Ева в деле!
Шрифт:
На мне сидит сногсшибательная красотка, а мне и прикоснуться к ней нельзя?
Нет. Дело точно нечисто, но мне уже банально любопытно, чем дело кончится.
Жилетка, рубашка - всё расстегнуто. Следом идут брюки: звенит металлическая бляшка, а кожаный ремень вытаскивается из петель, чтобы…
– Ммм… - я больше озадачен или заинтересован? Не знаю, но не сопротивляюсь, позволяя связать свои запястья и, задрав их, привязать к деревянным рейкам изголовья.
– И что дальше?
– с наслаждением вдыхаю
Не отвечает. Заканчивает и, перепроверив узел, резко выпрямляется, юрко соскакивая обратно на пол.
Что, и это всё?
Нет. Не всё.
Возвращается.
Осёдлывает меня обратно, мало смущаясь выпирающему из частично стянутых штанов стояку. Дико извиняюсь, но я не при чём. Меньше ёрзать на мне надо было.
– А дальше по графику у меня чаепитие, - дуя на прихваченную кружку и отпивая, невозмутимо отвечает Пчёлкина.
– А ты лежи, яхонтовый. Отдыхай.
Глава пятая. Люся
POV Климов
Меня просто выносит на хохот.
– Ты бесподобна. Правда.
Пчёлкина невозмутима.
Невозмутимо лезет пальчиками в горячий чай, невозмутимо достаёт горячий лимон, невозмутимо надкусывает его.
И невозмутимо отвечает:
– Продолжай.
– Продолжу. Могу даже наглядно показать. Но для этого тебе придётся меня развязать.
– А сам?
Это вызов?
Окей, вызов принят.
Предпринимаю попытку высвободить руки, но стянуты они добротно.
Хм.
Нет, правда - добротно. Со знанием дела.
Что наводит на соответствующие вопросы.
– Я чего-то о тебе не знаю?
– подозрительно поглядываю на её самодовольную улыбочку.
– Ты заканчивала курсы БДСМ?
– Как знать.
Предпринимаю ещё одну попытку, но нет.
Так. Что-то становится уже не особо забавно.
– Помочь не хочешь?
– Зачем? А как же повеселиться?
– Повеселиться - это хорошо. Не заиграйся только. Чтоб потом не пожалеть.
– Тю. Угрозы? Как не спортивно, - закусив лимон, ко мне снова наклоняются. Угощают.
Мимолётно соприкасаемся губами, когда я забираю его.
Ммм. Сладко и кисло одновременно.
Интересный микс.
– Почти поцелуй, - замечаю.
– Почти.
– Повторим? С продолжением?
– Я бы повторила, но я ведь не настолько хороша, чтобы бегать за мной, умоляя о сексе.
Сначала не понимаю, а потом… понимаю.
И снова начинаю хохотать.
Вот честно, в последний раз я так много смеялся с девушкой… Ещё в универе, наверное.
– Вот оно что. Оскорбилась, значит, и решила проучить.
– Ты против?
– кружка отставляется в сторону, а смех застревает поперёк горла,
– Не сопротивляйся, тебе понравится, - шепчет она тихо, прикусывая мочку уха. Мать твою…
Чуть влажный, обжигающий поцелуй в пульсирующую вену на шее заставляет напрячься.
Второй - сглотнуть.
Третий…
От третьего соображалка даёт сбой, потому что в ход идут шаловливые женские пальчики, скользящие по груди. Ниже и ниже.
Мать твою дважды…
Её откровенные заигрывания без капли робости словно ушат ледяной воды: вызывают кислородное голодание и аритмию. Доводят за считанные секунды до ломки, какая бывает при ознобе, но самого озноба нет. Его заменяет распаляющийся жар: в висках, в грудной клетке и в трусах.
Чистая физиология, страсть и похоть.
– Развяжи, - сипло требую.
Или прошу, не знаю. Сам не понял.
– Зачем?
– завожусь не только я, Ева сама входит в раж. Нависает сверху и смотрит прямо в глаза, пока вторая рука расстегивает пуговицу на брюках и заползает под резинку боксеров, встречаясь с подрагивающим от нетерпения членом.
– О, тебе настолько нравится? Как мило.
– Развяжи, - уже не прошу и не требую, а рычу.
– А иначе?
Рейки в изголовье трещат, но не поддаются. Кровать из красного дуба, сделанная на заказ, соответствует качеству - не выломаешь так легко. Быстрее кости в запястьях переломаю.
Ладно, попробуем по-другому.
– Пчёлкина, ты попала.
– Сказал мне привязанный к собственной койке парень. Беззащитный и беспомощный, - мурлычат томно, с упоением наслаждаясь своей находчивостью.
Преждевременно и опрометчиво, родная. Мой мозг хоть и коротит по-чёрному, но она заблуждается.
– Такой уж беззащитный? По-моему, я в очень даже выгодном положении. Совет дать? Если твоя цель, чтобы я кончил - сожми его покрепче и чуть ускорься. Ртом тоже можно поработать, не откажусь.
Что и следовало доказать.
Дразниться в холостую и дальше ей становится не интересно. Женская ладонь исчезает из трусов. Вместо этого на моей груди уютно пристраиваются, подложив скрещенные руки под подбородок.
– Вы с Дашей спали?
Какой резкий перескок темы.
– Было пару раз.
– И как она?
– Ради чего интересуешься? Из любопытства или самоутверждения?
– Именно. Для него самого, последнего. Девчачье соперничество и всякое такое.
Говорит с таким видом, что не поймёшь: стебётся или на полном серьёзе.
– Если отвечу: что ты вне конкуренции, поверишь?
– Поверю, почему нет? Но интересно получается. Брак, как ты заверяешь, фиктивный. Невеста твоя тебе не нравится. Со стороны можно подумать, что вовсе раздражает, но супружеский долг при этом не отменяется. Двойные стандарты?