-близнец. Палч-то был мастак… Тонкие кожаные ремни, вымоченные в воде с солью, без устали хлестали девушку по спине. Сначала она кричала, потом затихла.
— Проси прощения! Проси прощения! Ну! — Божественный маркиз намотал волосы на руки и рванул на себя ее голову. Юля с трудом открыла глаза.
— Умоляю, простите! — ее тонкий голос почти терялся в мужском гуле. Толстяка подначивали почти все, кто был в зале, включая и официантов. И только мой Виргилий молчал. Я скосила глаза, и меня чуть не замутило от отвращения: полуприкрыв глаза от наслаждения, он наблюдал за мучениями девушки, в то время, как его руки совершали недвусмысленные действия под столом. Темнота все спишет.
Через десять минут Юлия потеряла сознание. Публика же свистела и требовала новую жертву.
— Друзья! — призвал к тишине Божественный Маркиз. — Прошла ли эта женщина церемонию очищения или же ей требуется более суровое наказание?
— Прошла! Новую! Новую!
Божественный Маркиз кивком приказал унести бесчувственное тело прочь. Не прошло и нескольких минут, как на сцене появилась новая жертва. Пухлая разбитная блондинка лет тридцати. Как говорится, в самом соку. Одета в красное боди с разрезами и красные же чулки. Зал взвыл! Женщина не плакала, напротив, вела себя на редкость вызывающе. Но и условия игры стали немного другими: плетки исчезли, вместо них ее уложили на кушетку, предварительно дав выпить какой-то напиток. Не прошло и нескольких минут, как она впала в состояние повышенного сексуального возбуждения. Ноги раздвинулись, демонстрируя всем желающим сокровенные женские прелести. Не в силах сдержать желания, дамочка начала сама себя ласкать.
— Ну, кто первый? — Божественный Маркиз и тут задавал игру.
— Я!
— Я!
— Я!
На сцену выскочили сразу несколько желающих.
— Проведем жеребьевку!
Под шумиху я тихонько выбралась из ресторанного зала. Нужно во что бы то ни стало найти Юлю и вывести отсюда. Но где она? Заметив лестницу, ведущую на второй этаж, я инстинктивно поднялась по ступенькам, которые к тому же отчаянно скрипели. Двери, двери — калейдоскоп дверей. За одной раздался приглушенный стон. Ага! Оглянувшись, я скользнула в проем.
Комната оказалась небольшой. Обстановка напоминала стандартный гостиничный номер. На огромной кровати, скорчившись, лежала обнаженная Юлия.
— Юля!
Она медленно повернула голову: под глазом расплывался огромный синяк, на спине запеклись глубокие багровые полосы. Хорошо же ее отделали! Бедняга.
— Кто вы?
Черт, я забыла, что выгляжу немного иначе.
— Друг, — более банального определения на тот момент найти не удалось. — Друг, который пришел тебе на помощь. Собирайся. Я вытащу тебя отсюда.
— Вот еще! — презрительно фыркнула жертва, устраиваясь поудобнее на кровати. — Больно, но терпимо. Они мне еще не заплатили!
— Заплатили?
— А ты как думал! Что я, ради собственного удовольствия должна терпеть этих извращенцев. Удары плеткой ценятся гораздо выше, чем сексуальная оргия, — с непонятной гордостью добавила она. — И за синяк они заплатят. Несколько сот баксов, если не тысячу.
— Ты пришла сюда добровольно… — догадался Штирлиц в моем лице.
Юля слегка приподнялась на кровати:
— Добровольно, ха! Да я несколько месяцев упрашивала, чтобы мне позволили прийти в Клуб! Другим девчонкам сразу предлагали, а я вот не ко двору пришлась. До сих пор не пойму, почему… Вроде все при мне.
— Но такое унижение, боль, — пробормотала я, пытаясь понять женскую психологию. Может, у нее шок? — Неужели тебе не стыдно?
Шоком здесь и не пахло.
— Унижение, когда ты не можешь позволить себе то, о чем мечтаешь годами, — прервала меня Юлия. — На мою зарплату я даже поесть нормально не могу, не говоря уже о дорогих шмотках, украшениях, поездках за границу. Шрамы заживут, зато теперь я год могу не беспокоиться, получу ли зарплату или нет. А если понравлюсь, то меня еще раз пригласят или премируют. Знаешь, как я завидовала тем, кого сразу приводили в «Адские Огни»? Они еще сопротивлялись. Дуры. Такой шанс выпадает только раз в жизни.