Ева в деле!
Шрифт:
– Знаешь, я тобой восхищаюсь, - чистосердечно признаюсь.
– Стержень у тебя будь здоров. Так споткнуться и не сломаться, это достойно.
– Споткнуться? Очнись, я по уши в вонючей луже валяюсь. Как свинья в грязи. Только ноздри торчат.
– Стоит отметить, очень грациозно валяешься, - склоняюсь ближе, принюхиваясь к её шее.
– И от тебя весьма приятно пахнет. Ммм, кофе с молоком?
Да она сама как кофе с молоком. Терпкая, щекочущая рецепторы и чертовски бодрящая. У меня с первой
Ева чуть склоняет голову, с насмешкой встречаясь со мной взглядом. Глаза лисички: хитрые, непокорные. С карамельным отливом. Такие способны заворожить кого угодно.
А я долго терпел. Давно рвался перейти в наступление, но хотел дождаться, когда всё кончится и только уж тогда…
Увы, не смог.
Этот взгляд, ямочки на щечках и восхитительная дерзость не оставили шансов. Если тупить и дальше, кто-то меня опередит.
Или появится такой вот женишок.
Или "друзья" непонятные повылезают, смотрящие на неё совсем не по-дружески.
– Гель для душа по акции в Пятёрочке, - все мои флюиды встречает непрошибаемая стена.
– Климов, оставь дешёвые заигрывания. Ты же знаешь, что я не поведусь.
– Заигрывания? Ты ещё не видела моих заигрываний. И лучше не искушай. Я и так в шаге от того, чтобы взять тебя прямо здесь и сейчас. Жаль моё воспитание и принципы не позволяют применять к девушкам силу.
– Есть цель - не вижу препятствий, да?
– А какие препятствия? Ты восхитительна, я влюблён. Чего время терять?
– В кого влюблён? В себя?
– фыркают с издёвкой.
– Не путай похоть и влюблённость. Запретный плод сладок, слышал такое выражение? Вот тебя и плющит не по-детски.
– Ты подменяешь понятия, Пчёлкина, - не меняю позы, оставаясь настолько близко, что ловлю её горячее дыхание, рядом с которым отступают все северные ветра.
– Что есть запретный плод в твоём понимании? Ты? Так ты уже была моя. Я был с тобой. Был в тебе. Ты, конечно, хороша, но не до такой степени, чтобы бегать за тобой и просить секса.
– Тогда что тебе нужно?
Эти губы. Зависнуть бы в них до рассвета…
– Тебя. А там как пойдёт, - меня-то подогревает азарт и её присутствие, а вот она как ледышка.
– У тебя под толстовкой есть что-нибудь?
– Уверенная двоечка, забыл?
Не забыл. Такое не забудешь.
– Я не про это, - приподнимаю ей худи, заценивая обнажённый бок.
– Ничего, я так и думал. Замёрзла?
– Хочешь согреть?
– Если позволишь.
– Позволяю. Поехали.
Ммм…
– Куда?
– Греться. И горе тебе, если мне не понравится.
Секунда. Две. Три…
– Я потёк.
– Чего!?
Чёрт, я сказал это вслух?
– Не, в смысле пальцы все в соусе теперь, - слишком сильно сжал, и лаваш
Убираю превратившуюся в кашу шаверму обратно в пакет, оттирая руки. Наелись. Какая уж тут еда, когда мысли поплыли совсем в другом ручейке?
И ведь знаю, что всё не так радужно, но воображение не остановить. Генерация сексуальных фантазий официально запущена.
– Ну и?
– Ева выжидательно щурится, видя, что я никуда не тороплюсь, да и в принципе стараюсь быть невозмутимым. Знала бы только, милая, что сейчас я делаю с тобой в своих мыслях… - Тебе повторное приглашение нужно?
Мне? Ни второго, ни тем более третьего.
– Поехали, - не знаю, что она задумала, но готов играть по её правилам. Правда исключительно на своей территории.
Для надёжности вытираю ладони об и без того испоганенные брюки и помогаю ей подняться. Дальше всё проделывается без лишних слов: в тишине собираем вещи, в тишине уходим той же дорогой, в тишине веду её за собой, страхуя.
В той же тишине помогаю забраться в чердачное окошко и спуститься по деревянной шаткой лестнице. И всё так же в тишине мы выходим обратно в многоквартирную парадную, а оттуда на улицу и к машине.
Пчёлкина оживает на глазах, едва ловит контакт с землёй. Моментально обрастает привычной шкуркой отчуждения с лёгким налётом снобизма. И за руку меня больше не держит.
Жаль. Мне понравилась её беспомощность.
– Это что?
– заведя двигатель и включив обогрев, замечаю, что она снова полезла в телефон… Чтобы листать мужские фотки.
Эй, совесть есть?
– Тиндер.
– И зачем он тебе?
– А где я ещё встречу фриков в таком количестве? Зацени, - разворачивают ко мне дисплей, показывая… Тьфу, блин.
– Издеваешься? И как теперь это развидеть?
Голое непонятное нечто в нелепых татуировках лежит в ванной. Задрав ногу. И табличка "censored" там, где по логике должно иметься хозяйство, но сомневаюсь, что оно у него есть.
Ни один нормальный парень с яйцами такое дерьмо на всеобщее обозрение не выложит. Только психически больной. Или нарик.
Или психически больной нарик.
– Не нравится? Да ладно, горяч же, - глумится Ева.
– Сергей, двадцать восемь лет. Курит, есть кошка. Водолей. Татушку с Вовкой из "Тридевятого царства" оценил? Ценитель классики. Надо лайк что ль поставить. О, а этот тебе как?
Не хочу смотреть, но всё же бросаю мимолётный взгляд…
Да твою мать! Выколите теперь мне глаза.
– И вот в эту помойку ты засунула меня?
– Ага. Скажи, "Предводитель общества защиты выдр" рядом с таким уже не кажется сильной странным?